При доказывании корпоративной вины необходимо исходить из совокупности всех обстоятельств и учитывать, в частности:
а) характер общественно опасных деяний, наступивших общественно опасных последствий и причинной связи между ними;
б) наличие корпоративной культуры, в условиях которой неправомерная деятельность в виде несоблюдения соответствующих законов, правил, предписаний и пр. допускалась или поощрялась;
в) осуществление корпоративным (коллективным) образованием мероприятий по контролированию или надзору за деятельностью служащих (работников, представителей), а также по предотвращению совершения преступного деяния;
г) наличие признаков состава преступления в деянии физического лица (лица, осуществляющего функции управления, представителя либо служащего), действовавшего от имени и (или) в интересах корпоративного (коллективного) образования;
д) совершено ли деяние от имени корпоративного (коллективного) образования;
е) совершено ли деяние в интересах корпоративного (коллективного) образования или ему во вред либо из личной заинтересованности лица, осуществляющего функции управления, представителя, служащего;
ж) осознавал ли служащий или иной работник (представитель) корпоративного (коллективного) образования, который исполнил незаконное решение (указание, предписание) органа или лица, осуществляющего функции управления корпоративным (коллективным) образованием, общественную опасность совершаемых действий (бездействия).
Полагаем, что при конструировании института корпоративной (коллективной) ответственности необходимо руководствоваться общими положениями соответствующей отрасли права. Основополагающим принципом российского уголовного законодательства является принцип вины. Соответственно, определение вины коллективного субъекта преступления в зависимости от вины физических лиц, ведущих дела корпоративного (коллективного) образования, а равно действующих от его имени и (или) в его интересах (субъективный подход), является предпочтительным в нашей правовой системе.
1.4. Преступления, инкриминируемые корпоративным образованиям, по зарубежному уголовному законодательству
Вопрос о том, за какие конкретно общественно опасные деяния может нести уголовную ответственность корпоративное образование, в зарубежных странах решается по-разному. Так, в Дании, Голландии, Норвегии, Бельгии, странах англосаксонской системы права уголовные законы не регламентируют перечня преступлений, субъектами которых могут быть признаны корпоративные образования. Поэтому теоретически любой из предусмотренных в Особенных частях соответствующих уголовных законов состав преступления может быть выполнен корпорацией. В некоторых же странах (Франция, Финляндия, Польша, Молдова, Литва, КНР) в тексте уголовного закона указываются преступления, которые могут быть инкриминированы корпоративным образованиям.
Такой неоднозначный подход к решению данного вопроса объясняется, во-первых, многообразием форм криминальной деятельности корпоративных образований, во-вторых, сложным механизмом реализации такой деятельности, в-третьих, невозможностью совершения некоторых преступлений корпоративными образованиями (например, изнасилование, разбой, пиратство, бандитизм, хулиганство и др.).
Вот что писал А. Н. Трайнин, рассматривая вопрос об уголовной ответственности юридических лиц за преступления против мира и человечества: «Совершенно бесспорно, что украсть, оскорбить, убить на войне, как и объявить войну, может лишь человек, независимо от того, принадлежит ли право объявления войны одному человеку, главе государства, или целому законодательному корпусу: юридические лица не стреляют».[76]
Именно поэтому в английском праве устанавливалось правило о том, что корпорация не может быть привлечена к ответственности за деяние, влекущее за собой личное наказание. Изначально корпорации отвечали в уголовно-правовом порядке лишь за преступления, наказание за совершение которых назначалось в виде штрафа, а также за ляйбель (пасквиль), причинение вреда, или проявившееся в бездействии, или злоупотреблении властью, нарушение какой-либо обязанности, возложенной законом.[77] При этом одними английскими учеными (К. Кении) указывалось на то, что за простое убийство, которое может караться штрафом, корпорация не подлежит наказанию, как и за совершение любого другого преступления, включающего элемент насилия над личностью (нападение или массовые беспорядки). Другие юристы (Кард, Кросс, Джоунс) писали: «Общее право состоит в том, что корпорация, будь то компания с правами юридического лица, государственная корпорация или орган местной власти, может быть признана уголовно ответственной в тех же пределах, что и физическое лицо».[78]
И действительно, в конце XX в. корпорации стали привлекаться к уголовной ответственности за убийство. В 1990 г. председательствующий по делу судья лондонского Центрального уголовного суда в своем решении отметил: «…по сути, нет ничего нелепого в том, что корпорация должна быть виновна в правонарушении неправомерного убийства… Когда корпорация посредством контролирующего разума одного из своих агентов совершает действие, которое удовлетворяет требованиям преступления простого убийства, она надлежащим образом может быть преследуема по обвинительному акту за преступление простого убийства».[79] Окончательная точка в данном вопросе была поставлена 26 июля 2007 г., когда был принят Закон о корпоративном простом убийстве и корпоративном человекоубийстве (Corporate Manslaughter and Corporate Homicide Act, 2007), действие которого распространяется на случаи причинения смерти «организацией».
В американском праве первоначально также было закреплено, что некоторые преступления (лжесвидетельство, изнасилование, убийство), являясь «чисто человеческими», корпорациями совершаться не могут. Однако позже корпорации все же стали привлекаться к ответственности за убийства.[80] Первый случай в истории американского правосудия, когда корпорации было предъявлено обвинение в убийстве, был зарегистрирован в 1978 г. в штате Индиана. Компанию Форда обвинили в убийстве трех человек, сгоревших заживо в автомобилях марки «Пиито». Расследование показало, что руководство компании выпустило автомобиль этой марки в продажу, зная, что его бензобак расположен в опасном месте и может взорваться при столкновении.[81]
Г. Мюллер приводит следующие доводы в качестве аргументов в пользу признания корпораций субъектами убийства: «Почему корпорация не может быть признана виновной в тяжком убийстве, когда, например, на основании ее решения посылают рабочих на опасное место работы без соответствующей защиты, если при этом все служащие скрывают от них тот факт, что даже непродолжительное пребывание там может быть фатальным, как, например, в случае с предприятием Hawk's Nest в Западной Виргинии, когда массовая гибель была отнесена на заболевание силикозом».[82]
Корпоративная вина в таких случаях может быть «обусловлена возможной анонимной коллегиальностью в принятии решения».[83]
Строительной компании «Гранит» в 1983 г. было предъявлено обвинение в убийстве вследствие несоблюдения правил техники безопасности на строительном участке. И, несмотря на то, что компания добилась прекращения дела на том основании, что юридические лица могут привлекаться к уголовной ответственности только за преступления против собственности, но не против личности, апелляционный суд штата Калифорния отклонил этот аргумент, мотивировав свое решение так: «Попытка разграничить преступления против собственности и преступления против личности обусловлена природой юридических лиц как экономически мотивированных субъектов. Совершая преступление против собственности, организация может непосредственно получить для себя выгоду, а преступления против личности не всегда напрямую связаны с мотивом извлечения прибыли. Это неудачный аргумент. Он не принимает во внимание тот факт, что организация может опосредованно получить существующую экономическую выгоду, совершая преступления против личности. Для получения такого рода экономической выгоды руководство организации может сократить затраты на внедрение средств безопасности, применять силу к бастующим рабочим или использовать криминальные способы борьбы с конкурентами. Если юридическое лицо принимает на себя любой из упомянутых рисков и совершает соответствующее деяние, оно подлежит уголовной ответственности наравне с другими обвиняемыми».[84]
Или другой случай. 3 сентября 1991 г. во время ремонта неисправного оборудования (оборудование фабрики устарело, и персонал постоянно был занят его ремонтом) на предприятии фирмы Imperial Food Plant по производству замороженных кур в г. Гамлет, штат Северная Каролина, гидравлическая жидкость брызнула из-под ремня привода конвейера на газовую горелку для опаливания кур. В течение тридцати секунд ядовитый дым заполнил помещение фабрики, не оборудованной системами пожарной сигнализации и аварийного пожаротушения. Рабочие бросились к выходу, но многие оказались в ловушке. В нарушение Закона о праве на труд владельцы предприятия заперли входные двери, желая предотвратить мелкие хищения мяса рабочими. К моменту прибытия пожарных фабрика была уничтожена, 25 человек погибли, 40 получили ранения. За непредумышленное убийство компания была оштрафована на 808 150 долл., а владелец предприятия приговорен к двадцати годам лишения свободы.[85]
