Район Минатомирай удивительно эклектичен. Если выйти на станции Сакурагичё, то, по сути, вы попадете в эпицентр эклектики. Символ города-порта – самый высокий в стране небоскреб Лэндмарк-тауэр. В любое время суток, независимо от сезона и погоды, вокруг этого здания толпами ходят старички с фотоаппаратами на треногах и снимают Лэндмарк-тауэр. Как-то около станции метро «Йокогама» я видела фотовыставку, посвященную этой супермодели. Казалось бы, ну что здесь такого, здание как здание, но на сотне отобранных для выставки фотографий башня действительно была неимоверно хороша. Дождливыми вечерами верхнюю часть башни закрывают облака, а нижняя ее часть сияет огнями, их свет уходит в небеса и меркнет где-то в туманной вышине.
На шестьдесят девятый этаж башни, где есть смотровая площадка, поднимается самый быстрый в мире лифт, этот факт зарегистрирован в Книге рекордов Гиннесса. В хорошую погоду оттуда открывается чудесный вид на город, залив и даже гору Фудзи-сан. В нижней части башни располагается огромный стеклянный шестиэтажный комплекс магазинов и ресторанов Лэндмарк Плаза, внутри которого растут деревья, бьют фонтаны, устраиваются концерты классической музыки.
Недалеко от Лэндмарк-тауэр располагаются ночные клубы. Американские солдаты с базирующейся в Йокогаме военной базы здесь завсегдатаи. Напиваясь, они кажутся еще глупее, чем на самом деле.
Коротко стриженные, мускулистые, хмельные американские парни. Они сидят за стойкой бара в окружении молодых японочек и громко шутят.
Вернемся к эклектике. Одной из главных достопримечательностей Минатомирай считается деревянный парусник «Ниппон-мару», стоящий на приколе в виде экскурсионного экспоната. На фоне белого великолепного высотного отеля-небоскреба, построенного в форме надутого ветром паруса, предающего особый шарм береговой линии, «Ниппон-мару» кажется пришельцем из глубины веков. Здесь же смотрит в голубое небо настоящий деревянный индейский тотем, подаренный Японии народом Америки в честь установления торговых связей.
По заливу круглосуточно курсируют небольшие китайские суденышки-рестораны. Вечерами на них всегда горит множество красных фонарей и слышны довольные голоса сытых, пьяненьких посетителей.
Рядом располагаются парк аттракционов Cosmo world с огромным колесом обозрения в сто двенадцать метров высотой, в темное время суток оно подсвечивается гирляндами зеленых огней. Далее по курсу движения, пройдя под звуки льющейся из динамиков музыки по навесному мосту, сделанному из рельсов бывшей железной дороги, мы попадаем в развлекательный комплекс Warner Brothers с залами игровых автоматов, ресторанами, магазинами, ну и главное, конечно же кинотеатрами. Фильмы идут не только на японском, но и на английском языке. Мы часто ходили сюда в кино. Особенно забавно было смотреть американские комедии на английском языке с японскими субтитрами. Похоже, что в зале, рассчитанном на сотни зрителей, смеялись только мы. То ли японский перевод не передавал юмора, то ли шутки были для японцев трудно перевариваемые.
Если пройти далее в сторону пассажирского порта и парка Ямасита, можно попасть в небольшой музей иммиграции. Здесь размещена экспозиция фотографий и предметов, подробно рассказывающая о тех японцах, которые массово уезжали в Южную Америку в военные и послевоенные годы. Здесь можно увидеть, что японские переселенцы клали в чемоданы, что особенно ими ценилось, как приходилось работать на новой земле и учиться выращивать кофе, какие элементы японского быта сохраняли переселенцы долгое время вдалеке от родины.
Пройдя по кольцевому мосту, вы сразу окажетесь около старых голландских складов, построенных из красного кирпича в европейском стиле, они так и называются Red Break Houses. В одном из них расположены магазинчики, где можно купить всякие мелкие и немелкие вещи для домашнего интерьера. Большинство из них – это некая стилизация под индийские и прочие загадочного происхождения предметы: очень необычные светильники, бамбуковые занавески на двери, немереное количество подсвечников, ароматизированных свечей, благовоний, сваренного с травами мыла, блестящих украшений и очень странных головных уборов. Все это, вместе взятое, запахи, предметы, само здание и конечно же безумно красивый вид на море из окон навевают романтические мечты.
Японцы временами украшают эти здания на свой забавный манер. Как-то они поставили вокруг этих зданий строительные леса, на которых прикрепили веселых, толстеньких, ростом с человека ангелочков из белого гипса.
Смелым решением можно назвать архитектуру Международного пассажирского терминала. Этот интересный объект оказался победителем объявленного японцами в 1995 году конкурса на проект лучшего здания для пирса, способного принимать огромные экскурсионные лайнеры. Крыша пирса является одновременно зоной для прогулок, все дорожки сделаны из деревянных досок и перемежаются с зелеными газонами. Внутри здание большей частью отделано кроме современных материалов деревянными досками – зал ожидания, рестораны и т. д. По пирсу, особенно если с моря не дует сильный ветер, приятно гулять и разглядывать причалившие к берегу огромные лайнеры и военные корабли.
Совсем недалеко от парка Ямасита на станции Каннай располагается единственный в Японии район Чайна-таун. О том, что вы уже там, вы узнаете, как только пересечете ажурные ворота, и все вокруг будет выкрашено в не по-японски яркие цвета. Ну что, собственно, интересного можно увидеть в этом месте? Обычный такой Чайна-таун, как и везде. Китайская еда здесь крайне дорога – несчастная порция стандартных китайских пельменей гёдза из шести штук в забегаловке с дешевыми клеенчатыми скатерками обойдется вам в тридцать – сорок долларов.
Одно из явлений, которое вызывало у меня странный детский интерес в Японии, – это бомжи. В детстве, думаю, каждому из нас родители объясняют, что просто так уйти из дома и жить на улице под кустом не получится. Просто потому, что нечего носить, нечего есть и холодно. Наверняка то же самое говорили в детстве и японцам. Кроме того, для японца стать бомжем – особый подвиг, поскольку для них взять и выпрыгнуть из общества, как из окна, это все равно, что потерять лицо и умереть. Тем не менее в Японии есть бомжи, некоторые из них живут в индустриальных районах, например в Синдзюку, а некоторые строят шалашики в парках.
На одной из улиц, по которой мне приходилось часто ходить, жили два бомжа. Без имен. По сути, они были соседями – у одного был дом и у второго. Дома представляли собой натянутый вместо крыши полиэтилен, который с одной стороны крепился к железному забору, а другой стороной опирался на воткнутые в землю деревянные шесты. Стены, закрывающие бомжей от ветра, представляли собой дешевые полиэтиленовые циновки.
По утрам один бомж всегда варил себе на маленькой переносной плитке, работающей на газе, кофе. У него был крошечный радиоприемник, который он слушал по утрам за завтраком. Сидя, облокотившись на забор и задрав ногу на ногу, он читал вчерашнюю прессу, вытащенную из соседней урны, и потягивал божественный напиток. Вообще, с чтивом у этих бомжей все было нормально, так как японцы выбрасывают прессу в огромных количествах, не только газеты, но и яркие глянцевые журналы. Второй бомж обычно долго спал под своим грязным футоном на надувном матрасе. Зато вечерами он любил смотреть телевизор. Маленький переносной телевизор с черно-белым изображением он ставил себе на колени. Куда он его включал, я не знаю. Неужели у него был переносной генератор?
Вечерами оба бомжа, как хорошие соседи, ходили друг к другу в гости и о чем-то беседовали, поедая палочками горячую лапшу и запивая пивом из металлических банок.
Обувь они всегда снимали, как и положено, у воображаемого входа в дом и заворачивали ее в полиэтиленовый пакет, чтобы не вымокла за ночь.
Наверное, без иронии можно сказать, что эти яркие представители класса бомжей придерживались высоких жизненных стандартов! Есть, однако, и другие, совсем сломавшиеся бомжи, которые не стрижены, не мыты, живут около станций метро, весь их скарб вмещается в одну большую замызганную сумку. Индустриальные бомжи обычно живут в коробках. А тем, кто предпочитает жить в палатках в парках, например в центре Токио в парке Ёёги, муниципалитет даже ставит мусорный контейнер и обносит территорию бомжатника красно-белой лентой предупреждающего характера.
Можно только догадываться, что «устроенные бомжи» сами по собственной воле ушли из дома, захватив переносное имущество, и наверняка имеют мало-мальские доходы, которых хватает на еду. А совсем запущенные, нестриженые и немытые, стали бомжами после того, как потеряли работу и сломались. Так недавно в Japan Times я читала статью об одиноких горожанах. Один мужчина, лишившись работы в Токио, умер от голода. Первой реакцией японцев на данное происшествие был вопрос: «А почему он не был женат?», в то время как иностранцы первым делом спросили: «А почему он не попросил о помощи?» Разница в менталитете, понимаешь!
