Фактически перед нами концепция «машины Судного дня», изложенная еще до появления ракетно-ядерного оружия. Если бы Эйгену Зенгеру удалось построить хоть один космоплан и запустить его, то конструктор наверняка попал бы в число военных специалистов и был вывезен из Германии для работы над ракетной программой США. Но закрытие проекта «Серебряная птица» изменило судьбу талантливого ученого: после войны Зенгера дважды арестовывали и интенсивно допрашивали американцы, но каждый раз отпускали, не проявив заметного интереса к антиподному бомбардировщику. Не дожидаясь, когда им займутся советские разведчики, летом 1946 года Эйген Зенгер с группой сослуживцев переехал во Францию по приглашению тамошнего Министерства авиации, где работал над прямоточными воздушно-реактивными двигателями и сверхзвуковыми самолетами. Позднее Зенгер занялся сущей экзотикой — теорией фотонного звездолета, благодаря чему его работы стали известны фантастам. К примеру, братья Аркадий и Борис Стругацкие даже ввели в свои тексты единицу «зенгер», характеризующую тягу фотонного двигателя. Больше того, расчеты венского ученого использовались при проектировании многих космопланов, включая «Спейс шаттл».
Эйген Зенгер намного опередил свое время, и его проекты, как и в случае других основоположников, были далеки от реализации. Однако идеи оказались востребованы — в эпоху, когда реактивное движение наконец-то позволило человечеству вырваться за пределы земной атмосферы.
«ФАУ» В АМЕРИКЕ
В конце января 1945 года в связи со стремительным наступлением советских войск руководство ракетного центра Пенемюнде получило приказ командования эвакуироваться в Нордхаузен, где работал мощный подземный завод Миттельверк, серийно производивший самолеты-снаряды «У-1» и баллистические ракеты «У-2». В первых числах февраля автопоезд, насчитывавший три тысячи автомашин и прицепов, двинулся через Померанию к горам Гарца. Но противник продолжал наступать по всем фронтам, и немецким ракетчикам пришлось переехать в Обераммергау, что в Баварских Альпах, где они провели несколько тревожных недель.
Второго мая 1945 года, когда стало ясно, что все окружающие районы заняты войсками западных союзников по антигитлеровской коалиции, Вернер фон Браун и Вальтер Дорнбергер приняли решение сдаться американцам. По этому поводу позднее фон Браун заявил: «Мы знаем, что создали новое средство ведения войны, и теперь моральный выбор, какой нации, какому победившему народу мы хотим доверить наше детище, стоит перед нами острее, чем когда-либо прежде. Мы хотим, чтобы мир не оказался вовлеченным в конфликт, подобный тому, через который только что прошла Германия. Мы полагаем, что, только передав такое оружие в руки тем людям, которых наставляет на путь Библия, мы можем быть уверены, что мир защищен наилучшим образом». Очевидно, немецкий конструктор имел в виду американцев, но история показывает, что люди, наставляемые Библией, далеко не всегда придерживаются гуманистических заповедей: 6 августа американский бомбардировщик сбросил атомную бомбу на Хиросиму, а еще через три дня — на Нагасаки.
Помимо группы специалистов США достались и богатые ракетные трофеи. Хотя завод в Нордхаузене должен был отойти советским оккупационным войскам, американцы оказались там раньше и вывезли триста вагонов, груженных деталями ракет «У-1» и «У-2». В конце мая ракеты и оборудование к ним были доставлены через Антверпен в США. Специалистов начали перебрасывать авиарейсами с сентября, а в феврале 1946 года 118 немецких ракетчиков начали готовить свои «агрегаты» к демонстрационным запускам.
Для проведения испытаний был выбран пустынный район штата Нью-Мексико, который ныне широко известен как полигон Уайт-Сэндз («Белые Пески»). Официальной датой создания полигона считается 20 февраля 1945 года, когда было подписано соответствующее распоряжение министра обороны США. Однако фактически свою историю он ведет еще от Роберта Годдарда, который в 1930-е годы запускал здесь свои маленькие ракеты. После постройки первоочередных объектов: колодцев, казарм, мастерских, сборочных залов, линий связи и тому подобного — в центре полигона была сооружена бетонная стартовая площадка. На расстоянии 100 м от нее инженеры-фортификаторы выстроили «блокгауз», который стал своего рода центром управления полетами. Визуальное наблюдение за ракетами велось с помощью перископов.
Программа испытаний предусматривала систематический запуск «А-4 / V-2» в среднем по две штуки в месяц. Контроль осуществляло Управление артиллерийско-технического снабжения, а ответственность за сборку и подготовку немецких ракет несла фирма «Дженерал электрик» («General Electric»), что стало частью ее обязанностей по крупному производственному контракту, условно названному «Проект Гермес» («Project Hermes»). Различные научно-исследовательские институты, правительственные агентства и даже учебные заведения получили задание обеспечивать создаваемый ракетный центр бортовыми приборами и аппаратурой управления. Каждая ракета собиралась из только что испытанных деталей непосредственно накануне пуска, поскольку немцы предупредили своих американских коллег, что надежность «агрегатов» резко ухудшалась, если полностью собранные ракеты хранились до старта на складе более чем 72 часа.
Первый запуск наметили на 16 апреля 1946 года. Хотя он должен был решать в основном технические вопросы, ученые разместили на ракете контейнер с приборами, регистрирующими интенсивность космического излучения. Получается, американцы практически сразу рассматривали немецкие ракеты как средство для изучения высших слоев атмосферы, что могло помочь при проектировании более совершенных аппаратов.
Однако через несколько секунд после старта ракета внезапно развернулась на 90° и устремилась на восток. Остановить ее неуправляемый полет удалось лишь с помощью системы аварийной отсечки топлива. Расследование показало, что сбой произошел из-за разрушения бракованного газового руля.
Десятого мая 1946 года для представителей прессы и всех тех, кому повезло оказаться на полигоне, был проведен показательный пуск следующей ракеты. Демонстрация завершилась блестяще, а вслед за ней начались плановые испытания. В ходе их проведения были достигнуты весьма значимые результаты: ракеты поднимались на высоту от 150 до 180 км. При этом их постоянно модифицировали, меняя стартовый вес и аэродинамику. В процессе испытаний был установлен и максимальный «потолок» для немецких агрегатов — 206 км. Благодаря приборам, устанавливаемым на «А-4 / V-2», удалось получить обширный массив метеорологических данных. Помимо измерения температуры и давления воздуха с ракеты производилось фотографирование поверхности Земли и солнечного спектра, что имело по тем временам огромную научную ценность. И наконец, с помощью ракет «А-4 / V-2» была измерена интенсивность космических лучей и взяты пробы воздуха до высоты 72 км.
Особый интерес представляют запуски в рамках научно-исследовательской программы «Blossom» («Цветок»). Основными целями программы были проверка отделения от ракеты экспериментального отсека и изучение возможности его спуска на парашюте. Но командование ВВС США решило использовать эти эксперименты также для прояснения вопроса выживания человека при суборбитальном полете. Беспокойство вызывали необычные факторы подобного путешествия: перегрузки, вибрация, шум и невесомость. Разумеется, человека ракета поднять не могла, и тогда в медицинской лаборатории на авиационной базе имени братьев Райт подготовили миниатюрных макак-резус. Все системы жизнедеятельности, включая приборы для регистрации пульса и дыхания, помещались в носовом отсеке ракеты в алюминиевой капсуле вместе с обезьяной. Одиннадцатого июня 1948 года, за 45 минут до первого старта, обезьяне по кличке Альберт был сделан обезболивающий укол, а в тело вживлены электроды, контролирующие кровяное давление и дыхание. Затем Альберта поместили в крошечную капсулу, установленную в носовом отсеке ракеты. На высоте 62 км головной отсек благополучно отделился и начал спуск. Однако парашют раскрылся слишком поздно, отсек разбился и обезьяна погибла.
Только через год инженеры подготовили новую серию экспериментов, разработав удлиненный носовой отсек, который позволял разместить больше вспомогательных приборов. На Альберта-2 надели специальную дыхательную маску; система эвакуации обрела новый парашют. Четырнадцатого июня 1949 года ракета «А-4 / V-2» взмыла в воздух, поднявшись на высоту 133 км, но снова произошла авария — капсула оторвалась от парашюта и на огромной скорости врезалась в грунт. Шестнадцатого сентября состоялся запуск Альберта-3, и опять удача изменила экспериментаторам: ракета взорвалась и рассыпалась. Двенадцатого декабря 1949 года Альберт-4 благополучно поднялся на высоту 126 км, но в итоге разделил судьбу своих предшественников. Американцам пришлось сменить ракету «А-4» на новую «Aerobee» («Аэроби») — результативность выросла, хотя обезьяны продолжали гибнуть на спуске. В конечном итоге ученые отчаялись добиться успеха и ограничились данными регистрирующих приборов: те показывали, что обезьяны более или менее нормально переносят этот травмирующий полет. Хотя у американцев не получилось довести программу до победного конца, вполне можно говорить о том, что они добились важного приоритета в космической сфере, на два года раньше советских коллег запустив живое существо на космическую высоту.
