Председатель Общества архитекторов-художников П. Ю. Сюзор писал, что идея создания Музея старого Петербурга возникла в ходе проводимых охранных мероприятий, которые выражались в обмерах и сборе всякого рода данных и материалов[216]. А протокол одного из заседаний Комиссии старого Петербурга свидетельствует: «Первая мысль о музее возникла в голове А. Н. Бенуа, а мож[ет] быть, Курбатова, Фомина или князя Аргутинского. Но мысль эта носилась в воздухе. Общество арх[итекторов]-худ[ожников] живо откликнулось на это дело, и решено было немедля поручить Комиссии старого Петербурга осуществить эту идею и поручить первоначальную организацию этого дела И. А. Фомину»[217].
В. Я. Курбатов, один из инициаторов создания Музея старого Петербурга, мысль о его создании приписывал себе. Из его автобиографических записок следует, что, делая доклады по архитектуре Петербурга на заседаниях Общества архитекторов-художников, он неоднократно останавливался на теме разрушения архитектурных памятников. Необходимость их охраны привела к замыслу о создании музея, который бы собирал архитектурные детали, остававшиеся от «невежественных» ремонтов[218]. Если иметь в виду, что первые статьи В. Я. Курбатова по архитектуре Петербурга, написанные на основе лекционного материала, появились в журнале «Зодчий» в 1906 г. [219], то приблизительно к этому времени могло относиться его предложение о создании музея.
Впервые упоминание о Музее старого Петербурга обнаруживается в письме В. Я. Курбатова к И. А. Фомину, которое датировано 9 мая 1907 г.: «На Можайской ул. надстраивают дом, он уже в лесах, нельзя ли заставить архитектора сфотографировать и, если можно, сохранить на доме фризы, а если нельзя, то куски для “Музея стар[ого] Петерб[урга]”»[220]. Тон письма свидетельствует, что через два месяца после создания Комиссии по изучению и описанию старого Петербурга разговор о музее велся, как о деле уже решенном.
Трудно сказать, каковы были планы инициативной группы Общества архитекторов-художников по осуществлению организационного процесса, и как долго он мог продолжаться, если бы не одно обстоятельство.
Поводом для объявления о решении создать Музей старого Петербурга могло послужить распоряжение администрации Академии художеств о выселении из его здания частных обществ и кружков, информация о котором была опубликована в «Петербургской газете»[221]. Через два дня после этой публикации в той же газете появилась заметка «Проект Музея старого Петербурга», в которой Общество архитекторов-художников объявляло о своем намерении создать музей[222].
Как известно, Академия художеств оказывала поддержку общественным организациям художественного направления. Так, Обществу архитекторов-художников при канцелярии Академии художеств был выделен стол для делопроизводственных нужд, а для своих собраний оно пользовалось залом академического совета[223]. В связи с выселением из здания Академии художеств председатель Общества архитекторов-художников П. Ю. Сюзор для проведения собраний Комиссии старого Петербурга и устройства Музея старого Петербурга предоставил помещение в своем собственном доме. И уже следующее заседание комиссии (в декабре 1907 г.) состоялось «во временном помещении вновь основанного Музея старого Петербурга в доме графа П. Ю. Сюзора» [224]. Вскоре Общество архитекторов-художников «признало полезным для дальнейшего развития музея и возможного участия в нем частных лиц выделить его в особое филиальное учреждение»[225] и приступило к разработке Положения о Музее старого Петербурга.
Итак, первоначальной задачей Комиссии старого Петербурга являлось создание фонда документальных и изобразительных материалов, задача, которую выполняют архивы и музеи. Затем перед комиссией была поставлена дополнительная задача: на базе собранных ею материалов создать музей и передать ему задачу Комиссии старого Петербурга. Об этом можно судить по отчету Музея старого Петербурга за 1910 г.: «Проявляя свою деятельность как орган, сохраняющий в документах те старинные здания, сохранение которых в натуре не представляется возможным, музеем были намечены дома, подлежащие сломке весною прошлого года <…>. Здания были сняты (как снаружи, так и внутри), и [снимки] пожертвованы в музей»[226].
Упоминание об учреждении музея как новой задачи Комиссии старого Петербурга в его документации встречается один раз: в протоколе заседания от 12 декабря 1907 г.[227], т. е. уже после появления заметки «Проект Музея старого Петербурга». Об этом говорится также в справках П. П. Вейнера (1913 г.)[228] и П. Ю. Сюзора (1914 г.)[229]. Но их можно рассматривать уже как подведение итогов деятельности общества, комиссии и музея.
С другой стороны, не стоит игнорировать упоминавшееся свидетельство В. Я. Курбатова о том, что мысль о музее возникла еще до создания Комиссии старого Петербурга и высказана она была в связи с задачей сохранения архитектурных деталей, которые являются типом музейного хранения. Таким образом, мысль о создании музея, которая «носилась в воздухе»[230], обрела свое воплощение именно в связи с собиранием и хранением предметов, а не документов.
Несмотря на единство задачи, Комиссия старого Петербурга и Музей старого Петербурга были разными образованиями, различавшимися периодами деятельности, о чем свидетельствует их делопроизводственная документация. Публикация архива Комиссии старого Петербурга и Музея старого Петербурга дает наглядное представление об этом[231]. В течение 1907 и 1908 гг. деловая корреспонденция шла от лица Общества архитекторов-художников или Комиссии старого Петербурга на их фирменных бланках. Подписывали письма П. Ю. Сюзор, как председатель Общества архитекторов-художников, И. А. Фомин, как секретарь Комиссии старого Петербурга. Последнее письмо в адрес Комиссии старого Петербурга датировано 2 июня 1909 г.[232], июнем помечено также письмо, отправленное от имени Комиссии старого Петербурга[233].
Более поздней корреспонденции Комиссии старого Петербурга не обнаружено. Первое письмо на бланке Музея старого Петербурга датировано январем 1910 г.[234], т. е. после утверждения Положения о Музее старого Петербурга.
Разработанная для служебных бланков и конвертов Комиссии старого Петербурга специальная «марка» стала также логотипом Музея старого Петербурга. Произошло это потому, что, объявленный в апреле 1907 г. конкурс на рисунок «марки»[235], завершился в январе 1908 г.[236], когда решение об учреждении музея было уже принято. Сохранились бланки для писем и служебные конверты, на которых один и тот же логотип сопровождается названиями и Комиссии старого Петербурга, и Музея старого Петербурга. Конечно, единая символика должна была говорить о преемственности задач.
Содержание делопроизводственной документации дает представление о различии в деятельности комиссии и музея. Исходящая и входящая корреспонденция Общества архитекторов-художников и Комиссии старого Петербурга касалась вопросов охраны памятников и комплектования музея. В делопроизводственной документации не обнаружено ни одного письма от имени Музея старого Петербурга, в котором бы упоминались вопросы охраны памятников, найдены только документы, речь в которых идет о пополнении его коллекций.
Анализ публикаций журнала «Старые годы»[237] также свидетельствует о различном назначении и различных периодах функционирования этих учреждений. В 1907 и 1908 гг. на страницах журнала печатались заметки о деятельности Комиссии старого Петербурга. Начиная с 1909 г. упоминания о ней исчезли, но появились заметки о музее. Особенно наглядное представление об этом дает аннотированный хронологический указатель содержания знаменитого петербургского издания «Старые годы» за весь период его существования[238].
После завершения работы Комиссии старого Петербурга по созданию музея вопросы охраны памятников сосредоточились непосредственно в Обществе архитекторов-художников. Причем надо отметить, что Общество архитекторов-художников занималось просветительским и популяризаторским аспектами в области охраны памятников. С появлением своего печатного органа – «Архитектурно-художественного еженедельника» – публикации о деятельности общества в области охраны памятников перекочевали из журнала «Старые годы» в это периодическое издание. Составлением реестра памятников и реставрационными работами стало заниматься созданное в 1909 г. Общество защиты и сохранении в России памятников искусства и старины. Оно взяло на себя ранее выполняемую Обществом архитекторов-художников регистрацию памятников Петербурга, создав комиссию, которую возглавил архитектор А. П. Аплаксин[239]. В свою очередь, Общество архитекторов-художников продолжало проводить отдельные фиксационные работы. Так, например, работы по обмеру и фотографированию здания старого гостиного двора на Васильевском острове выполнялись специальной комиссией Общества архитекторов-художников, которая также осуществила отбор архитектурных деталей для передачи в Музей старого Петербурга[240]. За Музеем старого Петербурга остались исключительно музейные функции. Такое же восприятие Музея старого Петербурга обнаруживали и другие общественные организации. Например, когда Общество защиты и сохранения в России памятников искусства и старины прилагало усилия к сохранению дома Адамини, оно высказало пожелание, чтобы в случае перестройки здания все его художественные украшения были переданы в Музей старого Петербурга[241].
