Азия, Африка и Европа. Реставратор остроумно заменил Аф- на Аме-рику. Оба лица – науки и императора – почти не тронуты; остальное также мало изменено.
111. II. ХРИСТИАНСКОЕ ПРАВО. За справедливостью, которая правит людьми, следует справедливость, которая правит Церковью Христа. Она выражает различие не между мирским законом и церковной властью, а между грубой человеческой справедливостью и чутким состраданием христианства.
Фигура облачена в широкое, прямое золотое платье с белой мантией; в левой руке она держит церковь, а правая – поднята, и указательный палец направлен вверх (на небесный источник всего христианского права? или предостерегая?).
На голове у нее белая накидка, развевающаяся легкими складками. Во всех этих фресках вы не найдете ничего, что не имело бы значения, и подобно тому, как выбивающиеся из-под повязки волосы Геометрии указывают на бесконечность линий высшего порядка, здесь развевающаяся накидка означает, что высшие отношения христианской справедливости не поддаются определению. Золотой цвет одежды указывает на то, что это славное и наилучшее правосудие, находящееся за гранью понимания нехристианина; одновременно четкие линии ниспадающих складок, образующих нечто вроде остроконечной ниши над головой находящегося внизу папы, ясно свидетельствуют об истинности церковного порядка и о его более твердом и более строгом статуте.
Внизу – папа Климент V в красном одеянии, его рука поднята не для благословения, а, как мне кажется, в знак повелевания – только указательный палец вытянут, средний немного загнут и два других – совсем согнуты. Обратите внимание на определенное положение книги и на вертикальное направление ключа.
Медальон вызывает во мне недоумение. В нем изображена фигура, будто бы считающая деньги [211].
Технические замечания. Все прекрасно сохранилось, но лицо науки подправлено: нелепо искаженная перспектива папской тиары служит одним из наиболее любопытных наивных примеров полного отсутствия обыкновенной правдивости формы, что до сих пор характерно для итальянского искусства.
Тип церкви представляет интерес своей крайней простотой – ни трансепта, ни колокольни, ни купола.
112. III. ПРАКТИЧЕСКАЯ ТЕОЛОГИЯ. Началом познания Бога является человеческое правосудие, его основы определены христианским правом, затем следует применение установленного права сначала по отношению к людям, потом по отношению к Богу.
«Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» [Мф. 22: 21].
Таким образом, перед нами две науки, из которых одна касается наших обязанностей перед людьми, другая – перед их Творцом.
Эта – первая: наши обязанности перед людьми. Она держит в левой руке круглый медальон, символизирующий Нагорную проповедь Христа, а правой указывает на землю.
Нагорная проповедь прекрасно выражена скалистым утесом перед Христом и высоким темным горизонтом. Во всех этих фресках мы видим любопытное доказательство того, что Симон Мемми читал Евангелие с совершенно ясным пониманием его сокровенного смысла.
Я назвал эту науку Практической теологией: это предписанные нам знания, то есть те, которым мы, по желанию Бога, должны следовать в любых отношениях с людьми и таким образом делами возвещать Евангелие. «Так да светит свет ваш пред людьми» [Мф. 5: 16].
На ней зеленое платье, как и на Музыке; ее волосы заключены в арабскую дугу с бриллиантовой диадемой.
Под Давидом.
В медальоне – раздача милостыни.
Под ней – Петр Ломбардский.
Технические замечания. Странно, но, хотя чувство перспективы было настолько слабо развито в художниках этой эпохи, что они были не способны изобразить ступню в ракурсе, оно все же подсказывало им, что надо поднимать линию горизонта.
Мне не удалось рассмотреть подновления. Волосы и диадема, по крайней мере, подлинные, лицо благородно и полно сострадания и написано в основном по старым линиям.
113. IV. СОЗЕРЦАТЕЛЬНАЯ ТЕОЛОГИЯ. Это прославление Бога, или, точнее говоря, тех чувств любви и страха, которые Он хочет, чтобы мы питали к Нему.
Это наука или метод постижения христианской благоговейной преданности, подобно тому как Практическая теология есть наука или метод постижения христианских деяний.
Ее одежда голубого и красного цвета; в левой руке еще можно рассмотреть тонкий черный посох, значение которого я не вполне понимаю. («Твой жезл и Твой посох, они успокаивают меня»? [Пс. 22: 4]) Другая рука поднята, что выражает восхищение, как у Астрономии, но вместе с тем прижата к груди. Голова ее с арабской дугой в волосах, глаза, обращенные вверх, очень характерны для Мемми.
Под ней Боэций.
В медальоне – мать, набожно простирающая руки; может быть, она обучает своего ребенка основам религии?
Под святым Павлом.
Технические замечания. Обе фигуры совершенно подлинные, и стоит обратить внимание на живопись черной книги в руках Боэция, как и на красную книгу в соседней фреске; они показывают, какими прекрасными и интересными могут быть самые обыденные предметы, если они хорошо написаны.
114. V. ДОГМАТИЧЕСКАЯ ТЕОЛОГИЯ. После поступков и молитвы мыслям открывается слишком широкий простор и возникает потребность в догме; это заявление о том, что вещи, в которые мы верим, небеспредельны.
Вследствие того что самонадеянно и безрассудно искаженное христианское учение естественно обратилось к догме, наука потеряла доверие среди здравомыслящих людей; тем не менее трудно было бы переоценить спокойствие и уверенность, которые принесли смиренным людям формы веры; и несомненно, что надо или отвергнуть само существование теологии, или ее учение должно быть именно таким; если оно и не поддается точному определению, то все же его следует заключить в известные словесные рамки, чтобы избежать ложного толкования.
