Павел Горьковский - Сумерки вампиров. Мифы и правда о вампиризме

Вампиры — само это слово навевает мысль о зябком ночном мраке, полнолунии, склепах и кладбищенских оградах, необъяснимых тревогах, роковых страстях и крови — алой, струящейся свежей крови…

Остались в прошлом человеческие жертвоприношения и мучительные обряды посвящений, изменились религии, социальный строй и политические доктрины, медицина пришла на смену знахарству и колдовским обрядам, обычаи уступили место сводам законов, множество легенды было забыто, но истории о ВАМПИРАХ — существах, питающихся свежей человеческой кровью, — уже несколько тысячелетий будоражат умы миллионов людей. Возможно, за образом «ожившего мертвеца» кроется нечто гораздо более значительное, чем обычная легенда?

Стоит преодолеть инерцию сложившихся стереотипов и предпринять мысленное путешествие к истокам тайного братства вампиров, чтобы понять, какие угрозы и преимущества таит эта древняя традиция для современного человека.

…вопросы крови — самые

сложные вопросы в мире!

Рассвет человеческой цивилизации был окрашен кровавым багрянцем. Матушка-природа испытывала наших предков на прочность со всей возможной строгостью: безжалостно жгла солнечными лучами, окутывала пронзительным холодом, обрушивала с небес грозы и ураганы, заманивала в душные тропические леса на поживу диким зверям.

Этот мир был прост и страшен — немногочисленные племена людей могли надеяться лишь на собственную смелость, ловкость, выносливость и интуицию. Самые терпеливые становились земледельцами, самые отважные — воинами, а самые мудрые искали дорогу к сокровенным тайнам природы и жизни и порой получали необъяснимые мистические озарения. Эти немногие избранные становились шаманами и жрецами, хранителями древнейшей магии, природной гармонии и человеческой жизни. Прошли многие столетия, религия стала самостоятельным и значимым аспектом человеческой культуры, но многие примитивно-магические ритуалы сохранили свою власть над душами. Они усложнились, изменились до неузнаваемости, сакрализовались, попали под спуд многочисленных запретов, подверглись гонениям и стали необъяснимыми, пугающими и таинственными. Они оказались вытесненными в коллективное бессознательное, пережили множество трансформаций, чтобы снова вернуться к нам, но уже в новом качестве — в форме суеверий, современного фольклора — «городских легенд».

Городские легенды. Современная культурология еще не сформировала общепринятого определения этого термина, однако в общем случае под ним подразумевают устные прозаические рассказы, основным содержанием которых является описание возможных или реальных фактов, выходящих за рамки обычного. Если традиционные былины и сказания передавались от поколения к поколению в практически неизменном виде, то городские легенды весьма изменчивы — сохраняя мифологические архетипы, они с легкостью адаптируются к динамичным социальным условиям современной жизни. В свою очередь, журналисты, литераторы и сценаристы зачастую черпают сюжеты, стилистику и яркие образы именно в «городских легендах».

Одна из таких городских легенд обрела новую жизнь в современном обществе и даже стала основой самостоятельной субкультуры, которую можно условно обозначить как «культ вампиров». Чтобы выяснить причины такой трансформации, необходимо прибегнуть к опыту антропологов и этнографов и вспомнить о далеком прошлом. Зачастую ученым удавалось отыскать истоки парадоксов современной цивилизации и человеческой психики в жизни архаичных племен, народов, еще не изведавших сложностей развитой культуры и в силу географических или социальных особенностей своего проживания сохранивших жизненный уклад, близкий к первобытной культуре.

Естественный цикл человеческой жизни был для шаманов и жрецов времен архаики не столько загадкой, сколько обычным круговоротом, таким же неизбежным, как смена времен года, а жизнь в самом человеческом теле поддерживалась еще одним круговоротом — кругом обращения крови. С древнейших времен замечено, что от этой загадочной алой субстанции зависит сама жизнь человека: кровь сопровождала рождение человека, знаменовала начало детородного цикла и половой жизни у женщин, что приобретало особую значимость в эпоху матриархата. Но кровь не всегда была жизнетворной субстанцией, она могла и отнять жизнь — в лесах, на горных плато и даже на воде запах свежей крови манил плотоядных хищников, готовых разорвать человеческое тело в клочья как самую желанную добычу. Возможно, поэтому многие народности Африки по сию пору хранят обычай счищать почву или выпиливать кусок древесины, запятнанный человеческой кровью.

Излившись из тела в слишком большом количестве из-за болезни или ранения, кровь неизбежно уносила и саму человеческую жизнь. Вполне естественно, что уже древнейшие шаманы и знахари имели опыт успешных исцелений благодаря остановке кровотечения. Человеческая кровь быстро превратилась в один из первых и важнейших магических атрибутов — многие примитивные народы именно кровь считали вместилищем души[1], кровь же оказывалась связующим звеном между членами одного рода, нитью между локальным социумом и внешним миром и неотъемлемой частью обрядов посвящения — инициации.

Инициация — «обряд посвящения» — один из древнейших ритуалов. В архаичные времена опасности внешнего мира требовали от каждого индивида доказать свою пригодность к участию в жизни рода или племени, поэтому переход из одного социального статуса в другой знаменовался необходимостью пройти ритуальные испытания, часто сопряженные с физической болью, нанесением невосполнимых увечий и истечением крови. Обряды посвящения могли заключаться в нанесении татуировок, ритуальных шрамов, проколах мочек уха, губы или ноздри, отсечением некоторых частей тела — обрезанием крайней плоти или отсечением пальцевой фаланги, кровопусканием или ритуальным «обменом» кровью между членами группы. Зачастую болезненность инициации смягчалась приемом психотропных препаратов или алкоголя. Обряд инициации можно условно разделить на три части: отделение посвящаемого от привычной социальной группы, изоляция и прохождение ритуальных испытаний, возвращение в социум в новом социальном качестве, с иным кругом личных прав и обязанностей. Например, после инициации молодой человек мог получить право вступать в брак, участвовать в охоте или военных сражениях, проживать отдельно от матери, быть допущенным до ритуальных богослужений и т. д. Один из древнейших в истории человечества обрядов — инициация — сохранился до наших дней. Его отголоски можно обнаружить в религиозных таинствах, в обычаях приносить клятвы, брататься, в ритуалах приема в партии, клубы или другие закрытые сообщества.

Один из широко известных инициатических обрядов, распространенных у многих народностей от скифов до африканских и южноамериканских племен, с детских лет хорошо знаком многим читателям. Все участники ритуала надрезают кожу на пальце или ладони, затем капли их крови смешиваются с жидкостью в общей ритуальной чаше, из которой каждый участник обряда делает глоток.

В некоторых случаях участники обряда слизывают кровь непосредственно с ранки друг у друга или скрепляют связь рукопожатием, так чтобы кровь из их надрезов смешалась между ладонями. В более позднее время участники подобных ритуалов именовали себя «названными братьями» или просто свято соблюдали по отношению друг к другу взаимные обязательства. В христианской традиции обряд братания лишился «кровавой» составляющей и превратился в духовно-символический акт — обмен личными святынями — нательными крестиками.

Рациональный научный подход возводит описанный ритуал ко временам родоплеменного строя и рассматривает непосредственный или символический обмен кровью как акт присоединения новых лиц к кровно родственному союзу членов одного племени. Такая прямолинейная, приближенная к практическим нуждам трактовка не столько свидетельствует о примитивности самой архаической магии, сколько является следствием эволюционной теории развития культуры, популярной в конце девятнадцатого века и грешившей излишней механистичностью и антропоцентризмом, присущими «веку торжества прогресса»[2]. Автоматический перенос принципов дарвиновской эволюции видов на культурологические процессы позволил свести их к максимально упрощенным моделям. Например, трансформацию верований описывали как трансформацию первобытного анимизма и магии в политеизм, затем — в монотеизм и, наконец, в атеизм, знаменующий торжество науки.