Правила ограниченного чтения касаются не только книг, но и курсов лекций. Я уверен, что человек, способный полностью хорошо прочесть книгу, почерпнет из обычного курса лекций намного больше знаний, чем основная масса студентов при обучении в колледже и за его пределами. В целом эти два случая мало отличаются друг от друга, хотя прослушивание лекционного курса может потребовать большей степени умения запоминать или конспектировать. Здесь существует еще одна трудность. Вы можете прочесть книгу трижды, если хотите применить каждый способ чтения отдельно. С лекциями это просто невозможно. Их легко усвоит тот, кто имеет соответствующий опыт восприятия, — нетренированному же слушателю придется тяжело.
Поэтому, мне кажется, будет вполне разумно, если преподаватель перед приглашением на лекцию того или иного студента убедится, что тот способен прочесть книгу. Сегодня в колледжах и в системе образования для взрослых все устроено по-другому. Многие представляют себе курс лекций как ускоренный способ получить то, что не удается прочесть в книгах. Но это вовсе не кратчайший путь. На самом деле он может вести в прямо противоположном направлении.
- 4 -
В применении всех этих правил есть одно ограничение, о котором вы уже могли догадаться. Я неоднократно подчеркивал, что их цель — помочь вам прочесть книгу целиком. По крайней мере, основная цель. Будет ошибкой использовать эти правила преимущественно для чтения отрывков вне контекста. Нельзя научиться читать, уделяя книге пятнадцать минут в день, как написано в справочнике к «Классике Гарварда»[24].
Дело не в том, что пятнадцати минут в день недостаточно, а в том, что не следует читать понемногу, как рекомендует справочник. На «Пятифутовой полке»[25] можно отыскать множество великих книг, но среди них встречаются и вполне банальные произведения. В большинстве случаев тексты книг в этой серии опубликованы полностью, но иногда встречаются просто большие отрывки. Но никто не рекомендует изучить книгу полностью или прочесть какую-то ее часть. Следовательно, вам предлагается собрать немного нектара там, понюхать немного меда здесь. Прекрасно, но так вы станете обычной литературной бабочкой, а не опытным читателем.
Например, сегодня вы прочтете шесть страниц «Автобиографии» Бенджамина Франклина, завтра — одиннадцать страниц ранних стихов Мильтона[26], а послезавтра — десять страниц из трактата Цицерона «О дружбе». Далее вы изучите восемь страниц Гамильтона из «Записок федералиста», затем заметки Эдмунда Бёрка[27] на пятнадцати страницах и еще двенадцать страниц из «Эссе о неравенстве» Руссо. Единственное, чем в данном случае будет определяться последовательность вашего чтения, — это историческая связь между каким-либо отрывком и определенным днем недели. Но вряд ли разумно в выборе книг опираться лишь на календарь.
Отрывки слишком коротки для серьезных усилий в обучении чтению. Кроме того, их последовательность не позволяет прочувствовать целостность предлагаемой подборки или понять один отрывок в контексте другого. План чтения, предложенный «Классикой Гарварда», делает великие книги в такой же степени недоступными для понимания, как и самостоятельно выбранные курсы в колледже. Возможно, этот план был составлен в целях прославления доктора Элиота, отца-основателя системы обучения со свободным выбором предметов и литературной серии «Пятифутовая полка». В любом случае «Пятифутовая полка» представляет собой прекрасный пример того, что не надо делать, если мы хотим спасти свои мозги от пляски святого Витта[28].
- 5 -
У наших правил чтения есть еще одно ограничение. Нас интересует только одна из целей чтения — а именно чтение ради обучения, а не ради развлечения. Эта цель в равной степени касается как читателя, так и автора. Объект нашего внимания — книги, предназначенные чему-то научить, направленные на передачу знаний. В первых главах я уже объяснил, в чем заключается основное различие между чтением ради познания и чтением ради развлечения, подчеркнув, что нас интересует именно первое. Теперь мы должны сделать следующий шаг и выделить два больших класса книг, которые отличаются целями авторов и возможностями удовлетворения интеллектуальных запросов читателей.
Это важно, поскольку наши правила касаются только одного типа книг и одной цели чтения.
Общепринятых стандартных названий этих классов книг не существует. Было бы слишком заманчиво назвать один из них поэзией или художественной литературой, а второй — нехудожественной или научной литературой. Но сегодня слово «поэзия», как правило, означает именно стихи, а не всю художественную литературу, которую когда-то еще называли беллетристикой. Аналогично понятие «научная литература» редко используется в отношении книг по истории и философии, хотя обе эти дисциплины предполагают передачу знаний. Если отвлечься от терминологии, то станет ясно, что разница заключается в намерении автора. Поэт или писатель занимается изящными искусствами, стремится доставить удовольствие или вызвать восторг с помощью прекрасных произведений так же, как музыкант или скульптор. Ученый или любой специалист в области гуманитарных наук стремится учить других, излагая истину.
Проблема обучения чтению художественной литературы не менее сложна, чем проблема обучения чтению ради познания. При этом они коренным образом отличаются. Правила, которые я вкратце перечислил и сейчас рассмотрю более подробно, относятся к чтению ради обучения, а не к эмоциональному наслаждению произведениями искусства. Правила чтения художественной литературы, безусловно, имеют свои особенности. Чтобы изложить и объяснить их подробно, придется написать еще одну толстую книгу.
В целом они, вероятно, весьма близки к трем классам правил чтения научных и исследовательских работ. Правила первого класса касаются анализа целого как единой структуры. За ними идут правила распознавания языковых и художественных элементов стихотворения или текста. Далее следует упомянуть правила составления критического мнения о качестве произведения, которые помогают развивать вкус и воспитывать разборчивость. Однако на этом аналогии заканчиваются, поскольку структуры рассказа и научного исследования сильно отличаются друг от друга, языковые элементы по-разному воздействуют на воображение и передают идеи, а оценочные критерии не совпадают. В одном случае анализу подвергается красота, в другом — истина.
Категория книг, предназначенных для наслаждения или развлечения, имеет столько же уровней качества, что и категория книг, призванных обучать. То, что мы называем «легким чтением», требует от нас такого же среднеразвитого навыка, как и сугубо информативные книги. Здесь не нужно почти никаких усилий для понимания. Мы можем читать рассказы в посредственном журнале так же пассивно, как и статьи, размещенные на соседних страницах.
На полках магазинов нередко можно встретить книги, в которых повторяется или кратко излагается то, что лучше узнавать из первоисточника. Там же присутствует и второсортная поэзия. Я не имею в виду буквальный пересказ сюжета, поскольку все хорошие сюжеты уже многократно рассказаны. Скорее я говорю о прозе или стихах, которые не вызывают никаких новых чувств и не влияют на наше воображение. Однако прекрасной прозой и удивительными стихами по-настоящему богаты великие книги — оригинальные произведения, до уровня которых все время необходимо подниматься. Великая проза расширяет границы нашего понимания, а великая поэзия вдохновляет, помогает глубже осознавать гуманитарные ценности, делает нас более человечными.
В обоих видах литературы умения и активности в чтении требуют только те книги, которые нас превосходят. Все остальное мы можем читать пассивно, не будучи технически подготовленными. Таким образом, правила чтения художественной литературы в первую очередь призваны помочь нам в изучении великих произведений — эпических саг, пьес, романов и стихов. Кроме того, правила чтения ради обучения применимы преимущественно к великим историческим, научным и философским трудам.
Жаль, что оба комплекса этих правил нельзя должным образом рассмотреть в одной книге. Не потому что для грамотности необходимы оба вида чтения, а потому что лучший читатель обязан в равной степени обладать обоими умениями. Две стороны искусства чтения взаимодополняют друг друга.
Мы редко читаем одним способом без применения второго. Книги практически никогда не бывают исключительно научными или художественными.
В величайших книгах часто сочетаются два основных измерения литературы. Диалог Платона «Республика»[29] необходимо читать одновременно как пьесу и как интеллектуальную беседу. «Божественная комедия» Данте — это не только блистательная поэма, но и серьезное философское изыскание. Знание невозможно передать без чувственного и творческого сопровождения; а чувства и образы неизменно пронизаны мыслью.
