Когда они приблизились к штольне, там было абсолютно темно. Ничего не было видно, ни одного слабого огонька — внутреннего освещения машины. Но Бушар находился в таком отчаянии, что настоял на поисках в, казалось бы, заброшенном месте. При свете двух карманных фонариков, спотыкаясь о корявые корни сосен, они медленно двинулись вперед. После продолжительных безуспешных поисков правая нога Жана Ги наткнулась на какой-то мягкий предмет. Осветив его, он узнал голубую домашнюю туфлю из грубой замши. В одном шаге от нее лежала вторая туфля. Спустя пару секунд, свет упал на тело, распростертое на гальке ничком. Бушару не надо было видеть лицо, чтобы понять, кто лежал перед ним. Он положил правую руку на шею Гаэ- тан и почувствовал холодное тело.
Констебль Латур услышал о случившемся, находясь на одной из восточных улиц Эдмундстона, и помчался к Бушер Офис-роуд. Вслед за ним прибыли другие полицейские. Сержант Лапуант, начальник отделения КККП, поставил в известность отдел расследования уголовной полиции в городе Фредериктон, расположенном в 128 милях от Эдмундстона, и вызвал местного врача, доктора Годро. Один за другим прибыли сотрудники полиции: констебли Езо, Кентас, Робишо и Федор из службы идентификации в Кэмпбелтоне. В свете прожектора Годро склонился над девушкой. Он был практикующим врачом и ограничился лишь общими заключениями: ссадины и повреждения на левом глазу, нижней губе и на коже ног. У него создалось впечатление, что Гаэтан тащили по земле, усеянной галькой. Скончалась она от множественных колотых ран в области груди и спины. В восьми метрах от трупа констебль Езо обнаружил большое темное пятно, где кровь просочилась сквозь гальку, и отпечатки автомобильных шин. Вероятно, прежде чем покинуть штольню, убийца на этом месте убил девушку и оттащил ее в сторону. Хотя отпечатки шин на твердой почве были едва различимы, Езо все же попытался изготовить их слепок. При этом он заметил два маленьких зеленоватых кусочка отколовшегося от машины лакового покрытия. Один кусочек был не больше булавочной головки, а второй — немного побольше и имел форму сердечка. Очевидно, они отскочили от нижней части машины при столкновении с нагроможденной галькой.
Пока машина доставляла погибшую в Эдмундстон, Лапуант узнал у Уилфреда Бушара о привычках девушки, записал адреса ее подруг и спросил об ее ухажерах. Бушар опроверг утверждение, что Гаэтан когда-либо имела „ухажеров". Но так как Лапуант питал меньше иллюзий в отношении интимных связей школьниц, то он отцу не поверил. Однако не стал настаивать, потому что видел, что Бушар терял последние силы. Естественно, Лапуант ничего не узнал о ночной поездке Бушара в Мадавоску к Джону Фоллмену.
На рассвете Лапуант и его сотрудники приступили к выяснению обстоятельств дела Гаэтан. Эдмундстон казался Лапуанту слишком маленьким городом, чтобы в нем среди бела дня по дороге к Виктория-стрит могла незаметно исчезнуть хорошенькая девушка. Констебли побеседовали с Жаклин Дюмон и Джоан Фифф — двумя девочками, которые в 15 часов 30 минут вместе с Гаэ- тан возвращались из школы. В ресторане „Сауси" на Виктория-стрит они беззаботно выпили содовой. Здесь же они видели Бланш Арсено и Марсель Годро, которые в 16 часов ушли из ресторана и вскоре поехали домой в машине Джона, Фоллмена. В 16 часов 15 минут ресторан покинули также Джоан Фифф и Гаэтан. Официантка с претенциозным именем Жанна д'Арк Ассе- лен продала Гаэтан две шоколадки. Затем Гаэтан пошла домой, попрощавшись с Джоан Фифф в 16 часов 30 минут, ненадолго зашла к себе и возвратилась в город. В 17 часов девушку снова видели у рестора „Сауси". Вида Мартин, служащая расположенной напротив аптеки, утверждала, что видела ее в это время. Затем девушка, должно быть, добралась до торгового центра и только там исчезла.
Около 9 часов Лапуант получил заключение доктора Харрингтона, врача, который, хотя и не был патологоанатомом, но производил вскрытия в районе Эдмундстона. Он насчитал девять колотых ран, одну из них в самом сердце. Наличие частично переваренного шоколада в желудке позволило сделать вывод, что Гаэтан умерла не позже чем через три часа, после того как съела шоколад. Так как она купила шоколад в 16 часов, то ее убили, должно быть, между 16 и 19 часами. За исключением царапин на бедрах, ничто не свидетельствовало, как утверждал Хэррингтон, о попытке к изнасилованию. Если преступник и имел такое намерение, то, во всяком случае, не осуществил его.
К этому времени молва об убийстве распространилась, и в полиции появились первые добровольные свидетели. Среди них находился Марсель Босс, фермер из Сент- Джозефа. Около 17 часов он остановил свою машину на Виктория-стрит перед рестораном „Сауси". Он знал Гаэтан и видел, как она с одной из своих подруг хотела перейти на другую сторону улицы перед его машиной. Но в это время сзади показался светло-зеленый „Понтиак", и девушки остановились, чтобы пропустить его. Водитель, однако, притормозил и крикнул что-то вроде: „Может быть, вас куда-нибудь подвезти? " Услышав в ответ „Нет", он поехал дальше и исчез. Тут Босс продолжил свою поездку. Во второй раз он увидел Гаэтан на углу улиц Виктория-стрит и Сент- Джордж-стрит. Она была одна. Босс точно запомнил время — 17 часов, потому что вслед за этим завыли сирены „Фрейзер Компани", возвещая об окончании работы. Водителем светло-зеленого „Понтиака" был молодой человек с темными вьющимися волосами и загорелым лицом. На его машине имелась желтая табличка штата Мэн, США. На вопрос, сможет ли Босс узнать водителя, тот ответил, что, пожалуй, да.
Вскоре показания фермера подтвердила одна свидетельница, Джо Энн Джильберт, знавшая Гаэтан по школе. После 16 часов она ездила на машине своего отца за покупками, покупала подарки. Когда в 17 часов она собиралась свернуть на Виктория-стрит-Экстеншен, то заметила зеленый „Понтиак" и сидящую в машине Гаэтан. Но водителя она не смогла узнать. Спустя несколько минут, появился третий свидетель, Поль Эмиль Лекесн, тоже ехавший вдоль Виктория-стрит-Экстеншен. Ему бросился в глаза вид светло-зеленого „Понтиака", видимо, выпуска 1952 года, с желтой номерной табличкой, водитель которого включил сигнал поворота. Машина свернула на Бушер Офис-роуд. Рядом с водителем сидела девушка. И наконец, явился еще один свидетель — Виллар Мартин. Вечером, между 17 и 18 часами, он ехал со своими детьми вдоль Бушер Офис-роуд.
Дети захотели побросать камушки в озеро около штольни. Подъезжая к штольне, он обратил внимание на стоящий там светло— зеленый автомобиль. Зная, что штольня является излюбленным местом любовных утех, он проехал мимо. Когда двадцать минут спустя Мартин возвращался, машина все еще стояла на прежнем месте. Но ее пассажиров не было видно.
Просто удивительно, как одно показание дополняло другое. Они свидетельствовали о том, что Гаэтан Бушар с Виктория- стрит поехала с незнакомцем, вероятно американцем. Самым же примечательным являлось совпадение между упоминанием о светло-зеленом „Понтиаке" и светло-зелеными кусочками отскочившего лака, которые нашел констебль Езо.
Как только в Эдмундстон прибыл сержант Отдела расследования уголовных преступлений Хэтирингтон, он связался с полицией штата Мэн. Мадавоска относится к району Арустук, и шеф полиции этого района — Отис Н. Лэбри — находился в Хоултоне. Лэбри пообещал установить владельца светло-зеленого „Понтиака" и опросить торговцев подержанными автомашинами: не продавал ли кто-нибудь из них светло-зеленый „Понтиак". Затем Хэтирингтон внимательно прочитал заключение о вскрытии. Оно его не удовлетворило. Преступления сексуального характера не всегда ведут к анатомическим повреждениям, и без лабораторного исследования нельзя делать окончательных выводов. Даже при отрицательных результатах исследований еще ничего не ясно. Хэтирингтон распорядился отправить труп во Фредериктон, чтобы доктор Брандсон подверг его более тщательному обследованию.
Приняв такое решение, сержант не подозревал, что придал делу, принесшему ему всемирную известность, решающий поворот.
Машина доставила труп около полудня во Фредериктон, а Хэтирингтон и Лапуант тем временем совместно пытались проанализировать имеющиеся уже следы. Лапуант еще раз допросил Бланш Арсено и Марсель Годро и спросил их, могло ли так случиться, чтобы Гаэтан села в машину к совершенно незнакомому человеку, и не знают, ли они о каком-нибудь американце, с которым была знакома погибшая. И только теперь Лапуант узнал, что такой американец существует и зовут его Джон Фоллмен. Лапуант знал Фоллмена как репортера „Сент- Джон Вэлли Тайме" и как заместителя директора гражданской обороны в Мадавоске, должность, которая обязывает его выступать с докладами в школах и на собраниях. Ему было трудно представить себе, что Фол- лмен может быть преступником. Несмотря на это, он продолжал подробно расспрашивать Бланш Арсено и Марсель Годро об американце. Он узнал, что Фоллмен проехал мимо них, когда они в 16 часов вышли из ресторана „Сауси". Он затормозил и предложил отвезти их домой. Когда они подъехали к дому, он пытался уговорить их прокатиться с ним за город. Но они отказались, потому что слышали от подруг, которые однажды уже ездили с „Джонни", что его „трудно удержать от некоторых действий". Девушки описали также машину, в которой они ехали: старый светло-зеленый „Понтиак".
