…Ярким символом такого синтеза является деятельность высших иерархов папского престола, например, пап-гуманистов, итальянцев Николая V (1447–1456) и Пия II (1458–1464). Пий II (в миру Энео Сильвио Пикколомини) был выдающимся географом своего времени. Он ввел в научный оборот огромное количество древнеримских сведений. Использовал также греков — Геродота, Страбона, Диодора Сицилийского, Клавдия Птолемея. С именем же Николая V связан особенно широкий размах ознакомления итальянского общества с античными источниками, в частности, географического характера. По его инициативе осуществлялись их переводы, издавались книги. В результате знание становилось доступным всем сравнительно образованным слоям. Со времен Петрарки и на протяжении XV в. (еще за несколько десятилетий до начала походов Колумба и Васко да Гамы) в Италии был возрожден практически весь корпус античной географии. И ведь признание шарообразности земли или внедрение в сознание современников после средневековья реальности существования дальних заморских стран — это только часть содеянного».
Таким образом, пишет А. М. Петров, была получена «бесценная чисто практическая информация к размышлениям». Это правда, — чем больше информации, тем больше размышлений; то и другое приводит к практическим результатам. Совсем неудивительно, что во всех эпохах линий № 5–7, — и античной, и возрождающей ее, — наблюдается непреодолимое желание владетельных особ присоединить к своим землям восточные территории. Удивительны как раз те самые упомянутые Петровым «практические результаты».
Плутарх сообщает, что мечты Красса (II–I до н. э., линия № 6) «простирались до бактрийцев, индийцев и до моря, за ними лежащего». И еще: «У Красса были далеко идущие замыслы: пока Цезарь (Юлий, 101–44 до н. э., линия № 6) покорял западные области — кельтов, германцев, Британию, Красс рвался на восток, к Индийскому океану, желая присоединить к римской державе всю Азию, что уже пытался исполнить Помпей (Гней, 106–48 до н. э., линия № 6), а до него Лукулл (ок. 117–ок. 56 до н. э., линия № 6, все перечисленные в этом абзаце определены по „римской“ волне)».
Но и сам Юлий Цезарь мечтал о восточных землях. Правда, об этом сообщает только Николай Дамасский (64 до н. э. — начало н. э., линия № 5–6), но, по мнению А. М. Петрова, «в достоверности его сведений сомневаться не приходится, так как он вращался в высших римских кругах, был прекрасно информирован, и, в частности, его занятия историей поощрял (а возможно, и помогал ему) преемник Юлия — Август Цезарь».
Николай Дамасский писал:
«Бесславно было обагрено кровью тело человека, доходившего на запад до Британии и океана, замышлявшего поход на восток против Парфянского и Индийского царств с тем, чтобы, покорив также и их, объединить в одной державе всю власть над землей и морем».
В 253 году (линия № 6–7) командующий римскими войсками в Египте Эмилиан провозгласил себя императором и собирался идти в Индию. Сообщают, что принцепсу Тациту (275–276) и его брату Флориану, процарствовавшему всего два месяца в 276 году, жрецы-прорицатели предсказали, что «когда-нибудь будет из их фамилии, по женской или по мужской линии, римский император, который… поставит наместника над тапробанами (цейлонцами)».
Существовал популярнейший миф о Дионисе (Вакхе), совершившем победоносный поход на Восток и покорившем Индию. Сенека (ок. 4 г. до н. э. — 65 г. н. э., линия № 5–6) так описывает деяния его спутников:
Кто к далеким шел за тобою индам,
Смело гнал коня по полям восточным
И воздвиг твой стяг на границе мира;
Кто коричный лес и арабов[51] счастье
Видел, и парфян, что, в обманном бегстве
Повернув коней, посылают стрелы,
На берег ступил заревого моря,
Где восходит Феб, открывая светлый
День, и в темный цвет красит голых индов
Пламенем близким.
Известно утверждение, согласно которому Колумб знал предание Платона об Атлантиде, и будто он пытался найти именно ее. Отметим, что первое издание Платона (429–347 до н. э., линия № 5–6) было напечатано по-латыни впервые в 1483 году (линия № 7), во время пребывания Колумба в Португалии. Колумб и в самом деле не только знал литературу, где были упоминания о легендарном острове, был лично знаком с географом конца XV века Мартином Бехаймом, на глобусе которого значились многие легендарные острова.
Возможно, он был гораздо лучше осведомлен о географии Атлантики, чем считается до сих пор. Колумб, человек по натуре скрытный, не рассказывавший никому даже о своей переписке с географом Тосканелли, мог умолчать и об Атлантиде как действительной цели своих поисков. Вместо этого он много раз цитирует Библию и утверждает, что «Путешествию в Индию нисколько не способствовали высокие решения разума, математика и мировые карты. Тут просто-напросто сбылось то, что предсказывал пророк Исайя».
А пророк писал:
«Так, Меня ждут острова и впереди их корабли Фарсисские, чтобы перевезти сынов твоих издалека и с ними серебро их и золото их, во имя Господа Бога твоего и святого Израилева, потому что Он прославил тебя»,
(Исайя, 60,9)
или:
«Ибо вот Я творю новое небо и новую землю, и прежние уже не будут воспоминаемы и не придут на сердце».
(Исайя, 65,17)
Но как бы там ни было, мореплаватель отправился в путь 3 августа 1492 года на трех каравеллах. «Санта-Мария» (флагман) была длиной 23 м, шириной 6,7 м, имела осадку 2,8 м. Парусное вооружение «комбинированное» — фок-мачта как у холька, грот-мачта как у каракки, а бизань-мачта несла треугольный латинский парус, свойственный как им, так и каравелле. На борту имелось четыре двадцатифунтовые пушки, шесть двенадцати- и восемь шестифунтовых. Водоизмещение — 200 тонн.
«Пинта» была длиной в 20 м, имела водоизмещение около 140 тонн и экипаж из 65 человек, а самая маленькая каравелла — «Нинья» длиной 17,3 м — имела водоизмещение около 90 тонн и экипаж из 40 человек.
12 октября 1492 года корабли открыли один из Багамских островов, затем Кубу, Гаити, другие острова; в следующих экспедициях Колумб открыл Большие и Малые Антильские острова и, наконец, побережья Южной и Центральной Америки и Карибское море. Он оставался в уверенности, что открытые им земли — Индия. Недаром по договору с королем Испании он стал Индийским вице-королем, а Вест-Индское море — до сих пор общее название Карибского моря и Мексиканского залива!
Еще до плаваний Колумба явили миру свои мореходные качества португальцы. Их поиск пути в Индию вокруг Африки начался в 1416 году открытием Канарских островов. В 1418 они открыли остров Мадейру, в 1432 — Азорские острова, в 1446 обогнули Зеленый Мыс, в 1473 изучили Гвинейский залив, к 1483 наладили торговлю с народами современных Конго и Анголы. В 1488 году португальская эскадра под командованием Васко да Гамы обогнула самый южный мыс Африки — мыс Доброй Надежды. В следующей экспедиции на каравеллах, меньших по размерам, чем у Колумба, Васко да Гама дошел до Индии: отправившись из Лиссабона 8 июля 1497 года, эскадра 23 мая 1498 года вошла на рейд порта Каликут на юго-западном побережье Индии.
Командующий эскадрой писал:
«…После того, как мы достигли страны, которую искали, и после того как… корабли были нагружены пряностями и драгоценностями, отправились мы 29 августа в обратный путь…»
Домой вернулись не все, а только два судна и всего 55 человек вместо ста шестидесяти.
Но и у португальцев были предшественники.
«В самой Италии еще за два столетия до да Гамы нашлись энтузиасты-практики, пытавшиеся проложить такой морской путь в Азию, — пишет А. М. Петров. — В 1291 г. братья Вивальди, выйдя из Генуи, прошли на двух судах через Гибралтар, направляясь в Индию, но затем пропали без вести, по всей видимости, где-то в районе Гвинейского залива (существуют разные версии: от Гозоры, мыса Нон, Джуби до мест южнее „Гинойского“ — Гвинейского моря). Канарские же острова стали известны с 1270 г., когда их открыл Ланселот Малочелло.
После Вивальди — в XIV — начале XV в. — попытки итальянских энтузиастов-одиночек обогнуть Африку и выйти в Индийский океан продолжились (их насчитывается около двадцати). И все это прокладывало дорогу, как нередко бывает в истории, чужому успеху. Уже флорентийская карта 1351 г. „Лаурентийское портолано“ отражает хорошее знакомство итальянцев со значительной частью западноафриканского побережья Атлантики, особенно с его северными областями. Вплоть до мыса Бохадор на карту нанесены мысы, заливы, реки, есть и Гвинейский залив, хотя пока его очертания в общем-то контурны. Но и подобное означало очень многое — когда сын португальского короля дон Педро, будучи в Венеции в 1425–1428 гг. и получив там гораздо более старое, чем упомянутое, портолано, по возвращении на родину показал его соотечественникам, для них это было откровением и очередным стимулом к активным действиям».
