Его могучее тело дышало здоровьем; ночной ветерок ласкал его лицо; он без страха наслаждался звуками и тишиной девственной природы, с гордым сознанием своей силы.
Под утренней звездой обозначался бледный свет. Появился диск луны; лучи ее облили светом реку и деревья. Тогда выделилась и высокая фигура охотника с накинутым на плечи мехом тура. Его бледное широкое лицо было разрисовано суриком. Дротик с роговым наконечником свешивался у пояса; правая рука сжимала громадную дубовую палицу.
– Эо! Эо! – крикнул охотник, потрясая высоко поднятой палицей.
Крепкий, красивый, могучий герой эпохи неустанной борьбы замер в ожидании со светящимся взглядом. Пещерный лев приближался, съежившись, и вдруг сделал прыжок. Человек с удивительной ловкостью отклонился в сторону и пропустил мимо себя чудовище: в следующую минуту, когда животное повернулось к нему, он сам перешел в наступление, и его палица опустилась, как гигантский молот; хребет зверя затрещал{171}.
В. Обручев в своей знаменитой «Земле Санникова» (1924), живописует звероподобных вампу – не то неандертальцев, не то питекантропов, живущих «зимой в пещерах, а летом на деревьях, как птицы в гнездах». Разумеется, вооружены они традиционно:
Дубина представляла нижнюю часть ствола более толстого дерева вместе с началом корневой части, раздувавшейся до величины кулака. Она имела сантиметров 70 в длину и в мускулистой руке являлась страшным оружием для рукопашной схватки; таким оружием легко было раздробить череп человека и оглушить лошадь или быка. Другая дубина, оставленная одним из ушедших ранее вампу, отличалась еще тем, что в ее утолщенный конец сбоку был вставлен острый осколок кремня, которым с размаху можно было пробить череп крупного животного{172}.
Однако корни образа «пещерного человека с дубиной» можно найти в гораздо более глубоком прошлом!
Оказывается, дикий человек (wildman) был популярным персонажем еще в Средневековье. Его образ всплывает в европейской литературе и декоративном искусстве, на гобеленах, барельефах и даже на монетах; украшает гербы. «Дикий человек» изображался сплошь покрытым волосами, а в руках, как вы уже догадались, он сжимал дубину. Феномену «дикого человека» в искусстве посвящен ряд фундаментальных работ{173}.
А если заглянуть в античность? Почитаем Лукреция:
Люди еще не умели с огнем обращаться, и шкуры,
Снятые с диких зверей, не служили одеждой их телу;
В рощах, в лесах или в горных они обитали пещерах,
И укрывали в кустах свои заскорузлые члены,
Ежели их застигали дожди или ветра порывы.
Общего блага они не блюли, и в сношеньях взаимных
Были обычаи им и законы совсем неизвестны.
Всякий, добыча кому попадалась, ее произвольно
Брал себе сам, о себе лишь одном постоянно заботясь.
И сочетала в лесах тела влюбленных Венера.
Женщин склоняла к любви либо страсть обоюдная, либо
Грубая сила мужчин и ничем неуемная похоть,
Или же плата такая, как желуди, ягоды, груши.
На несказанную силу в руках и в ногах полагаясь,
Диких породы зверей по лесам они гнали и били
Крепким тяжелым дубьем и бросали в них меткие камни.
Тит Лукреций Кар. О природе вещей (I в. до н. э.){174}
Вспомним античную мифологию. Обратим внимание, что неизменные атрибуты Геракла – львиная шкура и… палица из дуба, оливы или ясеня.
И даже образ Геракла не первичен: из вавилонских, ассирийских, аккадских и даже шумерских клинописных табличек и барельефов приходит образ Энкиду – друга и соратника Гильгамеша – дикого волосатого человека, живущего на лоне природы…
Из глубины веков, из недр человеческого подсознания, из искаженных описаний человекообразных обезьян, а может… из смутных воспоминаний о последних неандертальцах дошел до нас образ «дикого человека» во всей своей первобытной красе?
Оставим это за скобками, друзья, а интересующихся отсылаю к специальной литературе, посвященной данному любопытному вопросу.
Резюме
«Пещерный человек» – очень устойчивый архетип, живущий в человеческой культуре более 2000 лет. В Новое время он из фольклора шагнул в науку. В 1758 г. Карл Линней, описав вид Homo sapiens, выделил в его составе группу Ferus – «дикий, или одичавший человек»{175}.
В последней четверти XIX в. образ «дикого человека» прекрасно вписался в новомодную идею происхождения человека от животного. И – под маской не то неандертальца, не то кроманьонца, наш обновленный герой вернулся в массовую культуру. Так незаметно смешались естествознание и фольклор.
Миф № 52
Все древние люди жили в пещерах
Разумеется, пещерному человеку там самое место. Даже само слово «троглодит», которое встречается еще у Геродота, в переводе с греческого означает «пещерный житель». (Кстати, Pan troglodytes, если помните, – латинское название шимпанзе.)
А вот Гомер:
Далее поплыли мы, сокрушенные сердцем, и в землю
Прибыли сильных, свирепых, не знающих правды циклопов.
Там беззаботно они, под защитой бессмертных имея
Все, ни руками не сеют, ни плугом не пашут; земля там
Тучная щедро сама без паханья и сева дает им
Рожь, и пшено, и ячмень, и роскошных кистей винограда
Полные лозы, и сам их Кронион дождем оплождает.
Нет между ними ни сходбищ народных, ни общих советов;
В темных пещерах они иль на горных вершинах высоких
Вольно живут; над женой и детьми безотчетно там каждый
Властвует, зная себя одного, о других не заботясь{176}.
В XIX–XX вв. представления о «пещерных людях», казалось бы, подтверждались находками в пещерах Западной Европы. Знаменитых синантропов, как вы знаете, также извлекли из отложений, заполнявших пещеру.
А пещерные рисунки? Известный специалист по древнейшему искусству археолог Яков Абрамович Шер пишет, что в одной только Франции известно более 160 пещер с живописью, графикой и барельефами на стенах; в Испании таких пещер 120{177}.
Загвоздка только в том, что во многих из этих пещер люди никогда не жили… Такова, например, пещера Ласко во Франции, где находится знаменитый «зал быков». Судя по скудности археологического инвентаря, люди посещали пещеру, только чтобы полюбоваться изображениями… Чем же было это место? Картинной галереей? Святилищем? Может быть, и тем и другим – но только не обычным жилищем.
Даже австралопитеков в Южной Африке находили и продолжают находить в карстовых пещерах. Однако и для австралопитеков пещера – не убежище. А что же? Братская могила, куда останки бедолаг попадали, как и кости других животных, со стола хищников.
Большая часть известных нам южноафриканских австралопитеков стали жертвами леопардов, – пишет С. В. Дробышевский. – Благодаря пятнистым бестиям мы и имеем останки наших древнейших предков. Леопарды имеют обыкновение затаскивать добычу на деревья, чтобы уберечь от посягательств гиен. А деревья растут там, где больше воды. А вода скапливается в карстовых трещинах. Поэтому объедки кошачьих пиршеств падают прямо в пещерные бездны, где потом их замывает песком. В перемешанном с камнями прессованном виде образуется брекчия – подобие бетона, нашпигованное огрызками. Наиболее показательным примером такой цепочки событий является фрагментарный череп детеныша Paranthropus robustus SK 54. На его теменных костях зияют два отверстия, в которые идеально входят клыки леопарда (Brain, 1970). Подобная участь была характерна не только для массивных австралопитеков, но и более древних грацильных, что подробно показано для Australopithecus africanus из четвертого уровня Стеркфонтейна (Brain, 1981, 1993; Pickering et al., 2004){178}.
Другая знаменитая пещерная находка, уже упоминавшаяся в книге, – останки австралопитека седибы. Мир узнал о неизвестном доселе виде гоминид благодаря трагедии, разыгравшейся 2 млн лет назад. Только на сей раз виноваты не хищники, а сама пещера, которая стала смертельной ловушкой для бедняжек: все трое разбились, свалившись в 40‑метровый колодец. Вероятно, дождевым потоком тела несчастных были смыты в подземный водоем, где их быстро занесло грязью. Затвердев, грязь надежно защитила останки гоминид от разрушения, и в таком виде они пролежали на дне пещеры до наших дней.
