В январе 1861 г. Мануэлито, Барбончито, Херреро Гранде, Армихо, Дельгадито и другие богатые вожди (ricos) согласились встретиться с полковником Кэнби у нового форта, строившегося солдатами в 35 милях к юго-западу от форта Дифайенс. Новый форт был назван фортом Фаунтлерой в честь одного из вождей солдат. Перед завершением переговоров с Кэнби навахи избрали Херреро Гранде верховным вождем (21 февраля 1861 г.). Вожди согласились, что лучше жить в мире, и Херреро Гранде пообещал изгнать из племени всех ладронес. Мануэлито не был уверен, возможно ли выполнить это обещание, однако поставил свое имя на бумаге, составленной полковником. Снова став состоятельным скотоводом, он склонен был верить в благо мира и честность.
В течение нескольких месяцев после зимней встречи у форта Фаунтлерой отношения между навахами и солдатами были дружескими. До индейцев доходили слухи о большой войне где-то далеко на востоке, войне между белыми американцами Севера и Юга. Они узнали, что некоторые солдаты Кэнби сменили свои синие мундиры на серые и ушли на восток сражаться против солдат в синих мундирах. Одним из них был и сам Орлиный Вождь, полковник Томас Фаунтлерой — его имя было предано забвению, а гарнизонный пост теперь назывался форт Уингейт.
В пору дружеских отношений навахи часто приезжали в форт Фаунтлерой (Уингейт) торговать и получать продовольствие от своего агента. Большинство солдат относились к ним доброжелательно, вошло даже в обычай устраивать конные состязания между навахами и солдатами. Все навахи с нетерпением ожидали этих состязаний, и в назначенный день сотни мужчин, женщин и детей, надев свои самые яркие одежды, на лучших лошадях отправлялись к форту Уингейт. Как-то свежим сентябрьским утром было устроено несколько заездов, но главное состязание дня было приурочено к полудню. Состязались Пистолетная Пуля (так солдаты называли Мануэлито) на местной лошади и лейтенант на чистокровной лошади, специально тренированной для скачек. Было сделано много ставок: деньги, скот, одеяла, бусы — все, что только можно было поставить Лошади стартовали одновременно, но через несколько секунд все увидели, что у Мануэлито что-то случилось. Он потерял управление лошадью, и она сошла с дистанции. Вскоре все узнали, что ремень узды у лошади Пистолетной Пули был надрезан ножом. Навахи бросились к судьям, которые все были из солдат, и потребовали повторения заезда. Судьи отказали они объявили, что чистокровная лошадь лейтенанта победила. Солдаты тотчас же построились, чтобы торжественным маршем победителей двинуться в форт, забрав свой выигрыш. В ярости от такого обмана навахи устремились вслед за ними, но ворота форта захлопнулись перед ними. Когда же один из навахов попытался прорваться силой, часовой выстрелил и убил его.
Что произошло потом, описано вождем белых солдат капитаном Николасом Ходтом.
«Навахи, их скво и дети бросились врассыпную, в них стреляли, кололи их штыками. Мне удалось построить около двадцати человек… затем я направился за пределы форта к восточной его стороне; там я увидел солдата, собиравшегося убить двух маленьких детей и женщину. Я тотчас крикнул этому солдату, чтобы он остановился. Он поднял глаза, но приказа не выполнил. Я кинулся к нему, но хоть и бежал что есть мочи, все же не успел помешать ему убить двух невинных детей и тяжело ранить скво. Я приказал отобрать у него ремень и отправить под арест в гарнизон… Тем временем полковник отдал приказ дежурному офицеру выкатить пушки (горные гаубицы) и открыть огонь по индейцам. Сержант, в чьем ведении были горные гаубицы, сделал вид, что не понял приказа, так как счел это распоряжение незаконным. Однако после брани и угроз дежурного офицера вынужден был подчиниться, иначе его самого ожидали неприятности. Индейцы рассеялись по всей долине перед фортом, напали на гарнизонное стадо, ранили мексиканца-пастуха, но захватить скот не сумели, кроме того, в десяти милях от форта они напали на посыльного, отняли у него лошадь и мешок с почтой, а самого ранили в руку. После этого избиения ни один индеец не показывался больше вблизи форта, если не считать нескольких скво, которым покровительствовали офицеры. Начальник гарнизона старался вновь помириться с навахами, посылая этих скво на переговоры с вождями, однако единственным результатом их миссии была хорошая порка».
С того дня, 22 сентября 1861 г., прошло немало времени, прежде чем между белыми людьми и индейцами навахо вновь установились дружеские отношения.
Между тем армия конфедератов вошла в Нью-Мексико, и между «серыми» и «синими мундирами» стали происходить большие сражения вдоль реки Рио-Гранде. Кит Карсон, Метатель Лассо, был вождем «синих мундиров». Большинство навахов доверяли Метателю Лассо Карсону, потому что он не разговаривал с индейцами всякий раз по-другому. Они надеялись заключить с ним мир, когда он разделается с «серыми мундирами».
Однако весной 1862 г. в Нью-Мексико с запада пришло много новых «синих мундиров». Они называли себя Калифорнийской колонной. Их генерал Джеймс Карлтон носил звезды на плечах и был сильнее Орлиного Вождя Карсона. Эти калифорнийцы расположились лагерем в долине Рио-Гранде, однако им нечем было заняться, поскольку все «серые мундиры» бежали в Техас.
Вскоре навахи узнали, что у Звездного Вождя Карлтона большие виды на их землю и на ценные металлы, возможно скрытые в ней. Он называл их край «по-царски богатыми владениями», «роскошной страной пастбищ и минералов». Имея много солдат, которым нечего было делать, разве что, бряцая ружьями, маршировать на плацу, Карлтон начал искать противников среди индейцев. Навахи, говорил генерал, это «волки, рыщущие в горах», их следует подчинить.
Первым делом Карлтон обратил внимание на апачей мескалеро — их насчитывалось менее тысячи, и жили они отдельными группами между Рио-Гранде и рекой Пекос. Он намеревался перебить или захватить в плен всех мескалеро, а затем заключить уцелевших в резервацию где-нибудь на бесплодных берегах реки Пекос. Таким образом земли богатой долины Рио-Гранде перейдут во владение американских граждан и будут заселены ими. В сентябре 1862 г. он распространил следующий приказ:
«Никаких советов с индейцами не держать и переговоров не вести. Мужчин следует умерщвлять независимо от того, где и когда они будут обнаружены. Женщин и детей можно брать в плен, но, разумеется, их не следует убивать».
Это совсем не походило на то, как обходился с индейцами Кит Карсон, многих из них он считал своими друзьями еще с той поры, когда занимался торговлей. Он тоже посылал своих солдат в горы, но он же и наладил связи с вождями мескалеро. Поздней осенью он условился с пятью вождями мескалеро о том, что они посетят Санта-Фе и вступят в переговоры с генералом Карлтоном. На пути в Санта-Фе два вождя и их эскорт встретили отряд солдат под командованием бывшего содержателя салуна капитана Джеймса (Педди) Грейдона. Грейдон прикинулся большим другом индейцев мескалеро, дав им муки и мяса на дорогу. Вскоре возле Гэллине-Спрингс дозорный отряд Грейдона вновь наехал на мескалеро. Невозможно выяснить, что там произошло, поскольку после этой встречи ни одного мескалеро не осталось в живых. Вождь белых солдат, майор Артур Моррисон, кратко сообщает: «Капитан Грейдон вел себя в этом деле довольно странно… насколько мне известно, он обманул этих индейцев приехал к ним на стоянку и напоил их, а потом всех перестрелял. Они, разумеется, считали, что он приехал с добрыми намерениями, так как он дал им муку, мясо и прочие продукты».
Другие три вождя — Кадетт, Чато и Эстрелла — достигли Санта-Фе и заверили генерала Карлтона в том, что индейцы мескалеро живут в мире с белыми людьми и желают только, чтобы их оставили в покое в их горах. «Вы сильнее нас, — сказал Кадетт, — мы сражались с вами, пока у нас были ружья и порох; но ваше оружие лучше нашего. Дайте нам такое же оружие, дайте нам волю, и мы опять сразимся с вами; но мы истощены; у нас нет больше отваги, у нас нет съестных припасов, нет средств к существованию; ваши отряды повсюду; наши родники, ключи, из которых мы пьем, либо захвачены вами, либо находятся под присмотром ваших юношей; вы лишили нас последнего, самого надежного убежища; и у нас нет больше отваги. Поступайте с нами по своему усмотрению, но все же не забывайте, что мы — мужчины и воины».
Карлтон надменно заявил им, что они могут рассчитывать на мир только в том случае, если покинут свою страну и отправятся в Боск-Редондо, в резервацию, которую он приготовил им на реке Пекос. Там они будут находиться под охраной солдат нового гарнизонного поста, именуемого форт Самнер.
Ввиду численного превосходства солдат, не имея сил защитить своих женщин и детей, а также веря в добрые намерения Метателя Лассо Карсона, вожди мескалеро подчинились требованиям Карлтона и повели свой народ в заключение в Боск-Редондо.
