Эрих Дэникен - Колесницы богов

Представьте себе, что в разных городах функционируют несколько сверхмощных компьютеров, один из которых, в Нью-Йорке, начинен всеми данными из физики, другой, скажем, в Цюрихе, — знает все о медицине; московский заполнен энциклопедическими данными о биологии, а каирский — об астрономии. Между ними установлена надежная беспроволочная связь, и медицинская справка, направленная в Каир, за долю секунды переадресуется в Цюрих. Примерно по такой схеме и должен был действовать мозг Эдгара Кейса.

Мы до удивления мало знаем, на что способен человеческий мозг; достаточно сказать, что, по прикидкам нейрофизиологов, «задействована» лишь одна десятая часть клеток коры головного мозга; и, может быть, за счет «подключения» всего лишь одной или двух дополнительных десятых и обеспечивались такие фантастические результаты?

Допустим невероятное предположение: в мозгу действует источник мощной энергии, характер которой нам пока неизвестен, но импульс которой может быть ощутим повсюду. В таком случае все разумные существа во Вселенной могут быть едиными составляющими этой загадочной структуры всеобщего разума космоса. Пока можно лишь предполагать, что существует еще не открытая форма энергии, и когда она обретет качественные и количественные характеристики, многое станет ясно.

29–30 мая 1965 года 1008 участников удивительного эксперимента, сосредоточившись, в одно и то же время, с точностью до секунды, излучали в космос представления об определенных картинах, фразах и символах; все участники жили в самых разных местах и не подозревали о своих коллегах по эксперименту. В результате последующего опроса выяснилось, что 2,7 процента участников эксперимента рассказали, что им виделось изображение модели атома. Сговор исключался. Что это было такое — телепатия? массовое заблуждение? случайность? Как бы там ни было, но строго научный эксперимент состоялся и его результаты еще ждут своего объяснения.

Из мира загадок и тайн человеческого мозга вернемся в мир ученых, которые предпочитают иметь дело с формулами и точными данными.

Ноябрь 1962 года. Национальная радиоастрономическая обсерватория Грин-Бэнк в Западной Вирджинии, где за закрытыми дверями встретились одиннадцать крупнейших специалистов — им предстояло обсудить вопрос о существовании внеземного разума, и они остерегались излишнего внимания прессы к столь сенсационной теме.

Собравшиеся, в числе которых были известнейшие ученые, среди них лауреат Нобелевской премии Мелвин Кэлвин, в завершение встречи приняли так называемое уравнение Грин-Бэнк (или «формула Дрейка»). Руководствуясь этой формулой, можно предположить, что только в нашей галактике имеются максимум 50 миллионов цивилизаций разного уровня развития, которые или ищут возможности контакта или ждут такого же контакта от другого адресата. Как уже говорилось, максимальные значения всех составляющих формул дают цифру порядка 50 миллионов обитаемых планет, а минимальные — не больше сорока; за основу принято не столько положение в настоящий момент, сколько общее количество звезд в галактике с момента ее возникновения.

Многие ученые, принявшие эту формулу, считают, что во Вселенной издавна существуют цивилизации, развитие которых далеко обогнало земной уровень, — и это является подкреплением нашей теории о посещении Земли в древности богами с неба. Такова, в частности, точка зрения известного астробиолога доктора Карла Сагана. Правда, уравнение Грин-Бэнк не утверждает обязательное существование жизни, а лишь определяет количество звезд, лучи которых могут дать ей начало.

Эта новая отрасль науки получила название экзобиологии, и при всех трудностях становления нового раздела науки ее авторитету способствовали признанные имена, список которых свидетельствует о серьезности этого научного направления, в их числе даже доктор Вернер фон Браун, руководитель американской космической программы, и профессор Оберт, его учитель.

Но каким образом от умозрительных, хотя и интересных, рассуждений перейти к фактам, которые подтвердят — или опровергнут — существование внеземной жизни? Пока еще у нас нет на руках данных и фактов, которые можно было бы продемонстрировать, измерить и изучить. Но вот НАСА создала программу запуска восьми зондов, каждый из которых своеобразным и достаточно сложным путем должен доставить доказательства существования в пределах нашей Солнечной системы хотя бы каких-нибудь форм жизни. (Следует учитывать, что Э. фон Дэникен писал свой труд в 1968 году. — Прим. пер.).

Лабораторный зонд с поворотным световым искателем, «приземлившись», начинает испускать лучи, которые должны упасть на органические молекулы. Если в ходе поиска встретится молекула ДНК, то ее азотсодержащее основание — аденин в соединении с сахаром проявляет «оптическую активность». Этот сигнал, уловленный зондом, сразу же поступает на Землю.

«Мультиватор» весом не более полукилограмма выбрасывается поблизости от планеты; представляя собой миниатюрную лабораторию, он может сообщить Земле результаты примерно 15 экспериментов.

«Гулливер», совершив мягкую посадку на поверхности нужной планеты, «выстреливает» в разные стороны три шнура, смазанных клейким веществом, которые затем втягиваются в аппарат, увлекая с собой все, что к ним прилипло, — от пыли до микробов; «сбор» помещается в питательный раствор. Если в процессе обмена веществ вырабатывается двуокись углерода, о ее наличии тут же сообщается на Землю.

Приемы, при помощи которых будут работать остальные зонды, столь же остроумны, как и описанные.

За зондами и миниатюрными лабораториями в космос обязательно последует человек, ближайшей целью которого будет, скорее всего, Марс. График полета составлен, корабль сконструирован и его осталось «только» лишь воплотить в металл. Его модель постоянно стоит перед глазами доктора Эрнста Штулингера, директора научно-исследовательской проектной лаборатории в Центре космических полетов Джорджа Маршалла в Хантсвилле (Алабама).

В начале пятидесятых годов и американцы, и немецкие ракетостроители, которых возглавляли доктор Штулингер и Вернер фон Браун, перебрались сюда, в Хантсвилл, и тот быстро неузнаваемо изменился: из захолустного городишки у подножия далеких Аппалачских гор он стал центром ракетного и космического приборо- и ракетостроения. За несколько лет облик города стали определять огромные здания, ангары, лаборатория и заводские корпуса; население увеличилось до 150 тысяч человек, которые живут космосом. И если первые испытательные запуски еще маломощных ракет вызывали в городке всеобщую панику, то сегодня даже чудовищный грохот ракеты «Сатурн» ни у кого не вызывает беспокойства, разве что жители Хантсвилла привычно затыкают уши пробками, которые постоянно носят с собой, как английские клерки свой зонтик. Отсюда уходили в космос многие ракеты — от маленького «Редстоуна» до гигантского «Сатурна», который был поднят от стартового устройства мощью двигателя в 150 миллионов лошадиных сил: только ему было под силу забросить в космос 3000 тонн, которые весит этот космический монстр.

Мне довелось услышать мнение доктора фон Брауна относительно гипотез, доказательствам которых посвящена эта книга.

— Вы допускаете, что когда мы доберемся до других планет, то обнаружим на них какие-то формы жизни?

— Вполне допустимо, что, скажем, на Марсе существуют какие-то низшие формы жизни.

— Можно ли предположить, что во Вселенной есть и другие формы разума, кроме нашей?

— Просторы Вселенной практически бескрайни, и я не могу исключать, что в нем существуют не только растительные и животные формы жизни, но и живые существа, наделенные разумом. Найти их — в высшей степени интересная задача, но нельзя не учитывать громадные расстояния между солнечными системами, не говоря уж о галактиках, — так что весьма сомнительно, что нам удастся найти такие формы жизни и вступить с ними в контакт, во всяком случае, на сегодняшнем уровне технических знаний.

— Можно ли исходить из того, что в свое время в нашей галактике существовали древние сообщества, обладающие высоким уровнем техники и науки?

— Доказательств тому пока еще не представлено. Но данные статистики и философский подход не позволяют на корню отвергнуть такое предположение. Но еще раз хочу сказать: пока еще нет прочной научной базы, которая позволит предположениям превратиться в уверенность.

— Возможно ли, что в древности представители более развитых цивилизаций все же посещали Землю?

— Не хочу и не могу отрицать такую возможность. Но, опять-таки, ни одни археологические раскопки не представили убедительных доказательств такого посещения.

Предельно занятый работой, «отец „Сатурна“» откланялся, и я, к сожалению, не успел поведать ему об открытиях последних лет, о неразрешенных загадках, рассеянных по старым книгам, и рукописям, а также о массе вопросов, которые выносят на поверхность те же археологические раскопки.