Другое стадо, состоящее из двух изгнанных самок, к этому времени тоже получило пополнение из 13 поросят. Но к концу года в результате естественных потерь и отстрела оно уменьшилось до 3 голов.
В феврале 1976 г. мое стадо достигло угрожающих размеров, и я со страхом думал об ущербе, который оно может причинить сельскохозяйственным культурам, если кабаны начнут кормиться на близлежащих полях. Но мои опасения оказались напрасными. Кабаны не сделали потрав в сельскохозяйственных угодьях. Можно с уверенностью сказать, что решающую роль в этом деле сыграла отвлекающая подкормка и сильная засуха 1976 г. Всех охотников соответствующих охотничьих угодий заранее предупредили, чтобы они немедленно информировали меня, если увидят мое стадо за пределами постоянного места обитания. Его легко было опознать по трем пятнистым свиньям. До сентября того года на полях никто не видал стада. Но вот оно появилось на поле с люцерной, которое находилось неподалеку от места дневки кабанов. В течение 2 последующих дней в стаде отстреливалось по одному сеголетку, и это имело свои последствия: опытная свинья стала опасаться выводить кабанов из лесных укрытий, и больше их никто не видел.
В том же месяце неожиданно, без всякой видимой причины, перестали приходить на подкормку, где выкладывались хорошие корма, две взрослые свиньи. Одной из них было 4 года и по своему положению она занимала в стаде второй ранг. Другая, двухгодовалая, свинья в своей возрастной группе имела самый низший ранг. Уход этих свиней из стада произошел без всякой борьбы. Из всех возможных предположений одно по всей видимости окажется верным: вероятно, свинья второго ранга, стремившаяся занять высший ранг, не смогла достичь своей цели. Мой вывод подкрепляется тем обстоятельством, что другая самка — она была самой слабой в группе двухлеток — подвергалась постоянным преследованиям со стороны своих более сильных сестер. Во вновь образованном стаде она заняла второе место. Таким образом, мое стадо претерпело второе деление и тем самым избрало для себя лучший путь для установления допустимой плотности кабанов в данном охотугодье. В сентябре 1976 г. оно насчитывало 4 годовалых самки, 3 двухлетних, 1 четырехлетнюю свинью и 32 сеголетка. Если мы исключим сеголеток мужского пола, которые позже должны будут покинуть стадо, и учтем возможные потери животных в результате естественной гибели и отстрела, то получится, что к началу нового охотничьего сезона стадо не будет превышать своей первоначальной численности. Из этого примера следует, что стадо кабанов не может бесконечно увеличиваться в своих размерах, оно обязательно делится, если достигнет определенной численности. По моему наблюдению, число кабанов в стаде может колебаться от 2 до 3 голов максимум. В заключение можно назвать следующие причины, которые вызывают деление стада: высокая численность стада; неудовлетворенность занимаемым положением со стороны отдельных членов семейного союза; состояние кормовой базы в охотугодьях; ранение или болезнь животного.
Я не могу согласиться с распространенным мнением, что в основе деления стада лежит лишь изгнание из семейного союза его слабых членов.
При определении допустимой плотности кабанов в охотничьем угодье следует учитывать многие факторы. Одна и та же численность популяции кабанов в одном угодье может считаться очень высокой, а в другом очень низкой. Все зависит от наличия кормов в угодьях, фактора беспокойства и состояния граничащих с районом обитания кабанов сельскохозяйственных угодий.
На основании причиняемого сельскому хозяйству ущерба можно довольно быстро установить, где плотность кабанов превышает допустимые размеры. Наблюдаемое мною стадо населяло лесной массив размером в 250 гектаров: старый сосновый лес, чащи, молодые еловые посадки, кустарники с богатой порослью, а также плодоносный дубняк. То, что в этом районе не отмечалось каких-либо значительных потрав, причиняемых кабанами сельскохозяйственным угодьям, говорит о том, что плотность заселения ими угодий не превышала допустимых норм. Находясь постоянно среди зверей, я внимательно наблюдал за тем, как ведут себя они в охотугодье, как проводят свои дневки, какова их активность и т. д. Если животных не особенно беспокоить, они все больше и больше становятся активными в дневное время. Прямым доказательством этого явилось поведение моего подопечного стада. Активная дневная деятельность кабанов дает разнообразные преимущества как в деле управления популяцией, так и в предотвращении наносимого ею ущерба сельскому хозяйству. Стада кабанов, которые в дневное время заняты поисками кормов, делают меньше потрав, чем напуганные животные, ведущие активный ночной образ жизни, так как первые нуждаются в чередовании периодов активности и отдыха. Кроме того, их легче обнаружить и добыть, когда они в светлое время покидают свои укрытия.
Период активной жизнедеятельности кабана очень подробно описан в работе доктора Бридерманна из отдела изучения дичи Эберсвальдского лесного научно-исследовательского института (1971 г.). Бридерманн установил, что если исключить фактор беспокойства, который приносит человек (других врагов у кабанов в Средней Европе нет), то кабаны в вольерах вновь возвращаются к дневной активности. Эти исследования позволяют также сделать вывод, что активный период включает в себя фазы отдыха и движения, которые довольно ритмично чередуются между собой. Установлена также зависимость суточной активности от времени года. Мои наблюдения во многом совпадают с результатами этих очень интересных исследований.
Другой важной причиной неожиданных изменений в суточной активности кабанов является резкая перемена погодных условий. Как раз летом 1976 г., когда была сильная засуха, я получил доказательства, подтверждающие этот вывод. После одного сильного ночного дождя с грозой мои кабаны вдруг в темное время суток вновь повели активный образ жизни. Свой отдых они перенесли на то время, которое обычно проводили на подкормочной площадке. Теперь же в эти часы я постоянно находил их на лежке. Небольшой интерес кабанов к выкладываемым мною кормам говорил о том, что они кормятся ночью.
Я установил, что кабаны по ночам питались дождевыми червями и другими насекомыми, которые теперь составляли главную основу их кормового рациона. В поисках этих лакомств они изрыли граничащие с лесом луга и поросшие зеленой травой лесные дороги, причем проявляли большое искусство в этом занятии. Дождевые черви, спасаясь от влаги, проникающей в их подземные ходы, выползали на поверхность земли. По-видимому кабаны знали по опыту, что темнота и влага заставляют дождевых червей покидать их убежища, а это и делало охоту на них особенно успешной.
Перенос активности кабанов произошел еще раз в октябре, когда лес начали «прочесывать» отряды грибников. Стадо реагировало на их появление очень чувствительно — мгновенно стало вести ночной образ жизни.
Погода и время года определяют не только суточную активность, но и места отдыха кабанов. В зависимости от погоды они постоянно меняют лежки, устраивая их в наиболее целесообразных для отдыха убежищах. Если стоит сухая, теплая погода, звери устраивают лежки в редком лесу. В большинстве случаев они выкапывают для себя в сухом месте небольшие углубления и, не делая никакой подстилки, зарываются в песок. Если же стоит очень жаркая погода, кабаны отыскивают для лежек хорошо продуваемый лес, дающий тень. Мои кабаны в этом случае предпочитали отдыхать в зарослях папоротника, где в считанные минуты можно устроить себе лежку. В жаркие дни 1976 г. я часто сопровождал их к лежкам, чтобы понаблюдать за их поведением. Папоротниковая подстилка имеет двойное предназначение. В течение дня солнце сильно нагревало песок, а остывал он очень медленно. В этом случае подстилка из папоротника, с одной стороны, служит как бы изолятором, а с другой — влажные растения вызывают испарение, что также создает охлаждение. Действие этих факторов усиливалось благодаря тому, что перед приходом на отдых кабаны принимали грязевые ванны и занимали лежки, будучи мокрыми и грязными. Все это давало им желанную прохладу.
В дождливую погоду мне не нужно было подолгу искать мое стадо, так как я знал, что в ненастье кабаны прячутся в густом ельнике. Они лежат там на подстилке из сухой травы, тесно прижавшись к стволам деревьев, что в значительной мере защищает их от дождя.
Интересно было наблюдать, как в местах лежек менялись отношения свиней к чужим поросятам и последних друг к другу. На местах кормежек во время отдыха поросята от разных свиней почти всегда лежат вместе. Свиньи также терпят взаимную близость животных стада. Совсем по-другому они ведут себя в местах лежек. Здесь они строят спальные гнезда на определенном удалении одно от другого. Ни один поросенок не отважится забраться в чужое гнездо. Этот порядок соблюдался всеми кабанами. Только я в самом начале, по своей «необразованности», проявил неуважение к этому порядку, за что подвергся молниеносной атаке и был отброшен на нужную дистанцию. Свинья преследовала меня примерно на расстоянии 4–5 метров, а потом вернулась назад, не обращая больше на меня никакого внимания. Соблюдение этой дистанции было обязательным для каждого члена стада, не говоря уж, конечно, обо мне. В последующие месяцы я строго руководствовался этим правилом и не испытывал больше никаких затруднений, когда находился в местах дневок кабанов.
