Таким образом, сейчас происходит – и на самом деле уже произошла – девальвация смысла этого слова, осталась только положительная оценка: дорогой и, следовательно, качественный. Впрочем, язык не стоит на месте. Недавно я получил в электронной рассылке среди прочего спама упомянутое выше предложение: “Элитные семинары по умеренным ценам”. Вот и дороговизна улетучилась. Спрашивается, что же осталось в значении этого слова?
У слова элитный есть брат-близнец – прилагательное эксклюзивный. То есть вначале они довольно сильно различались. Эксклюзивный подразумевало предназначенность для одного-единственного субъекта, например, эксклюзивным можно назвать интервью, данное лишь одной газете, а эксклюзивные права предоставляются лишь одной компании.
Но вот все чаще в текстах попадаются странные сочетания: эксклюзивные видеокассеты, выпущенные огромным тиражом (зато с очень редкими кадрами) или, например, эксклюзивные часы, изготовленные в количестве 11 111 штук с автографом самого Михаэля Шумахера. Короче говоря, эксклюзивный , опустошаясь семантически, приближается к новому значению элитного: редкий, дорогой и качественный. Но вот и редкость исчезает, когда я читаю объявление над рыночным прилавком: “Эксклюзивная баранина”. Казалось, что после эксклюзивной баранины это слово уже ничем не сможет меня удивить. Но нет! Как-то я включаю телевизор и наблюдаю двух милых дам (ведущую передачи и ее гостью – певицу [11] ), которые разговаривают примерно так (точно записать не успел). Ведущая: “Ну, вы ведь эксклюзивная женщина!” Певица нервно хихикает. Ведущая: “Нет, нет, я в хорошем смысле”. Мой – по-видимому, извращенный и, очевидно, мужской – ум еще готов понять, что такое эксклюзивная женщина в слегка неприличном смысле, но что такое “эксклюзивная женщина в хорошем смысле”, он понимать отказывается. Найдется ли кто-нибудь, кто сумеет это объяснить?
Эксклюзивный и элитный фактически становятся синонимами и могут просто усиливать друг друга, как, например, в рекламе “Кожаных изделий эксклюзивных и элитных производителей”. Еще пятнадцать лет назад элитным производителем мог бы называться только какой-нибудь бычок или жеребец, а вот поди ж ты, как движется прогресс, и сейчас речь идет об изготовителях дорогих изделий.
У оценочного слова в рекламном языке недолгая жизнь. Вначале его отыскивают либо в родном русском языке, либо в чужом, то есть заимствуют, причем положительной оценке в его значении, как правило, сопутствует еще какой-то интересный и нетривиальный смысл. Потом слово вбрасывают в тексты, и, если повезет, оно сразу становится модным, начинает использоваться в невообразимых контекстах, а смысл его потихоньку стирается, и остается только восторженная оценка. Наконец, оно всем надоедает, его перестают воспринимать всерьез и выбрасывают, как старую тряпку, чтобы восхищаться каким-нибудь новым словечком. Увы, sic transit gloria mundi, и слов это тоже касается.
В начале перестройки необычайную силу приобрели прилагательные культовый и знаковый. Все реже используется похожая по смыслу на элитный иностранная аббревиатура VIP (Very Important Person): VIP-услуги и прочее. А ведь и с ней доходило до комического: нет-нет да и встречались VIP-персоны , то есть, если перевести английскую часть, “очень важные персоны”-персоны.
Надо сказать, что и элитный , и эксклюзивный тоже миновали пик моды, и, хотя встречаются еще повсеместно, судьба их незавидна. В самом начале они как бы тянули потенциального покупателя за собой. За ними обоими стояла идеология избранности. Элитный говорил: “Купишь вещь – войдешь в элиту!”, а эксклюзивный: “Купишь вещь – будешь ее единственным обладателем, ни у кого такой нет!” Потом – идеология богатства, и они уже на один голос кричали: “Купи дорогую вещь! Дорогая значит хорошая!”
А теперь все чаще они используются в рекламе не очень дорогих и не очень качественных товаров и все слабее воздействуют на потенциальных покупателей. Это похоже на то, как если бы в рекламе все время вставляли словосочетание “очень хороший”. Кто же на это клюнет?
Даже крупные строительные компании отказываются от слов элитное жилье , элитные квартиры и т.д. На смену им пришло жилье бизнес-класса, люкс или премиум. Впрочем, на улицах Москвы уже появилась реклама чикен премиум , то есть, говоря другими словами, “элитно-эксклюзивных цыплят”. А это означает очередное снижение оценки, так что, боюсь, и премиум долго не продержится.
В моду входят другие слова, например, пафосный или даже готичный. Среди оценочных прилагательных есть и более хитрые, и более непотопляемые, которые непосредственно связаны с идеологией потребления. И о них тоже стоит поговорить.
Этого слова следует бояться. В нем слишком много идеологии, и оно не оставляет выбора. В конце концов от чего-то элитного или эксклюзивного можно отказаться, а от этого – нет.
В интервью известного теле– и просто журналиста Леонида Парфенова, которое он дал журналу “Афиша”, сказано следующее:
...
– Где вам в Москве весело?
– Для меня главное из развлечений – правильная жратва в правильном месте. Сейчас время ланча, тепло. Я бы на какой-нибудь террасе посидел. Съел бы салат “Рома”, в смысле с зелеными листьями, и заказал Pinot Grigio под рыбку. Только вот не знаю, где сейчас можно найти террасу, наверное, в “Боско”.
Кстати, а вы сами носите правильную одежду? Смотрите правильные фильмы? Слушаете правильную музыку? Ходите в правильные места? Или как? Ах, вы не знаете, что следует считать правильным? Читайте глянцевые журналы – вас научат.
Раньше я вздрагивал от этих непривычных словосочетаний, а потом привык и уже с удовлетворением обнаружил в статье под названием “SUPERВУЗЫI. 10 правильных заведений” упоминание родного университета. Жаль, конечно, что я не могу последовать рекламе: “Купи правильный дом. Новорижское шоссе”, но уж в магазин “Правильная обувь” я захаживаю регулярно. В общем, все хорошо, жизнь удалась.
Кстати, объяснение словосочетаний правильная жратва и правильное место в интервью с Л. Парфеновым очень характерно: салат “Рома”, в смысле с зелеными листьями; Pinot Grigio под рыбку; терраса в “Боско”. Все это весьма изысканно и едва ли известно непосвященному читателю. Зато читатель “Афиши” может попытаться стать посвященным. Такое употребление слова правильный близко по значению французскому выражению сотте il faut , заимствованному в русский язык как комильфо. С помощью слова правильный глянцевые журналы формируют новый стиль поведения, следовать которому должен любой продвинутый (еще одно модное слово) человек. Если использовать европейские аналогии, можно сказать, что речь идет о создании нового русского дендизма, особого свода правил “как себя вести”, “какую одежду носить”, “что есть”, “что читать”, “куда ходить” и т. п. И вся эта сложная система скрывается за новым употреблением слова правильный , что и объясняет его взлет.
Это прилагательное прежде всего активно сочетается с названиями продукта в самом широком смысле этого слова: от одежды, обоев, еды – до пищи духовной: романов, фильмов, спектаклей и т. п. Также правильными могут считаться и производители или создатели соответствующей продукции. Если раньше, выделяя, мы бы назвали режиссера модным, популярным, народным, ну в лучшем случае культовым, то сейчас нет ничего выше звания “правильный режиссер”. Иди и смотри.
И наконец, тот, кто следует всем этим гламурным указаниям, может сам считаться правильным (или, как говорили когда-то, комильфо ), то есть по сути – правильным потребителем. Меня навсегда поразила фраза из той же “Афиши”:
...
Последние лет пять правильную московскую девушку можно было отличать по колготкам. Колготки должны были быть только телесного цвета, только прозрачные и только оттенка загара.
Я еще не вполне осознал, кто они – эти загадочные правильные девушки, но уже получил инструкцию, как узнавать их в толпе. Конечно же, по колготкам телесного цвета.
Совершенно очевидно, что большинство подобных сочетаний человеку семидесятых показались бы дикими, однако не все так просто. В советских текстах все-таки встречаются похожие примеры, хотя не так часто и в довольно специфических “идейных” контекстах. Вполне допустимо, например, было словосочетание правильный фильм , но, естественно, оно использовалось по отношению к фильмам совершенно другого рода, активно одобряемым советской властью, – то есть с правильной идеологией. Таким образом, неизменная часть значения у данного слова на самом деле сохраняется, просто на смену одной идеологии, политической, приходит другая – идеология потребления, что и определяет его сочетаемость.
