Александр Соловьев - Знаковые бренды

В середине 1860-х годов великий князь Александр Александрович (будущий российский император Александр III) посетил в Париже оружейную выставку и был настолько очарован продукцией Smith & Wesson, что немедленно приобрел несколько десятков коллекционных револьверов для себя и своей свиты.

Спустя несколько лет компания вывела на рынок новый револьвер 44-го калибра с автоматической системой смазки – Model 3. Российский военный атташе в Соединенных Штатах генерал Горлов испытал «тройку» одним из первых и немедленно отослал несколько образцов на родину. Один револьвер с гравировкой и перламутровой инкрустацией на рукояти (подобные образцы продавались за $400 – при том что обычная «тройка» стоила $13) в начале 1871 года был подарен тому же Александру и так понравился будущему императору, что он во время визита в Америку постоянно носил это драгоценное оружие с собой. И даже использовал его по назначению, когда отправился пострелять бизонов вместе с живой легендой Америки – ковбоем-шоуменом Уильямом Коди, более известным как Буффало Билл. О лучшей рекламе компании трудно было мечтать.

В мае 1871 года русское правительство подписало со Smith & Wesson генеральное соглашение на поставку 20 тыс. единиц оружия для русской армии. Причем американская продукция показалась российским экспертам настолько надежной, что весь контракт был сразу же проплачен золотом. За ним последовали другие, не менее крупные. Слухи о серии грандиозных сделок с Россией сделали свое дело – в Спрингфилде от заказчиков не было отбоя.

Популярность Smith & Wesson выросла еще больше после драматического события – гибели генерала Джорджа Кастера и 264 кавалеристов от рук индейцев племени сиу в июне 1876 года.

Кстати сказать, американские литература и кино вылепили из генерала образ сурового воина-мученика, павшего в бою с вероломными дикарями. Между тем реальный Кастер незадолго до того приказал полностью истребить целое селение индейцев-шейеннов. Но об этом предпочитают не вспоминать, и для большинства американцев Джордж Кастер был и остается национальным героем.

Как бы там ни было, спустя два месяца после его гибели в газете Sunday Herald появилась редакционная статья, где говорилось, что трагедии могло и не быть, если бы кавалеристы были вооружены «третьими моделями» Smith & Wesson, а не револьверами Кольта, которые приходилось взводить после каждого выстрела. Понятно, как встретили в Спрингфилде эту статью.

В знаковую для Америки вещь револьвер Smith & Wesson превратился в ХХ веке. Сначала литература и комиксы, а затем всемогущее кино намертво связали продукцию этой марки с легендарными персонажами американских вестернов – ковбоями, бандитами, шерифами.

Фирменное изделие компании – длинноствольные револьверы в открытой кобуре, придуманной для любителей «быстрой стрельбы». Закрытая кобура оказалась неудобной не в реальной жизни, а прежде всего на экране, где способность мгновенно выхватить Smith & Wesson стала таким же отличительным признаком настоящего ковбоя, как умение жевать табак, пить виски и крепко держаться в седле. Так на долгие десятилетия брэнд Smith & Wesson стал символом одной из фундаментальных американских свобод – свободы защищать себя с помощью оружия.

Постоянным и поистине бездонным рынком для компании (на нем, правда, весьма уверенно чувствовала себя и фирма Кольта) оказались армия и полиция, на которых вроде бы и была возложена защита американцев. Револьверы и пистолеты семейства Magnum, выпускавшиеся Smith & Wesson с 1930-х годов, покрыли себя неувядаемой славой наряду с полицейским кольтом 45-го калибра.

В 1965 году произошло знаменательное событие. Компания, традиционно представлявшая собой семейный бизнес Вессонов, была продана «на сторону» – корпорации Bangor Punta. А спустя почти 20 лет знаменитый брэнд приобрела фирма Lear Siegler из Калифорнии.

Дальше Smith & Wesson в буквальном смысле пошла по рукам. В 1986 году, сменив нескольких владельцев, компания была выставлена на аукцион – позорный факт ее биографии. Еще большим позором стали результаты торгов: кузницу американского оружия – и в каком-то смысле американского духа – за $112 млн купила английская группа Tomkins.

Звезда Smith & Wesson, казалось, окончательно закатилась, когда в конце прошлого века в США было введено в действие новое законодательство, регулирующее торговлю оружием – находившиеся у власти демократы пытались что-то противопоставить волне уличного насилия, накрывшей Америку.

Поначалу действия правительства тревоги у оружейников не вызвали. Закон Брэди от 1994 года, запрещавший продажу частным лицам «наступательного» оружия (то есть с емкостью магазинов свыше 10 патронов), сыграл на руку производителям малозарядных револьверов и пистолетов. Продажи Smith & Wesson ползли вверх. Однако дальнейшие шаги администрации Клинтона, объявившей настоящую войну свободной торговле оружием, постепенно поставили отрасль на грань выживания.

Огнестрельное оружие в целях личной безопасности американцы покупали по-прежнему, однако образ лихого парня с «пушкой» вышел из моды. И в 2000 году Smith & Wesson сдалась администрации Клинтона, подписав соглашение, предполагающее существенные ограничения оружейного бизнеса. Речь шла о новой системе контроля за производством, рекламой и продажей оружия в частные руки – фактически о свертывании отрасли.

Сказать, что дилеры компании были разочарованы, – это значит ничего не сказать. Они немедленно перекрестили Smith & Wesson в Clinton & Wesson и объявили бойкот продукции компании. Кроме того, ее обвинили в попрании национальных святынь (к которым, очевидно, и относится образ ковбоя с револьвером). К обвинениям торговцев присоединились и многие патриотично настроенные покупатели.

В общем, неудивительно, что дела Smith & Wesson после этого пошли хуже некуда. И в мае прошлого года Tomkins была вынуждена расстаться со Smith & Wesson, становившейся все более непосильной обузой. За смехотворные $15 млн легенду Америки вместе со всеми долгами выкупила фирма Saf-T-Hammer из Аризоны – надо полагать, из чисто эстетических соображений (она даже упразднила свое название в пользу Smith & Wesson), поскольку ни о какой экономической выгоде в данном случае речи не шло.

Однако потом наступил сентябрь 2001 года, и акции компании Smith & Wesson взлетели на высоту рухнувших нью-йоркских небоскребов: курс вырос на 250 %.По словам председателя совета директоров компании, за три месяца после сентября 2001 года объем продаж составил $2,9 млн (при том что за предшествовавшие три – всего $261 тыс.). И можно предположить, что это начало настоящего возрождения Smith & Wesson.

Буш – не Клинтон, на дворе снова война, и Америка опять в седле. А в комплекте к седлу каждому настоящему ковбою положено иметь открытую кобуру с легендарным смит-вессоном.

У каждого народа есть свои любимые вещи, имеющие статус национального символа. Каратэ и караоке – у японцев, водка, черная икра и граненый стакан – у русских, гамбургер, кока-кола и джинсы – у американцев. У швейцарцев это часы, сыр и перочинные ножи с множеством лезвий. Вот об этих ножах и пойдет речь, поскольку недавно они отметили свой вековой юбилей.

В 1860 году в семье потомственного шляпника Бальтазара Эльзенер-Отта, проживавшего в маленьком швейцарском городишке Ибах, случилось радостное событие – родился сын. Бальтазар, правда, уже имел троих сыновей, но отцовскую радость это обстоятельство не уменьшало.

По случаю рождения мальчика шляпник – nat?rlich – выпил с друзьями шнапса (чуть-чуть) и пива (очень много). Гости поднимали пивные кружки и желали, чтобы новорожденный пошел по стопам отца, изготавливая на радость мужчинам лихие тирольские шляпы, а для прекрасного пола – модные шляпки по лучшим парижским образцам из лучшей аргентинской соломы.

Увы, четвертый сын, получивший при святом крещении имя Карл (Шарль), не оправдал доверия родных и близких, так и не удосужившись освоить науку о том, как натягивать куски фетра на болванки в форме человеческой головы. Карл Эльзенер пошел другим путем. Достигнув совершеннолетия, он отправился в дальние края. Особо удивительным его поступок не был.

В ту пору многие молодые швейцарцы, отчаявшись найти хоть какую работу на родине, ехали в Америку, Австралию и Новую Зеландию. По сравнению с ними Карл выбрал близкий маршрут, нанявшись в соседней Германии рабочим в мастерскую по производству ножевых изделий.

Эмиграция продлилась недолго. Уже в возрасте 24 лет Карл Эльзенер вернулся домой с деньгами, достаточными, чтобы открыть свой бизнес по производству ножей.

Через семь лет он уже был вполне уважаемым предпринимателем для того, чтобы создать и возглавить Швейцарскую гильдию торговцев ножевыми изделиями. Главная цель, стоявшая перед гильдией, была в том, чтобы снабжать родную швейцарскую армию ножами отечественного производства, а не закупать этот товар в Германии. Армейским подрядчиком гильдия стала практически моментально.