Юрий Батурин - Повседневная жизнь российских космонавтов

Пилотируемая космонавтика — это целый мир, и у него есть всё, что положено миру.

Есть своя история и уже несколько поколений космонавтов, даже космические династии.

Есть свои подвиги и свои драмы. Свои рекорды и поражения.

Есть свои законы — и физические, и человеческие.

Есть, наконец, свои традиции, обычаи, предания, фольклор и даже мифология.

Слабость этого мира в том, что он во многом, начиная от назначения в экипаж и заканчивая зарплатой и пенсией, зависит от чиновников. А сила его — в уникальном опыте, которого нет больше ни у кого; в том, что жители этого мира отобраны (пожалуй, даже избраны), подготовлены и личным опытом научены правильному, адекватному ощущению своей интегрированности в общую жизнь, причем не в качестве центра мира, но во всем многообразии своих связей с людьми, природой и техникой.

Это мир небольшой, хотя и неуклонно расширяющий свой круг. За полвека немногим более пятисот человек побывали в космическом пространстве, а в Советском Союзе и России — немногим более ста. Это мир, где все знают друг друга, если не лично, то по именам и делам. Знают досконально всю подноготную, возможности, особенности характера, вкусы, оценивают «по гамбургскому счету»… Это мир, в котором каждый точно знает, чего стоит другой, и это мир, знающий себе цену.

Это абсолютно прозрачный для своих и незнакомый для других мир.

Это мир, внутри которого ничего не скроешь, невозможно притвориться или обмануть. В космосе нельзя лгать, кривить душой, идти туда, как говорят, с задними мыслями.

И самое главное — это мир людей, которым удалось посмотреть на всё, включая нашу Землю, со стороны.

Я хочу рассказать про жизнь тех, кто выбрал этот мир для себя, кто нашел там друзей и судьбу.

Космонавты — профессия героическая, но повседневная жизнь у них вполне обыкновенная. Правда, часть ее проходит в необыкновенных условиях, а потому предполагает и необычные правила, и непривычные ограничения.

Повседневная жизнь космонавтов, безусловно, менялась за полвека истории космических полетов, хотя многое сохранялось с начала 1960-х годов, поэтому экскурсы в прошлое вполне уместны. Но в основном я буду рассказывать только о том времени, в котором сам жил этой жизнью, знаю ее изнутри — начинается этот период в середине 1990-х, а заканчивается в 2009 году крупной реформой Центра подготовки космонавтов (ЦПК), когда Министерство обороны отказалось от него и ЦПК полностью перешел в ведение Роскосмоса. Тогда поменялось всё — руководство, порядки, атмосфера… Соответственно, и повседневная жизнь отряда космонавтов тоже стала несколько иной. Я покинул отряд космонавтов на следующий день после прощания со знаменем части в ЦПК и о том, что происходило потом, знаю лишь со слов других, а пересказывать не считаю правильным. Надеюсь, через десять-двадцать лет кто-нибудь из космонавтов продолжит мой рассказ.

Автор

Как известно, первым искусственным объектом в космосе стал советский спутник, запущенный 4 октября 1957 года. Американцам удалось запустить свой спутник лишь в 1958 году, но зато именно они придумали очень важное правило — космическое пространство должно быть свободно для всех. С этого правила ведет свое начало международное космическое право.

Дело тут вот в чем. Воздушное пространство над территорией каждого государства принадлежит только ему. И никакая другая страна не может направлять туда свои самолеты без разрешения. Для авиации это было и остается общепринятым. А как быть с пространством космическим?

В 1926 году советский ученый В. А. Зарзар на заседании секции воздушного права Авиахима предположил, что в будущем на определенной высоте будет установлен международный режим космических полетов, который заменит режим государственного суверенитета в воздушном пространстве. Он утверждал, что за пределами земного воздушного пространства должен действовать режим свободного от земной юрисдикции полета космических кораблей. Для того времени это была довольно необычная точка зрения, противоречащая официальной доктрине о праве государства принимать меры защиты своей безопасности независимо от высоты полетов над его территорией.

И вот в 1955 году американские юристы очень осторожно предложили — надо сделать как в морском судоходстве: морские границы, которые без разрешения пересекать нельзя, существуют, но в открытом море плавай кто хочешь и в любом направлении. То есть надо разделить воздушное пространство каждой страны и международное космическое пространство. Предложение было хорошее, но как отнесутся к нему другие страны? Согласятся ли?

И вот когда советский спутник «наматывал» виток за витком вокруг Земли, пролетая над многими странами, в США следили за их реакцией. Дипломатических протестов почти не последовало. «Русские создали для нас хорошую ситуацию для провозглашения свободы космического пространства», — решили тогда американцы.

Провозгласить-то легко, но надо еще сказать, где заканчивается воздушное пространство и начинается космос.

Обычно отвечают, что космос — безвоздушное, за-атмосферное пространство. Но дело в том, что атмосфера с высотой становится все более разреженной. Но это происходит постепенно, между ней и космосом нет резкой границы. Специалисты из Университета Калгари (Канада) вычислили, где расположена граница между земной атмосферой и пространством, которое можно назвать безвоздушным. Для этого они одновременно отследили относительно слабые ветры в верхних слоях земной атмосферы и мощные потоки заряженных частиц в космосе. Скорость последних может достигать тысячи километров в час. По оценкам канадских ученых, воздушная граница проходит на высоте 118 километров от поверхности нашей планеты.

В то же время Международная авиационная федерация, устанавливающая стандарты в космонавтике, определила границу на высоте 100 километров над поверхностью Земли. Подсчитано, что на этой высоте из-за разреженной атмосферы невозможно использовать обычные летательные аппараты. В то же время именно такая высота соответствует законам космического полета. Спутник обращается вокруг планеты, то есть он должен сделать, по меньшей мере, хотя бы один виток вокруг Земли. Так вот — минимальная высота над поверхностью Земли, на которой космический аппарат не затормозится молекулами в очень разреженной атмосфере, а по сути — уже в космосе, и не упадет на Землю, а понесется дальше вокруг нее, составляет около 100 километров. Эту высоту и считают условной границей космоса.

США официально не признают данный стандарт. В Национальном управлении США по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА) границу провели на высоте 122 километров. Именно там «Шаттлы» при возвращении на Землю переходили на маневрирование с помощью управляемых поверхностей.

Космонавтика происходит от соединения двух греческих слов: «космос», что означает Вселенная, и «наутика» — кораблевождение, искусство мореплавания. Значит, космонавтика — искусство космоплавания, управления космическими кораблями в полетах по Вселенной. Причем космонавтика становится таковой при полетах на земную орбиту, то есть минимум на 100 километров, либо за ее пределы по Солнечной системе или еще дальше.

Слово «космонавтика» придумал Георгий Эрихович Лангемак С 1933 года он работал в Реактивном научно-исследовательском институте, интересовался космическими полетами и вел переписку с Циолковским. Тогда и появился этот термин. А в общий обиход его ввел известный популяризатор науки Арни Штернфельд, издавший в 1933 году книгу «Введение в космонавтику».

Между прочим, похожее слово «астронавтика» придумал французский писатель Жозеф-Анри Роже-старший, один из родоначальников жанра научной фантастики. В 1925 году оно появилось в его книге «Звездоплаватели». В науке этот термин использовал в 1928 году Роббер Эсно-Пельтри французский инженер, внесший большой вклад в развитие астронавтики (или космонавтики, что то же самое).