Поскольку наша задача – проанализировать реальное функционирование московских печатных изданий и их место в русской действительности первой половины XVII в., то и классификация по определенным типам должна быть сделана в зависимости от их общественной функции (что является также принципом выделения различных типов исторических источников). С этой точки зрения, несомненно, первое место среди изданий Печатного двора интересующего нас времени принадлежит книгам, необходимым для осуществления общественного и частного богослужения, т. е. книгам литургическим. Может показаться, что таким образом повторяется основной тезис концепции Н.П. Киселева. Однако это совершенно не соответствует действительности[19].
Прежде всего, принципиально различна оценка литургических памятников и их места в русской культуре позднего Средневековья. Любое христианское учение считает молитвенное общение с Господом величайшим долгом и величайшей радостью, сущностью христианской жизни. Это не только долг и смысл жизни каждого верующего, но и первостепенная обязанность Церкви как Дома Божьего на земле, призванной обеспечивать возможность литургического служения; долг и обязанность христианского православного государства. Литургическое служение сопровождало любого верующего, любого члена Русской православной церкви и русского государства в течение всей его жизни, от рождения до смерти. Специальные и обязательные чины освящали и определяли истинность всех основных этапов человеческой жизни.
Точно так же создание и функционирование любого коллективного субъекта, поддерживаемого и признаваемого государством, освящалось общественным богослужением. Это положение одинаково справедливо, идет ли речь о русской армии, деятельности приказов, государственной администрации на любом ее уровне – от местной до центральной, о жизни крестьянской, дворянской или царской семьи. Закладка простого жилого дома или закладка нового города, начало работы над любым новым изданием на Печатном дворе или начало сельскохозяйственных работ в деревне – все существенные моменты жизнедеятельности общества сопровождались обязательной молитвой. Без нее ни одно общественное или политическое событие не могло быть признано действительным и действенным.
Поэтому совершенно очевидно, что литургические тексты создавались и оберегались всем авторитетом Церкви и государства как важнейшие политические, юридические или дипломатические тексты. И именно как таковые и использовались.
Важнейший тезис христианского социального учения: «Нет власти не от Бога», – определял развитую и постоянную молитву за властей предержащих. Достаточно напомнить, что ежедневные неизменяемые богослужения включали многократные «просительные» молитвы, так называемые ектении, во время которых все присутствующие в храме молились за царя, членов его семьи, русское воинство и за все остальные духовные и светские власти, и молились не внутри себя, а открыто и активно, повторяя вслух «всем миром» слова молитвенного прошения. Ектении многократно повторялись в службах каждых суток независимо от церковного календаря и других изменяемых молитвословий. Светская власть строго следила за правильным «возношением царского имени», т. е. за точной формулой именования верховного правителя, которая менялась в зависимости от укрепления русского самодержавия: князь, великий князь, царь, император. Нарушение формулы во время богослужения приводило, как правило, к самым тяжелым последствиям – не только к снятию церковного сана, но и к осуждению в каторжные работы: достаточно вспомнить многочисленные судебные процессы над староверами, не желавшими произносить эти тексты по новой формуле.
Вместе с укреплением единодержавия изменялся и календарь обязательного церковного богослужения в честь правящей династии. В начале XVIII в. почти треть года была предназначена для обязательного богослужения в честь тезоименитства, восшествия на престол и поминовения умерших членов царского рода[20]. Соответствующие богослужения были посвящены не только прославлению господствующей власти, но и проклятию ее противников. Ежегодно в первую неделю (воскресенье) Великого поста во всех храмах, где происходило архиерейское богослужение, исполнялись чины Торжества Православия и анафематствования. Во время первого прославлялись люди, особо значительно послужившие делу христианства и защиты Отечества. Во время второго – проклинались враги Церкви и государства, начиная с Ария. Достаточно рано возникли и чины богослужений, посвященные внешней политике православного государства, прежде всего знаменитый чин «О победе на агарян»[21], в котором не только призывались все громы небесные на головы врагов православного государства, но и формулировались цели и даже методы внешней политики России[22].
Очевидно, что специальные чины и тексты богослужений систематически создавались в зависимости от потребностей церковной и государственной жизни. Достаточно напомнить издания, связанные с расколом Русской церкви, – например, канон «О умирении Церкви и о соединении православный веры и освобождении от бед, належащих православным от супротивных супостатов…», – в которых проклинались «еретики и раскольники»[23].
С точки зрения политического значения литургического текста особенно показательна написанная в 1625 г. митрополитом Киприаном и опубликованная на Печатном дворе «Служба на положение Ризы Господней»[24], в которой прославлялись Москва и русский царь как «Богом избранные», «Богом почтенные», «Богом превознесенные», Москва – как град, призванный заменить в христианском мире град Иерусалим, ее правитель – как глава православных верующих мира. Служба была написана по поводу дара шаха Аббаса, пославшего в Москву части хитона Иисуса Христа, и хотя в ней и не было формулы «Москва – третий Рим, а четвертому не бывать», но именно эта идея господствовала во всем тексте богослужения.
Переплет XVII в. с суперэкслибрисами МПД на издании: Служба на положение Ризы Господней. М.: Печ. двор, 1625 (Я. 1,140)
Службы и молитвословия, о которых мы говорили выше (кроме Службы на положение Ризы, вошедшей в календарь ежегодных празднований), в основном касались событий нерегулярных и исполнялись в связи с возникавшей потребностью личности, коллектива или государства. Они так и назывались – службами «на потребу». Так же называлась и книга, в которой эти тексты находились, – Потребник или Требник. В эту книгу включались и тексты треб, необязательных для всех верующих (например, чин браковенчания или чин венчания вторым и даже третьим браком), и совершенно обязательные для всех (например, тексты исповедей, различных для разных категорий верующих: исповеди для девиц и жен, для мужей, для мирян и монашествующих, для властей светских и церковных). Исповеди включали очень широкий круг вопросов, связанных со всеми возможными типами прегрешений (в том числе и прегрешений в интимной жизни семьи). Например, в исповеди перечислялись формы сексуального поведения супругов, которые были греховными во всех случаях, кроме направленных на «чадородие»[25]; греховными были и различные игры, в том числе шахматы, которые также были под запретом (как и представления скоморохов). С другой стороны, тексты исповедей для иерархов Церкви заключали разнообразные и многочисленные вопросы, связанные с так называемой симонией, т. е. злоупотреблениями иерархов своей властью за денежное или иное вознаграждение.
Требники фактически отражали все важнейшие стороны жизни общества того времени, в том числе его хозяйственную деятельность (специальные чины молитв на прекращение дождя или «на бездожие»), «в начало и конец всякому делу» (например, известные молитвы «в начало научению книжному» или «в начало научению церковному пению»); чрезвычайно актуальны в это время были молитвы о спасении от пожара, прекращении эпидемий. Так можно было бы перечислять действительно все стороны жизни личности и коллектива, которые и в случае несчастья, и в случае удачного завершения дела неизменно обращались с просительной или благодарственной молитвой к Господу.
Нередко именно литургические тексты содержат совершенно уникальную информацию, да еще в обобщенном и, так сказать, «рубрицированном» виде. Например, так называемый Синодик вселенский, т. е. чин поминовения всех ранее умерших христиан, перечисляет 25 типов смертей в определенном порядке – начиная с уносящих сотни тысяч жизней до менее распространенных: от погибших от эпидемий, войн и полона (плена) до засыпанных «Персию» «в теснинах» для царя золото добывающих, птицами и рыбами растерзанных, «кусом подавившихся» и «крохой поперхнувшихся».
