Индоктринация
Индоктринация – это массовое внушение определенной точки зрения. Феномен индоктринации хорошо описан К. Лоренцем (1903–1989) в его знаменитой книге «Восемь смертных грехов человечества». В теоретическую разработку этого явления большой вклад внес другой выдающийся этолог И. Эйбл-Эйбесфельдт (Eibl-Eibesfeldt J., 1989).
Явление индоктринации возникло в эволюции человека вследствие преимуществ согласованного принятия групповых решений, а также для четкой демаркации «мы – они».
Хотя индоктринация специфична для человека, она имеет глубокие филогенетические корни и во многом аналогична импринтингу у животных. И. Эйбл-Эйбесфельдт полагает, что эти два явления имеют одинаковые нейрофизиологические и нейрохимические механизмы. К. Лоренц так описал эту закономерность, характерную как для животных, так и для наших предков: если ты не способен разобраться в причинно-следственных связях, воспринимай значимое событие как целое (Лоренц К., 1998). В этом случае фиксируются мелкие второстепенные детали, не имеющие принципиального значения для данного события. Такая закономерность и явилась источником многочисленных ритуалов, которыми насквозь пронизана жизнь современного общества. Все правила «хорошего» поведения, народные традиции, религиозные церемонии – все это ритуалы.
На такой основе сформированы и стереотипы человеческого поведения, в том числе этнические, которые прошли через всю историю и в настоящее время по-прежнему являются причиной большого количества проблем. Этнические стереотипы связаны также с другой филогенетической программой – биологической изоляции. Акцентированная на идентификацию представителей своего и чужого видов, необходимую для нормального скрещивания, она в условиях цивилизации усиливается культурными различиями (одеждой, внешним обликом, поведением, языком, религией и т. д.). Именно эти гипертрофированные различия и запускают программы ксенофобии – биологическую основу этнической неприязни (Дольник В. Р., 2003).
Как и любой биологический механизм, индоктринация весьма эффективна, поэтому она составляет ядро любой идеологии. Некритичный характер индоктринации во все времена служил мощным средством объединения племен, деревень, государств, наций, самых разнообразных групп. Известно, сколь сильно в человеке заложена боязнь противостоять чужому мнению, страх быть «белой вороной». Это явление служит важным фактором укрепления власти диктаторов, которая возрастает пропорционально числу людей, признающих ее авторитет (Монахов Н. А., 1995). Наглядный пример некритичности человеческого поведения приведен в книге Дж. и Л. Палмер «Эволюционная психология»: «молодые люди отправляются умирать в дальние страны, чтобы сражаться с людьми, которых они никогда не видели, ради лидеров, которых они никогда не встречали» (Палмер Дж., Палмер Л., 2003).
Пагубное действие индоктринации проявляется и в научной среде. Если какая-либо гипотеза приобретает достаточно большое число сторонников, она часто превращается в доктрину (Лоренц К., 1998). Особенно способствует этому активность СМИ. После «всеобщего признания» доктрина либо «монополизирует» истину, либо оказывается в оппозиции к другой доктрине, в результате чего между ними возможна настоящая «война». Все противоречащие доктрине факты ее сторонниками отбрасываются, отрицаются или не воспринимаются. Эксперименты подбираются так, что они могут только подтверждать доктрину. Несогласные с доктриной подвергаются нападкам. Все попытки вести научный диалог в таком случае представляются бессмысленными.
Наше эволюционное наследие сформировало и такое поведение, которое ставит под угрозу жизнь всего человечества (а может быть, и существование биосферы). Речь идет о феномене агрессивности.
Агрессивность – неотъемлемый атрибут взаимоотношений живых существ, и человек не является исключением среди них. Не останавливаясь на многочисленных аспектах агрессивности, отметим, что ведущими факторами формирования этого явления в природе служили защита территории (и ее пищевых ресурсов) и борьба за брачного партнера. У социальных видов особо острый характер принимает борьба за лидерство и место в иерархии.
Агрессивность проявляется как между особями разных видов (межвидовая), так и между особями одного вида (внутривидовая). Агрессию следует отличать от охоты хищника на жертву, поскольку она всегда сопровождается эмоциями злобы и страха. Животное ведет себя агрессивно, когда кто-то другой посягает на его территорию, пищу, детенышей, полового партнера или его самого. Агрессия и страх неразделимы.
Агрессия – весьма грозное оружие, поэтому Природа изобрела различные механизмы уменьшения ее опасности. Например, переадресация агрессии на более слабого (или на неживой предмет) позволяет снимать накопившееся напряжение.
Демонстрация агрессии вместо нападения позволяет избежать физического противоборства, опасного для обеих сторон. При этом демонстрируются средства защиты и нападения, которыми обладает животное, преувеличиваются его размеры (рис. 9.1). В этологии рассматриваются многочисленные примеры ритуализации агрессии.
Рис. 9.1. Демонстрация своего «оружия» часто позволяет избежать столкновения с конкурентами
Проблема агрессивности человека издавна привлекала всеобщее внимание. Хотя в социальной психологии этой теме посвящены горы книг и статей, количество не перешло в качество – единой теории природы агрессивности в психологии нет (Берковец Л., 2001). Намного более плодотворным оказался этологический подход.
Начало этологическому подходу было положено выходом книги великого ученого К. Лоренца (рис. 9.2) «Так называемое зло» (в английском издании – «Агрессия»), выпущенной в 1963 г. (Лоренц К., 1998). Вскоре выходят книги Д. Морриса «Голая обезьяна» и «Человеческий зоопарк» (Morris D., 1967; 1969). С тех пор тема агрессивности человека остается на острие социального дискурса.
Интереснейшие наблюдения агрессивного поведения шимпанзе и индейцев бассейна Амазонки продемонстрировали поразительное сходство с тактикой «цивилизованного» человека (Гудолл Дж., 1992; Wrangham R., Peterson D., 1996). Такой вывод указывает на эволюционные корни многих пагубных явлений цивилизации – войн, геноцида, насилия, преступности.
Сомнительно, что дальние предки человека (вроде дриопитеков) отличались особой агрессивностью, но можно отметить определенную тенденцию к ее росту в ходе антропогенеза. Разные авторы обращают внимание на различные факторы, способствующие этому росту.
Л. Тайгер и Р. Фокс рассматривают современное общество как культурную модификацию общества первобытных охотников с наследственными задатками к агрессивности на «чужую» группу и к взаимопомощи внутри «своей» группы. Эти авторы подчеркивают, что интеграция территориальных групп в ходе культурной эволюции человека проходила путем принадлежности к определенному символу. В настоящее время эти символы уже сами создают межгрупповые и межнациональные конфликты (Tiger L., Fox R., 1971).
Рис. 9.2. К. Лоренц
Р. Ардри видит основной фактор роста агрессивности у человека в разделении современного общества на обособленные области (Ardrey R., 1966), что усиливает филогенетическую программу защиты собственной территории.
Один из ведущих этологов современности Д. Моррис придает особое значение в формировании агрессивного поведения половому отбору (Моррис Д., 2001). Согласно его взглядам, преимущество на всех этапах антропогенеза получали более агрессивные самцы.
Ян Линдблад считает, что «первотолчок» к повышению агрессивности у человека дала растущая способность метко разбивать ракушки моллюсков у «болотной обезьяны», которая одновременно совершенствовала взаимодействие глаза и руки (Линдблад Я., 1991).
С точки зрения этологии и эволюционной психологии межгрупповой конфликт был важным селекционным фактором в эволюции человека. Более того, он был и фактором энцефализации (увеличения размеров головного мозга), так как способствовал многим навыкам (речь, творческое планирование, скорость принятия решений, кооперация, сотрудничество и др.), необходимым для выживания группы (Палмер Дж., Палмер Л., 2003).
Однако глобальной проблемой агрессивность человека стала в «цивилизованное» время, приняв крайние патологические формы. Этой проблеме посвящен подраздел 9.4.
В заключение необходимо отметить, что одним из атрибутов агрессии является эффект ее накопления даже при отсутствии раздражителей. Ограждая агрессивную личность от раздражителей, запускающих агрессивные реакции, мы не снижаем ее агрессивность, а только накапливаем. Полностью устранить агрессивность невозможно, поскольку она является одним из сильнейших инстинктов человека (Дольник В. Р., 2003). В этом суть и главное отличие этологического подхода от подходов социальной психологии.
