в них возможный источник восстановления былого интереса. Они думают, что если только смогут обладать как можно большим количеством вещей, иметь больше денег, шире пользоваться разными привилегиями, посещать больше интересных мест и так далее, то к ним вернется давнишняя радость жизни. Другие же, обнаружив, что романтику жизни начинает сменять унылое однообразие, обращаются к удовольствиям и не жалеют времени и средств на всяческие развлечения. Они надеются, что этими новыми, порой сенсационными ощущениями им удастся восстановить былую остроту восприятия жизни. Они забывают, что, когда одно нервное возбуждение сменяется другим в бесконечной череде новых и притом искусственных стимулов, человек теряет чувствительность к прекрасному, перестает ценить его и становится грубым, бесчувственным и циничным.
Третьи надеются воскресить былое мироощущение, напрочь отвергая всякую сдержанность, ограничения и идеалы. I? данном случае проблема состоит в том, что восприятие быстро притупляется и наступает пресыщение. Кроме того, когда мы пренебрегаем всем высоким и отпускаем тормоза, у каждого, даже у матерого циника, возникают хоть и небольшие, но неприятные трудности, называемые угрызениями совести, которую легко ранить, но зато очень трудно вылечить. 1 Iomhmo этого, в каждом человеке присутствует дарованное ему природой, врожденное чув-
ство самоуважения и собственного достоинства, которое, хотя порой и не может помешать ему творить зло, никогда не даст сохранить мир в душе после того, как он уступит злу.
КАК СОХРАНИТЬ РОМАНТИЧНОЕ ОТНОШЕНИЕ К ЖИЗНИ
Впрочем, существуют совсем другие люди — честные, цельные, здравомыслящие и нравственно чистые, — которые не мудрствуют лукаво, а просто и смело принимают как данность мрачные, безотрадные стороны тех затруднений, тягот и невзгод, которые неизбежны в жизни. У таких людей слишком много благоразумия, чтобы искать покинувшую их романтик)' в дорогих покупках, а также слишком много благородства и мудрости, чтобы окунуться в чувственные удовольствия. И некоторым по-настоящему счастливым людям удается найти истинный метод, позволяющий им удержать в своей жизни романтику. Скажем, жил на свете Роберт Луис Стивенсон310, человек, в течение долгих лет прикованный к постели, которая была для нею ложем боли и страданий, но все же написавший такие вот пронизанные счастьем стихи, короткие и ритмичные:
В далекой Японии дети поют;
В Испании песню мурлычут свою;
Шарманка с шарманщиком ходят вдвоем
И песенки вместе поют под дождем.
Сам Стивенсон хорошо знал, как петь под дождем3".
Все сказанное выше приводит нас к заключению, что секрет успешной и счастливой жизни состоит в следующем: не жалеть времени на то. чтобы жить. Жизнь — это самое настоящее искусство, а дчя достижения успеха в любом искусстве необходимо уметь точно отличать подчинное от имитации и испытывать удовольствие только от той тонкости, которая ' присуща истинному качеству. Увы. нельзя не признать трагическим тот факт, что многие люди довольствуются навязанное: им искусственной жизнью, имитацией, тогда как они могли бы с такой же легкостью вести жизнь настоящую, подлинную.
В своем произведении «Барретты с Уимпсы-етршп» Элизабет Барретт Браунинг"' высказывает следующую глубокую мысль: «Что меня пугает, так это готовность людей довольствоваться существованием, которое вообще нельзя назвать жизнью». Ее слова касаются многих из нас.
Мы торопливо проскакиваем нескончаемую череду беспокойных, л иных тревожных дней и называем это жизнью, думая, что если ^ удается хотя бы время от времени ухватить за хвост острые ощуподщ^ это уж наверняка является настоящей жизнью. Однако в глубине ^ мы знаем, что подлинная жизнь намного лучше этого; она - аелнюп, удивительный опыт, которого нам остается лишь пылко желать.
НЕ СТАНОВИТЕСЬ РАБОМ ДЕЛА
В каши дни трудно вести реальную, подлинную жизнь, но. ках ль* лее увидим, она все-таки возможна Наше поколение поглощено а ар. вую очередь вещами. Как писал тот же Стивенсон, «мир настолько oau самыми разнообразными вещами, что все мы, я уверен, должны бнп счастливы ничуть не меньше королей». Сегодня имеется куда бона всяческих вещей, чем в пору Стивенсона, но есть серьезное сомнении том, действительно ли владение ими решает проблем счастья. Я могу,■ вставая с места, нажимать кнопки — и по всему мдему дому будут ы.м чаться свет, музыка и отопление. У моего дедушки не было никаких попок. на которые требовалось бы нажимать, но он все равно обладал талыми знаниями об искусстве жизни Кроме того, он был счастливы* человеком Увеличение количества вещей вместо стремления обеспечит себе досуг, который доставляет удовольствие, слишком часто не ведет ■ к чему, кроме роста замешательства
Если Уильям Вордсворт в тиши английского Озерного края мог п-писать многие годы назад: «Этого мира слишком много для нас»", -ю что бы он сказал теперь, живя а современной Америке' Кроме того, мы -деловое, вечно занятое поколение Нами Движут спешка м скорость Большое табло для объявлений, расположенное на въезде в предмет* одною из городов Среднего Запада США. извещает «Эго город крыла и колес». Так можно сказать о большинстве городив. фактически о о» дом. У всех нас психология зеленого светя — мало того, что нам из» просто необходим зеленый свет, мы еще и чувствуем себя ужасно, в*» приходится ждать на кратном! Понаблюдайте аа людьми, которые жяг когда затрите* зеленый сап на светофоре Обратите внимание в»ы пряженное выражение буквально всех лиц Оно явно имюрнз о том, чп{ нами далеко не вое в порядке.
Спешка н напряженность имеют небляпшриитные физические # следствия. Они портят мам нервы и приводит к повальному росту слу**1
гипертонии и сердечных приступов. Выступая по вопросу о физических и нервных следствиях спешки. Уильям Джеймс сказал: «Ни характер, ни количество проделываемой нами работы не несут ответственности <а частоту и серьезность наших срывов. Их причина лежит скорее в хорошо знакомом нам всем абсурдном чувстве спешки и полного тсутствня времени. в невозможности перевести дыхание, в одышке, напряженности и тревоге».
Эго явление на самом деле оказало на современных людей еще более серьезное воздействие. Я имею в виду его глубокие психологические и культурные последствия. Оно способствует нашему превращению в людей поверхностных и тем самым неспособных к пониманию более глубоких и тонких вещей. Маша вечно .лихорадочная, торопливая, куда-то спешащая эпоха вызывает у среднего человека озадаченность, сбивает его с толку и не позволяет огдядггъся по сторонам. Она заставляет его думать.
| будто главное достоинство состоит в том. чтобы ни в коем случае не отставать от
