Причина их экономического отставания состоит в том, что естественные ресурсы — довольно примитивный товар, на цену которого производители почти не влияют. Фактические цены на подобные товары на протяжении последних двадцати пяти лет неуклонно снижались. В результате многие государства, имея довольно обширный экспорт, зарабатывают все меньше реальных денег. В современной глобальной экономике сравнительные преимущества, обусловленные доступом к естественным ресурсам, отнюдь не гарантируют изобилия.
Сказанное верно и в отношении стран, которые пытаются извлечь выгоду из такого преимущества, как наличие дешевой рабочей силы. Разрабатывая стратегии, основанные на низкой стоимости труда, национальные компании формируют своеобразный замкнутый цикл. Для того, чтобы конкурировать, им необходимо поддерживать стоимость труда на минимальном уровне. Из-за этого они не могут увеличивать заработную плату рабочих, поскольку в противном случае производимые ими товары окажутся неконкурентоспособными. Принципиально иная стратегия заставит их либо отказаться от конкуренции в интересующей области, либо перенести деятельность в соседние страны, где уровень оплаты труда еще ниже.
Оба рассмотренных примера — стратегии, основанные на изобилии ресурсов и дешевой рабочей силе, — можно назвать «стратегиями сравнительных преимуществ». Ни та, ни другая не способны обеспечить подъем жизненного уровня народа.
Бесспорно, факторы, от которых зависит готовность нации к преуспеянию, довольно многочисленны. Среди них, например, макроэкономическая стабильность, открытые и эффективные институты власти, наличие адекватной инфраструктуры, образованной рабочей силы, качественной медицинской помощи. И хотя перечисленные темы обсуждаются довольно часто, детальные исследования того, что нужно сделать на уровне отдельных компаний и фирм для обеспечения экономического роста в развивающихся странах, по-прежнему остаются довольно редкими.
На протяжении последних двадцати лет конкурентными преимуществами фирм, регионов и стран занимался Майкл Портер. Его исследования заставили по-новому взглянуть на микроэкономические переменные, обусловливающие успех. В 1998 году в докладе, посвященном сравнительной конкурентоспособности стран мира (Global Competitiveness Report), он разработал специальный «индекс микроэкономической конкурентоспособности», фиксирующий качество конкурентной среды в конкретных странах. При этом Портер отмечает: «Сегодня почти никто не сомневается в том, что макроэкономическая политика, предполагающая рациональный государственный бюджет, умеренный уровень государственных расходов, ограничение государственного вмешательства в экономику и открытый доступ на внешний рынок, способствует процветанию нации. Вместе с тем устойчивый политический контекст и разумная макроэкономическая политика остаются необходимыми, но отнюдь не достаточными условиями благополучия. В такой же степени — а может быть, даже и более, — важны микроэкономические основания экономического роста, коренящиеся в тактике и стратегии местных производителей, инфраструктуре, институтах и политике, в совокупности составляющих конкурентную среду, в которой компании и фирмы состязаются между собой. Макроэкономические реформы не принесут желаемых результатов до тех пор, пока не удастся добиться заметных улучшений на микроэкономическом уровне».3
Но консенсус по поводу основ макроэкономического менеджмента и крепнущее осознание важности микроэкономических условий конкуренции ставят перед нами ряд вопросов. Почему неразвитые экономические системы с таким трудом поддаются преобразованиям? Означает ли создание стабильного правительства, рациональной экономики и микроэкономических основ «автоматическое» процветание? Разумеется, в идеальном виде все должно быть именно так. Но экономическое развитие нередко напоминает нам о парадоксе яйца и курицы. Представители бизнеса твердят о том, что эффективные стратегии недоступны для них, пока правительство не заставит их действовать сообща; между тем государственные чиновники сетуют на свое бессилие в условиях, когда предприниматели не понимают пользы конкуренции и всеми силами стремятся ее избежать.
Короче говоря, процветание требует не только необходимой базы, но и такого состояния умов, которое нацеливает на конкуренцию и внедрение нового.
Потребность в «конкурентном состоянии ума»
Наш опыт консультирования бизнесменов и правительственных чиновников говорит о том, что само разрешение стратегических проблем, с которыми они сталкиваются, оказывается не слишком сложным делом даже в неблагоприятных обстоятельствах, задаваемых дурным управлением и слабой инфраструктурой. Что по-настоящему трудно, так это изменить мышление людей. Как правило, в развивающихся странах довлеет представление о решающем значении относительных преимуществ, зачастую укорененное в институтах, законах и политике. Именно это наследие не позволяет здешним лидерам делать правильный выбор.
Нижеследующий список обобщает некоторые устойчивые мотивы мышления, отмечаемые нами у бизнесменов и правительственных чиновников молодых государств. В соответствии с типологией Мариано Грондоны и Лоуренса Харрисона колонку слева составляют присущие фирмам и компаниям характеристики, препятствующие прогрессу. В правой колонке, напротив, приводятся качества, которые прогрессу способствуют.
Следует повторить, что конкурентные установки национальных компаний сталкиваются с самыми разнообразными препятствиями. Среди них — неэффективное функционирование экономики, неразвитая инфраструктура, нехватка квалифицированной рабочей силы. Вместе с тем лидеры бизнеса, намеревающиеся мыслить по-новому, больше не собираются ждать совершенствования инфраструктуры своего государства. Если они не начнут предлагать новаторские пути в собственном бизнесе, положение дел в стране никогда не улучшится. В идеальном варианте бизнес и государство должны объединить усилия в рамках динамичной системы, позволяющей совершенствоваться обеим составляющим.
Экономический рост и социальная справедливость
Модель состязательности, распространенная ныне в развивающихся странах, порождает порочный круг. Компании конкурируют друг с другом на основе дешевизны труда и обилия естественных ресурсов. Это вовлекает их в такой бизнес, в котором очень трудно наращивать доходы. Не получая значительной прибыли, они не в состоянии делать достаточные инвестиции в человеческий капитал; без этого, в свою очередь, нельзя стимулировать инновации.
В противовес этому существует круг иного рода — благодатный круг экономического роста и социальной справедливости на стабильной основе. В данном случае фирмы проявляют инициативу, развивая более сложные продукты и применяя более изощренные стратегии. Таким путем создаются высокодоходные предприятия, с помощью которых поддерживаются серьезные инвестиции в рабочую силу. Чем квалифицированнее рабочая сила, тем больше она склонна к новаторству, а постоянные инновации позволяют производителям продавать все более сложные товары и услуги. Подобный взгляд на мир дает возможность рассчитывать на устойчивую реализацию конкурентных преимуществ и преодоление многовековой статики сравнительных преимуществ.
И хотя в только что описанной модели явно присутствует здравый смысл, переубедить политиков и бизнесменов оказывается совсем нелегким делом. В последние десять лет Майкл Фэйрбенкс и я активно пытались настроить людей, принимающих решения, на реализацию политики и стратегии, поддерживающих устойчивое развитие бизнеса и, тем самым, на отказ от иллюзорных преимуществ «ресурсного» подхода в пользу «конкурентного». На собственном опыте мы убедились, что предприниматели и чиновники постоянно воспроизводят одни и те же стратегические и поведенческие стереотипы, не позволяющие им осваивать более «продвинутые» источники преимуществ и обеспечивать своим странам благоприятное положение в глобальной экономике. Упомянутые стереотипы делятся на две категории:
Усилия, направленные на повсеместный отказ от перечисленных стереотипов, убедили нас в том, что корни микроэкономических проблем следует искать в культуре. В то время как стратегические стереотипы можно преодолеть с помощью аналитических разработок, качественной практики ведения бизнеса и стремления к знаниям, поведенческие стереотипы более сложно увидеть, распознать и преобразовать.
Упомянутые клише позволяют понять, почему некоторые компании просто неспособны к глобальной конкуренции. Что не совсем ясно, так это почему одни и те же тенденции воспроизводят себя в странах с совершенно различным политическим, экономическим, социальным и культурным наследием. Макроэкономические переменные, воздействующие на развивающиеся государства, весьма неоднородны, но микроэкономические процессы удивительно схожи.
