Лоуэр Роберт-стрит до сих пор закрыта для движения; это одна из немногих существующих подземных улиц Лондона. Конечно, она имеет собственную легенду — будто по ней бродит призрак убитой проститутки. Томас Миллер в книге «Живописные зарисовки Лондона» (1852) так описывает мрачный район между Стрэндом и Темзой: «Закопченные арки, нависающие слева и справа, спереди и сзади, полностью скрывающие сотни акров земли, которую никогда не питает дождь и не согревают лучи солнца, и сам ветер, похоже, лишь воет и беснуется у входа, не дерзая заглянуть дальше, в самый мрак». Эти арки служат еще одним напоминанием о лондонских подземельях.
Ключ к существованию лабиринтов лежит в особенностях геологии Лондона. Город расположен на образованиях песка, гравия, глины и мела, из которых и состоит Лондонский бассейн, или Лондонская низменность. В самой глубине — залежи каменного слоя палеозойской эры, сформировавшегося миллионы лет назад; до него пока никто не добрался. Над ним находится пласт древнего материала, известный как тяжелая глина, или гольт, и верхний зеленый (глауконитовый) песок. В свою очередь, на песке расположены гигантские меловые слои, сформировавшиеся в период, когда нынешняя территория Лондона находилась на дне моря. Далее идет слой глины. Здешняя разновидность глины очень густая, вязкая и податливая; внизу она имеет зеленовато-синий оттенок, а ближе к поверхности приобретает красно-коричневый окрас. Этот слой образовался более 50 миллионов лет назад. Именно в нем и создавался подземный мир Лондона; в нем проложены тоннели лондонского метро. Глина спрессована настолько сильно, что из нее испарились остатки влаги. Но если давление ослабнет, то, как говорят геологи, она поплывет. Вероятно, это означает «полезет вперед».
Выше над слоем глины залегают песок и гравий; отсюда бьют городские источники. Сквозь этот песчаный пласт эскалаторы и лифты опускают людей вглубь. Реки, образовавшиеся в Ледниковый период, по-прежнему совершают свой путь под землей и, протекая, по этому верхнему слою, впадают в Темзу. Трудно вообразить, на сколь древней земле мы живем. Лондон построен на глине, тогда как нью-йоркский Манхэттен, например, на твердокаменном материале — слюдистом сланце. Этим объясняется обилие там небоскребов. Но может ли этот факт объяснить поведенческие и иные различия жителей двух мегаполисов?
Лондон постепенно уходит в глину, а Манхэттен, напротив, лезет все выше и выше — в облака.
Таким образом, мы возвращаемся в глину и воду, в стихии, породившие Лондон. Они есть начало и, возможно, они же — будущая смерть. Глубинные воды постоянно поднимаются; необходимо откачивать 15 400 000 галлонов ежедневно ради спасения инфраструктуры города.
Под землей обитают разные твари: огромные популяции крыс, мышей, лягушек. Первенство держит бурая русская крыса. Некоторое время назад считалось, что определенные районы под Оксфорд-стрит и Кэннинг-таун населяет местная порода черных крыс, но, похоже, она вымерла.
Зигмунд Фрейд называл крысу хтоническим животным, символом скорее сверхъестественного, нежели ужасного. Она — посланец царства тьмы, которого все мы страшимся. Подземный мир может быть истолкован как метафора человеческого бессознательного — бесформенный зачаток человеческих инстинктов и желаний. Он несет в себе нашу базовую индивидуальность.
Сложно определить количество городских крыс; но старинную легенду о том, что оно превышает человеческое население, пора списать в архив. В канализации периодически включают ультразвук, от которого грызуны впадают в панику и, с силой бросаясь на стены, разбиваются насмерть. Жуткое, должно быть, зрелище. Гибнут грызуны и от естественных причин. Не сумев спрятаться, они тонут во время сильных дождей. Их вытесняют полчища тараканов, способных жить, питаясь человеческими экскрементами. Под лондонскими улицами в изобилии водится таракан восточный, или обыкновенный, он же таракан черный. Периодически появляются сообщения о белых крабах, которых якобы видели на стенах тоннелей, но скорее всего это слухи. Когда-то на линии метро «Лайн» видели скорпионов, бледно-желтых, длиной в дюйм. В темноте прячутся беловатые чахлые существа — кавернофилы.
Под землю, привлеченные теплом и в поисках пищи, спускаются бродячие собаки. Голуби путешествуют до нужных станций на крышах вагонов метропоездов. Там, под землей, водится разновидность комара, не встречающаяся более нигде в Англии, питающаяся за счет собственного «стада». Комар-пискун проник в систему подземных тоннелей в самом начале XX века и с тех пор непрерывно распространяется. Авторитетный журнал «Би-би-си Ворлдвайд» сообщает, что «это насекомое эволюционирует невероятно быстрыми темпами, так что различия между наземным и подземным столь велики, словно их разделяют тысячелетия». Оказавшись на большой глубине под поверхностью, комар вернулся в свою праформу.
Под землей в конце концов оказываются отходы нашей жизнедеятельности. Не случайно когда-то общественные туалеты устраивались только под землей, и к ним вела длинная лестница. Рабочих (их называли смывщиками), обслуживавших такие заведения, суеверно страшились. Они были словно прокаженные, потому что находились к сатане ближе других. Политические движения, избравшие орудием борьбы с законным строем, что характерно, террор и насилие, называли и называют подпольными.
Когда в середине XIX века впервые была предложена идея строительства подземной железной дороги, популярный тогда священник всерьез заявлял, что «строительство таковой системы приблизит надвигающийся конец света, так как человек проникнет в пространства, подвластные аду, и, таким образом, разбудит дьявола». А когда метро таки было построено, журналист описывал звук несущихся поездов как «завывание целой армии чертей».
Мы хороним в земле своих усопших. Поэтому подземный мир неразрывно связан с горем. Церковные кладбища в Сити к началу XIX века были, так сказать, заполнены под завязку; уже средневековые источники свидетельствуют, что из-под земли в тех местах исходил ужасающий смрад. Чумные ямы можно обнаружить в Лондоне от Олдгейта до Уолтэмстоу. Есть такие места, где, говорят, «копнешь — и выпустишь чуму наружу». И эти страхи небеспочвенны: если бактерия бубонной чумы давно уничтожена, то споры сибирской язвы способны спать сотни лет.
Нет тьмы, подобной тьме подземной. Она темнее чернейшего оттенка черного. Там не увидишь собственной поднесенной к лицу руки. Тьма овладевает тобой, и ты словно перестаешь существовать. Так происходит в самых страшных ночных кошмарах, когда вдруг оказываешься в царстве вечной ночи. Но и ночной мрак — ничто по сравнению с мраком подземелья. Он подавляет малейшее стремление к побегу, ибо бежать — некуда.
Возможно, это и есть истинный ад. Различные концепции божественного устройства помещают рай наверху, а ад внизу. Их топография столь же неизменна, как восток и запад, откуда восходит и где заходит солнце. Порядок и гармония присущи видимому миру. Все то, что скрыто от глаз, — бесформенно, бестелесно, бесплотно. Забытое, брошенное, тайное — все это вы найдете там, глубоко под землей.
Когда сэр Кристофер Рен проводил раскопки на развалинах старого собора Святого Павла после Большого пожара Лондона (1666), сначала он обнаружил в меловых слоях могилы англосаксов. Тут же рядом покоились гробы саксов из такого же материала. Сразу под останками этой исчезнувшей цивилизации лежали бритты; их скелеты пересыпаны булавками из дерева и слоновой кости, это позволяет утверждать, что тела усопших в саванах укладывали рядами. Под бриттами шел слой с останками римлян и даже фрагментами древней мостовой. Еще глубже Рен обнаружил песок и ракушки. Выходит, Людгейт-хилл некогда представлял собой морское дно.
На Айл-оф-догз была найдена дорога, датируемая бронзовым веком. Улицы англосаксонского периода, покрытые гравием, идут под землей вдоль Мейден-лейн и Шортс-гарден, Флит-стрит и Кинг-стрит; дома по древней Друри-лейн были 39 футов в длину и 18 в ширину. Здесь по-прежнему бурлит жизнь, но корни ее — под землей. Мы ступаем по костям предков.
Как только на этой земле был построен город, он стал постепенно опускаться. С течением времени первые этажи превратились в цокольные, а входная дверь стала дверью в подпол. Улицы тогда располагались на уровне первого этажа. Самые древние из этих руин находятся на глубине 26 футов. А вся история города в сжатом виде составляет 30 футов.
Раскопки древнеримского тротуара в Уолбруке, 1869 г.Когда в середине XIX века проводились очистные работы в долине реки Флит, на глубине 13 футов были обнаружены остатки римского тротуара; было заметно, что его камни истерты до блеска колесами экипажей и ногами тысяч пешеходов. Под тротуаром находились штабеля дубовых бревен, окаменевших и потемневших. Назначение их неясно. Несколькими футами ниже нашли древние трубы из дерева — очевидно, полые стволы деревьев. Все эти слои городской истории настолько плотно прилегали друг к другу, что образовали глинистый конгломерат из гравия, дерева и камня. Чуть ниже уровня нынешней улицы обнаружили массу разбросанных булавок. Были это шпильки для волос или иглы для шитья, источники умалчивают.
