Цель при работе с изнасилованными и, возможно, насильниками – это интеграция исключенной стороны. Кто исключен для жертвы? Насильник. Кто исключен для насильника? Жертва. Если жертве нанесен вред, то он требует компенсации. Тюремное заключение – это то, что предлагает общество. Но не важно, заключен насильник в тюрьму или ему удалось избежать наказания, у изнасилованной женщины или ее близких все равно остаются чувство ярости, мысли о мести. Часто последствия изнасилования разрушают семейные отношения потерпевшей женщины. Часто наблюдаются различные психосоматические или психические расстройства. Семья страдает. Может ли преступник компенсировать все это? Каким образом он может это сделать? Раскаяться? Извиниться? Этого будет достаточно? Как быть жертве? Принять раскаяние преступника, его извинения? Простить его?
Что же такое компенсация? Компенсация состоит в том, что вина находит свое место – у преступника. Вина у преступника, и он живет с ней всю жизнь. Пока жертва несет в себе чувство вины преступника, пока жертва борется с чувством вины, несправедливости, для нее успокоение невозможно. Только отдав чувство вины преступнику, можно эмоционально отстраниться от насильника. Для насильника выход – признать и принять свою вину. Стремиться избавиться от чувства вины означало бы отвернуться от того, что им совершено. Может ли любой преступник сделать так, чтобы свершенного им не было? Нет. Поможет ли осознание и принятие того, что он сделал? Да. Вытесняя события и свои чувства, преступник уже не живет сознательной жизнью и его потомки тоже. Интегрировать то, что исключал, возможно, для преступника это кажется чем-то ужасным, бессмысленным, противоречащим логике или трудным, но интеграция в свою жизнь того, что исключил, обладает целительным действием.
Я не пишу в этом разделе рекомендации для поиска решения, поскольку считаю, что подобные темы требуют помощи специалиста.
Убийцы и жертвы
Я растерян, я убит!
Я виновен и забыт!
Кто я – жертва иль палач?
Не пойму, хоть плачь!
Что со мной и в чем моя вина?
Боль, позор – откуда все смешалось?
А внутри горит пожар, идет война,
Что несу я? Что за боль досталась?
Некоторые умершие из нашей семейной системы, как и живущие, могут быть жертвами, теми, над кем было совершено насилие, или теми, кто умер из-за совершенного над ним насилия. В нашей семейной системе могут быть люди, совершившие насилие над собой, то есть совершившие самоубийство. В нашей семейной системе могут быть те, кто по различным причинам совершали насилие над другими людьми, то есть убийцы. Иногда различные обстоятельства, например ДТП, делают одного жертвой, а другого – убийцей. Агрессоры и жертвы есть практически в каждой семейной системе.
Агрессия присутствует в каждой семейной системе. Часто она поднимается в человеке с неожиданной силой при определенных обстоятельствах. Агрессивна женщина, делающая аборт. Агрессивен гинеколог, совершающий аборт. Аборт после двенадцати недель приравнивается к убийству. Агрессивна женщина, избивающая пьяного мужа, вымещая на нем свою боль за нереализованное женское счастье. Часто именно ситуации, связанные с агрессорами и жертвами, не обсуждаются в семье и даже скрываются, то есть становятся тайнами.
Есть в семье такие люди, которые готовы вступить в бой. Роль бойца, воина человек берет на себя неосознанно. Воин силен, он может противопоставить силу бессилию. Это значит, с любым препятствием, с любой проблемой человек может справиться, дать отпор или даже предотвратить опасность. Такие люди способны обеспечить безопасность в своей семье, они способны выжить. Воин всегда готов к ответному насилию, он готов убивать. Это один из способов противостоять внешней угрозе жизни.
Психотравма, связанная с насилием, навсегда оставляет след в психике человека. Как правило, она затрагивает не одного, а несколько людей. И этот след заключается в том, что внутри жертвы остается часть, олицетворяющая агрессора, а внутри агрессора остается часть, олицетворяющая жертву. Между агрессором и жертвой возникает связь сильнее, чем любая связь в их семейной системе. Если в семье или роду есть агрессор, то его жертвы относятся к его семейной системе, даже если о них ничего не известно. Если в семье или роду есть жертвы, то их агрессоры относятся к их семейной системе, даже если о них ничего не известно. У жертвы доминирует боль потери. Если жертва погибла, то боль потери и ненависть к убийце переполняют семейную систему. И из чувства жалости в семейной системе смотрят только на жертв. Таким образом, преступник оказывается исключенным. Но он присутствует в родовом поле, а значит, кто-то, кто будет рожден, позже может повторить его судьбу. Что это значит? Возможно, он будет думать, чувствовать и даже поступать как агрессор. И такой порочный круг будет продолжаться из поколения в поколение. Убийцы и жертвы могут в семейной системе сменять друг друга.
В родовом поле присутствуют и жертвы и агрессоры, даже если о них ничего не известно.
Убийца и жертва или агрессор и жертва остаются связанными друг с другом. И эта связь навсегда. Она сохраняется при жизни и после смерти. Агрессор остается связан с жертвой и с ее семейной системой. Он присутствует в поле ее семьи. Он исключен, и кто-то из младшего поколения в семейной системе жертвы может неосознанно повторить судьбу агрессора. Жертва остается связанной с агрессором и с его семейной системой. Она присутствует в поле его семьи. Жертва исключена, и кто-то из младшего поколения в семейной системе агрессора может неосознанно повторить судьбу жертвы. Заболевание или устойчивый симптом тоже могут являться указанием на исключение жертвы или агрессора.
Болезнь в этом случае указатель на ту ситуацию, которая требует примирения. И эта ситуация может находиться далеко в прошлом, и у потомков совершенно о ней не будет информации.
Чаще подобные ситуации и события скрываются от потомков. Конечно, те, кто скрывает свои преступления, защищают таким образом себя и своих родных. Себя защищают от закона, от презрения общественности и от отвержения родственников. Также при этом защищают близких от осуждения со стороны окружающих. Некоторые, зная о преступлении, скрывают информацию от других, защищая близких, детей и внуков от позора и ужаса. Они надеются, что тайна умрет вместе с ними и потомкам будет легче ничего не знать о ней. Но тайна тяжелым грузом ложится на судьбы потомков. Дети, внуки, правнуки погружаются в хаос и неразбериху. Эмоциональные контакты затруднены, чувства внезапно овладевают людьми, все перепутано, члены семьи не на своих местах. Прошлое навалилось на судьбы потомков. Потомки пытаются привести свою жизнь в порядок, но не знают о том, как действуют порядки души, не поймут, в чем дело, и поэтому они топчутся на месте.
Я неоднократно сталкивалась с тем, как люди рассказывали о своем агрессивном или жертвенном состоянии, как о чем-то непонятном и необычном, пугающем. Здесь приведу несколько примеров.
Николай пришел на прием из-за того, что он не мог контролировать количество употребляемого алкоголя. Из его описания вырисовывалась не совсем приятная картина, позволяющая делать вывод о наличии второй стадии алкогольной зависимости. Он признался, что самым пугающим фактом являются не проблемы в семье и отсутствие карьерного роста, а то, что он не помнит, что происходит с ним в состоянии алкогольного опьянения. У него имеется оружие – пистолет (я не уточняла откуда), и после пьянок в обойме может не хватать нескольких пуль. Когда он стрелял? Куда? Или в кого? Николай абсолютно не помнит. Несколько дней после этого он живет в страхе и тревоге, что всплывет то, что происходило во время опьянения. Но, как правило, ничего не происходит, через какое-то время он успокаивается, и еще через какое-то время все повторяется.
Игорь пришел на прием для того, чтобы понять, что с ним происходит, можно ли каким-то образом ему прекратить употребление алкоголя. Он единственный сын в состоятельной семье, рано начал заниматься бизнесом и успешно. Доходы растут. С подросткового возраста он употребляет алкоголь, любит шумные компании, не раз попадал в неприятные ситуации или ситуации, имеющие риск для его жизни (аварии, ДТП, драки). В последнее время он стал замечать, что его поведение становится все бесконтрольнее. После последней гулянки он вышел на улицу из ресторана и стал стрелять из пистолета в совершенно посторонних двух мужчин. Ранения оказались несерьезными, и, выплатив пострадавшим и милиции приличную сумму денег, Игорю удалось избежать наказания. Что с ним произошло? Почему он ведет себя так агрессивно, особенно в состоянии алкогольного опьянения? Кто он? Агрессор, потенциальный убийца? Или жертва, таким образом ищущая своего убийцу? Ведь подобные поиски приключений рано или поздно могут закончиться трагически…
