(когда теснили их кельты, германцы, римляне, с VII века до Р.Х. по II век после Р.Х.), то на юг и запад (с III века после Р.Х. до начала VII века) — славянское племя некоторыми отраслями своими достигало Англии, Голландии, Швейцарии, Италии, Пелопоннеса [2]. «Энеты» встречаются в древнейшие времена и в Малой Азии, именно в Пафлагонии [3]; память о «венетах», живших в северной Италии, у Адриатического моря, увековечилась в названии города Венеции, воздвигнутого на прежней земле их, много веков после того, как они уже слились с римской народностью (во II веке до Р.Х.) и исчезли в ней. Древние писатели (Юлий Цезарь, Страбон и др.) упоминают в кратких словах еще о венетах арморийских, живших в Арморийской Галлии.
Свидетельства о древних славянах писателей, им современных, даже и в первые века нашего летосчисления, чрезвычайно скудны. Причина этому явлению, по замечанию Шафарика, объясняется как нравственными свойствами славян, так и географическим положением занятых ими стран. Отличаясь от воинственных соседей своих сравнительною кротостью и спокойствием нрава, любя земледелие, ремесла и торговую промышленность, они охотнее защищали свои земли, чем заботились о завоеваниях, а потому «гораздо менее прославились у иноземных историков, особенно греческих и римских, обыкновенно следивших громы битв и мало уважавших тихое величие народов, чем другие народы, занимавшиеся грабительством и покорением света, чем соседи и обидчики их скифы, сарматы и т. п… В последующее время, когда славяне, час от часа побуждаемые то примером гуннов, аваров и булгар, то обидами, наносимыми им их беспокойными соседями, начали кровавые войны на Дунае с византийскими греками, а на Эльбе с немцами, то и иноземные историки стали более и более говорить о них» [4]. По географическому положению своему мало доступные грекам и римлянам, страны закарпатские, служившие жилищем древним славянам и названные Птолемеем одним общим именем «Сарматия», оставались почти совершенно неизвестны писателям греческим и римским. Однако, и из тех кратких сведений и заметок о древних славянах, которым уделили место в своих трудах современные им историки, несомненно вытекает^ что славяне были народ весьма многолюдный и притом оседлый, что они резко отличались от кочующих соседей своих, сарматов, гуннов, аваров и др., что они строили себе дома и возделывали землю, вели значительную торговлю, славились гостеприимством и ласковым обращением с чужеземцами; раздробленные на множество отдельных обществ, они избирали из среды своей, для ведения общественных дел, старшин (носивших различные названия: князей, бояр, жупанов и др.), руководствовались древними законами, поклонялись одному верховному богу и многим другим, более или менее важным, божествам, которым приносили в жертву плоды и животных [5].
Начиная с исхода V столетия после Р.Х., вслед за падением гуннов и Западной Римской Империи, славянские народы стали распространяться на юг и запад, к Дунаю и Эльбе, и, вследствие того, приходили в частые столкновения с греками и германцами; тем не менее, однако, известия о них до X века продолжают быть все еще весьма скудными: «Мир не имел уже более Плиниев и Тацитов, — говорит Шафарик. — Греческие писатели, не отличавшиеся своими обширными познаниями, оставили нам только одни частные известия, и то о таких лишь поколениях, которые были всего ближе к ним; напротив, ничего основательного не умели сказать нам об отдаленнейших племенах» [6]. И западные соседи славян, германцы, оставили о быте их сведения, относящиеся, однако, уже ко времени утверждения и распространения в Германии христианства. Сведения эти, не всегда беспристрастные, напротив, нередко окрашенные враждебным по отношению к славянам оттенком, сохранились в германских летописях, составителями которых, по преимуществу, были лица духовного звания, принимавшие весьма близко к сердцу дело распространения христианства между соседними славянскими народами, с живым интересом следившие за ожесточенной борьбой, которую вели германцы со славянами, и излагавшие в трудах своих события, которым они нередко сами были свидетелями. Достойны внимания и труды средневековых мусульманских писателей, доставивших немало интересных сведений о быте древних славян. Наконец, в середине XI столетия, начинается отечественное бытописание наше — Нестерова летопись. При помощи названных источников, которые с? столетия становятся все более и более обильными, и в состав которых входило как изложение происшествий современных их авторам, так и описание событий предшествовавших веков, почерпаемое из летописей еще более ранних, ныне частью утраченных, а также из древних сказаний и песен народных, — мы можем до некоторой степени уяснить себе не только взаимное географическое расположение в древние времена главнейших ветвей славянского племени на громадном, занятом ими с незапамятных времен пространстве, но и главнейшие события, которыми ознаменовалось вступление их в историческую жизнь.
Всю массу славян, по этнографическим особенностям, языку и религии, привыкли разделять на два главные разряда или отдела: южно-восточный и западный. К первому причисляются народы: иллирский (сербы задунайские, хорваты и хорутане или словины), болгарский и русский (великоруссы, малоруссы и белоруссы), ко второму — народы: ляшский (ляхи или поляки, силезцы и поморяне), чешский (чехи, мораване и словаки или словены) и полабский (славяне, жившие и отчасти еще и теперь обитающие в Северной Германии: лютичи, бодричи, мильчане, лужицкие сербы и др.) [7]. Многочисленные, часто враждовавшие между собою, первоначально не представлявшие политического сплочения поколения славянские, приходя в столкновения с инородными соседями своими, на западе — с германцами, на юге — с византийцами, на востоке — с азиатскими племенами, кочевавшими по ту сторону Днепра, по области Дона и Волги, наконец с севера — с племенами литовским и финским (Чудью), то врезывались во владения этих соседей, то отступали обратно, теснимые противниками.
Раньше всех становятся известными южные славяне (народы, получившие впоследствии названия болгар, хорватов и сербов), вследствие неоднократных набегов своих (начиная с III века после Р.Х., сперва еще в сообщничестве с гуннами) на задунайские земли, которые они и заселили окончательно на исходе VI и в начале VII века. «На третий год после смерти Юстиниана и царствования Тиберия Победоносного, — пишет церковный историк Византии, Иоанн Эфесский (современник Юстиниана), — выступил проклятый народ славянский и производил набеги на всю Элладу, местности Солуни и всю Фракию. Они завоевали много городов и укрепленных мест, опустошали, жгли, грабили страну и овладели ею; они поселились в ней без страха, как будто она им принадлежала. И до нынешнего дня славяне живут, сидят и покоятся в римских областях без забот и страха, грабя их и разоряя огнем и мечом. Они разбогатели, приобрели золото и серебро, табуны лошадей и множество оружия, которым научились владеть лучше, чем римляне» [8]. В VI же веке другие славянские поколения (хорутане, называвшиеся у немцев виндскими
