Я послал тебе бересту
Валентин Лаврентьевич Янин
Посвящается светлой памяти
Ивана Георгиевича Петровского,
неизменному вниманию которого Новгородская экспедиция обязана многими успехами
В этой книге рассказывается об одном из самых замечательных археологических открытий XX века — находке советскими археологами новгородских берестяных грамот.
Первые десять грамот на березовой коре были обнаружены экспедицией профессора Артемия Владимировича Арциховского в 1951 году. С тех пор прошло двадцать четыре года, и каждому из этих лет, наполненных активными и волнующими поисками новых грамот, сопутствовал неизменный успех. В иные годы археологи привозили из Новгорода в своем экспедиционном багаже до шестидесяти—семидесяти новых берестяных писем. Сейчас, в январе 1975 года, когда пишутся эти строки, коллекция новгородских грамот на бересте включает пятьсот двадцать один документ.
За двадцать четыре года образовалась целая библиотека книг и статей, посвященных берестяным грамотам. Ее основу составляет подробное, многотомное (вышло уже шесть томов) издание грамот, осуществляемое А. В. Арциховским. Находка берестяных грамот вызвала отклик ученых разных специальностей — историков и языковедов, литературоведов и экономистов, географов и юристов. И в написанных этими учеными книгах и статьях на десятках языков открытие берестяных грамот названо сенсационным.
Содержание:
Новгород, Дмитриевская улица, раскопки...
Я послал тебе бересту, написав
Устами младенца
Послали карелы на Каяно море...
Еще карельские грамоты
Два посадника
В поисках посадничьих грамот
Бьют челом крестьяне господину своему...
Письма Онцифора
Адресат живет в другом конце города
Два Максима или один?
А ты, Репех, слушайся Домны!
Совсем короткий рассказ о незадачливом детине
Бесконечное разнообразие текстов
Самые древние грамоты
Семь лет спустя
Усадьба Феликса
И книжка с картинками
Немного о торговле
На усадьбе судьи
Бересту можно найти везде
Раскопки продолжаются
Новгород, Дмитриевская улица, раскопки...
В течение двенадцати лет почтовым адресом Новгородской экспедиции Академии наук СССР и Московского университета было: «Новгород, Дмитриевская улица, археологические раскопки...». Сейчас это место легко найти. Большой квартал, ограниченный улицами Дмитриевской, Садовой, Тихвинской (ныне ул. Комарова) и Декабристов, застроен новыми многоэтажными домами. Издалека видно стоящее на углу Садовой и Дмитриевской здание универсального магазина. Начинаясь почти от самого места раскопок, над Волховом повис мощный стальной мост.
А в 1951 году, когда археологи размечали сетку будущего раскопа, здесь был пустырь, заросший бузиной и лопухами. Из бурьяна торчали ржавые обрывки искореженной арматуры, трава кое-где пробивалась сквозь сплошные развалы кирпичной щебенки, которая покрывала пустырь, оставленный фашистскими факельщиками на месте цветущего города. Шел седьмой послевоенный год. Новгород с трудом поднимался из руин, разравнивая и застраивая пожарища. Но уже видны были контуры будущего города. Росли не только новые здания, но и темпы нового строительства. Нужно было спешить и археологам, чтобы до прихода строителей успеть взять от древнего города все, что может уничтожить Новгород современный. Так и повелось: экспедиция разбивала новые раскопы, а на старых, полностью исчерпанных археологами, уже поднимались дома.
Разумеется, когда мы забивали первые колышки, размечая раскоп, никто из нас не думал, что с этим раскопом будут связаны двенадцать лет жизни и работы, что небольшой участок, который было решено здесь раскопать, раздвинет свои стены на всю площадь квартала. Правда, каждый-из нас был уверен, что великие открытия ожидают нас именно здесь, на этом пустыре. Без такой уверенности не стоит начинать экспедицию, потому что только энтузиазм рождает успех.
Как выбирается место для раскопок? Известно ли заранее, что будет найдено на новом месте? Конечно, никто не может до раскопок сказать, какие именно здесь откроются шедевры искусства или невиданные древние предметы. Археологии всегда свойствен азарт. Но из этого не следует, что археологи приходят-на новое место с завязанными глазами, испытывая лишь свою удачливость. У каждой экспедиции имеется научная задача, одним из важнейших условий для решения которой бывает правильный, всесторонне обоснованный выбор места раскопок. Главной задачей Новгородской экспедиции в 1951 году было изучение типичного для средневекового Новгорода жилого района. Археологам предстояло изучить городскую усадьбу, установить ее планировку, назначение различных типов построек, проследить историю усадьбы на протяжении возможно длительного времени. Кроме того, необходимо было собрать коллекцию характерных для новгородского слоя древних вещей и установить по возможности точные даты этих типичных предметов, чтобы в дальнейшем с их помощью датировать слои в будущих раскопках.
До начала раскопок было хорошо известно, что планировка средневекового Новгорода существенно отличалась от современной. Нынешняя прямоугольная сетка улиц была заведена только во второй половине XVIII века при Екатерине II, когда многие русские города перекраивались на петербургский манер. Наш квартал и ограничивающие его улицы Дмитриевская, Садовая, Тихвинская и Декабристов возникли около двухсот лет тому назад. Сохранились в небольшом количестве планы Новгорода середины XVIII века, снятые еще до перепланировки. На них старые, уже не существующие улицы носили те названия, которые постоянно встречаются в древних летописях при описании средневековых событий. Квартал, расположенный на углу Садовой и Дмитриевской улиц, на этих планах прорезала с севера на юг одна из крупнейших улиц древнего Новгорода — Великая, а с востока на запад в пределах того же участка Великую пересекали две средневековые улицы — Холопья и Козмодемьянская.
Перепланировка города в XVIII веке оказалась делом благодатным для современных археологов. И сейчас и в древности жилые постройки тяготеют к красным линиям улиц, а в некотором удалении от улиц располагаются дворы. Следовательно, чем ближе к уличной мостовой, тем больше в земле остатков домов и наполнявшей их утвари. В древности дома были чаще всего деревянными и их фундаменты не отличались мощностью. Поэтому строительство нового дома почти не затрагивало лежащих ниже древних остатков. Когда в XVIII—XIX веках началось массовое строительство городских кирпичных домов, то для их капитальных оснований и подвалов рыли глубокие котлованы, уничтожая древние напластования порой на значительную глубину. Новые долговечные здания, если даже под ними и сохранялись остатки древних построек, надолго делали их недоступными для изучения. Но в XVIII веке новые улицы прошли по другим участкам, они чаще всего легли на места древних дворов и пустырей, а скопления древностей, наиболее интересные для археологии, оказались на территории новых дворов, где угроза их разрушения стала минимальной.
х /Раскоп, разбитый в 1951 году, был назван Неревоким. С таким име-ней он и приобрел свою славу. Для жителя современного Новгорода наименование «Неревский» ничего не скажет. Но в средние века оно бы точно обозначило район, где были начаты эти археологические работы. Новгород в средние века делился на пять концов — самоуправляющихся поселков, которые в своей совокупности и образовывали федерацию, известную всей Европе под названием «Новгород». Каждый из этих поселков был как бы «государством в государстве». Решая совместно важнейшие вопросы государственного управления, пять новгородских концов постоянно враждовали друг с другом, часто выступая один против другого с оружием в руках, заключая временные политические союзы, объединяясь и снова ссорясь. Концы назывались Плотницким, Славен-ским, Людиным, Загородским и Неревским. На территории древнего Неревского конца некогда и были расположены Великая, Холопья и Козмодемьянская улицы.
