Виталий Ларичев - Сад Эдема

Райский сад в изображении нидерландского художника XVII века Яна Брейгеля. (Фрагмент.)

Если бы сообщение об этом появилось даже четверть века назад, можно спокойно поручиться, что оно встретило бы у специалистов по палеоантропологии и археологии древнекаменного века в лучшем случае снисходительно-скептическую усмешку. В самом деле, можно ли всерьез утверждать, что среди сотен и тысяч вмятин, едва различимых на поверхности серого, окаменевшего более трех с половиной миллионов лет назад пепла, который был выброшен однажды из жерла вулкана Садиман на равнину Лаэтоли, просматриваются не только следы доисторических животных, но также отпечатки ног первобытных существ, на удивление похожие по контуру и рельефу следа на ступни современного человека?!

Однако сегодня даже самый придирчивый критик предпочтет поостеречься от категорического суждения, читая рассказ об открытии извилистой цепочки окаменевших следов двух древнейших предков человека. Несколько миллионов лет назад широким шагом они проследовали почти по идеальной прямой откуда-то с юга куда-то на север. Поостеречься заставит прежде всего место, где археологам посчастливилось найти это чудо, — Восточная Африка, север Танзании, равнина Лаэтоли, расположенная всего в 50 километрах к югу от волнующего каждого «первобытника» места — Олдовэйского ущелья. Разве не здесь два десятилетия назад были открыты древнейшие на Земле гоминиды, сначала «состарившие» человечество сразу на полтора миллиона лет, а затем дополнительно еще на один миллион? Кроме того, критический пыл скептика собьет имя того, кто написал в 1979 г. волнующую заметку «Следы, уходящие в глубь тысячелетий» для популярного американского журнала «National Geographic»[1].

Ее автор — известный английский археолог и антрополог Мэри Лики, ныне, после смерти супруга, Луиса Лики, старший представитель их знаменитого семейства. Ведь именно удачи старших и младших Лики столь заметно «состарили» человечество! Поэтому многие наблюдения и мысли, высказанные в заметке, заслуживают самого пристального внимания: и размер шага предков, и длина их стоп, и высчитанный на основе этих цифр рост существ — 120 и 140 сантиметров. И даже лирическое отступление, оценивающее внезапный поворот следов в сторону: здесь существо сначала остановилось, а затем повернуло влево, чтобы взглянуть на нечто опасное или неожиданное. «Это движение, воистину наше, человеческое, заставляет забыть о времени. 3 миллиона 600 тысяч лет назад нашего отдаленного предка охватило сомнение…».

Сомнение — вот что сопровождало ранее почти каждое из открытий, связанных с поисками далеких предков человека. Пожалуй, нет в истории археологии страниц более интересных по сюжету, более драматичных, чем страницы, связанные с поисками «предков Адама».

На страницах этой книги рассказывается о наиболее увлекательных событиях, связанных с поисками «прародины» человека и его предков в Европе, Африке и Азии; о том, какие сложные обстоятельства сопутствовали открытию питекантропа, эоантропа («человека из Пильтдауна») и австралопитека; о прогремевших на весь мир находках; об открытиях, заложивших основу современной науки о происхождении человека. В ней повествуется о том, как ученые раскрывают тайны, еще недавно казавшиеся недоступными, как окончательно обнажается несостоятельность религиозных концепций о происхождении человека, наивной веры в его божественное творение.

Джон Фрер долго не мог прийти в себя от изумления. Похоже, никому до него — не только в родном Саффолке, но и во всей доброй старой Англии — не довелось набрести на такой курьез природы, неожиданно обнаруженный им в Хоксне, на берегу реки. Во всяком случае, до нынешнего, 1797 г. не приходилось ему слышать или читать о чем-либо подобном. Представьте — высоко над водой возвышается крутой глинистый обрыв, а внизу, почти у самого его подножия, на глубине не менее четырех метров от поверхности залегает темный пласт земли, ощетинившийся костями гигантских животных, — возможно, носорогов или бизонов, а может быть, даже и слонов. Костяные обломки густо усеивают и осыпь ниже обрыва.

Каким образом кости завалила четырехметровая толща глины? Ее, кажется, ничто не тревожило с того самого мгновения, когда был создан мир. Как смогли забрести в островную Англию слоны и бизоны? И наконец, еще одна неожиданность: почему крупный камень, торчащий среди костей, выглядит так, будто его усердно обработали стальным долотом с желобчатым лезвием? Фрер нагнулся и не без труда вытащил из плотно слежавшейся глины кусок кремня. Как появились на его поверхности следующие рядком один за другим сколы — углубления вроде фасеток? Природа при всем ее могуществе и изощренности не могла создать подобное творение.

Фрер с изумлением повертел в руках усердно обколотый с двух сторон топоровидный камень. Ему придана форма крупной миндалины, и, судя по всему, камень целенаправленно и обдуманно обработали, а потому находка представляет собой изделие, своеобразный инструмент, материалом для которого послужила хорошо раскалывающаяся кремневая порода. До чего же удобно упирается в ладонь мягко закругленный и массивный конец «топора»! При таком положении орудия противоположная приостренная часть его и зигзагообразные, как у пилы, боковые стороны могли служить рабочими краями при рубке или резании…

Джон Фрер задумчиво смотрел на россыпи гигантских костей. Уже не менее двух с половиной тысяч лет люди, встречаясь с подобного рода находками, пытаются объяснить, чьи они. Древние греки справлялись с этой задачей с помощью мифологии: крупные кости принадлежали или гигантам, которые осмелились вступить в борьбу с богами Олимпа и были низвергнуты на землю, или героям вроде Ореста или Аякса. Еще во II в. нашей эры географу Павсанию показывали в Аркадии могилу Ореста, скелет которого, по преданию, достигал 7 локтей в длину.

Остались свидетельства и времен Древнего Рима. Император Адриан (117–138) возвел в окрестностях Трои мавзолей, как раз на том месте, где вода вымыла скелет длиной в 11 локтей. Его приняли за останки Аякса. А когда императору Тиберию (14–37) прислали в дар гигантский ископаемый зуб, он приказал геометру Пульхеру восстановить, каким же было лицо исполина, обладавшего этим огромным зубом. Согласно рассказу римского историка Светония, император Август (27 до н. э. — 14 н. э.) создал при своем дворце на острове Капри нечто вроде первого в Европе палеонтологического музея — в нем были выставлены на обозрение кости необыкновенной величины.

Да что там древние греки и римляне, если каких-нибудь 300–400 лет назад не считалось вопиющей необразованностью объявить останки гигантских животных частями скелета, например, легендарного Роланда.

Великий Леонардо да Винчи (1452–1519) и француз Бернар Паллиси (1510–1589) были убеждены, что гигантские кости принадлежат вымершим животным, но тем не менее еще в начале XVIII в., в котором жил Джон Фрер, врачу и естествоиспытателю Францу Брюкману приходилось всерьез отвергать представление, будто это останки былых великанов. Изучив «огромный, как стол, череп», найденный на Дунае в Кремсе, он призывал представить, какой же величины должно быть тело у такого гиганта и как выглядели бы его лицо и челюсти. Подобный монстр мог бы перекусывать быков! Никакие это не люди-гиганты, а животные вроде слонов, утверждал Брюкман. Их кости занесло илом и землей, когда наступил всемирный потоп или великое наводнение. А в то же самое время один из действительных членов Академии наук Франции после кропотливых вычислений пришел к безупречному с его точки зрения выводу, что у Адама рост достигал 37 метров 73 сантиметров, а у Евы, как и полагается первой даме света, чуть меньше — 36 метров 19,5 сантиметров. Ну чем не классическое соотношение для супружеской пары!