17.3 Коллизионные проблемы трансграничной несостоятельности
Основная проблема регулирования трансграничного банкротства – вопрос о применимом праве (М. В. Телюкина). Процедуры банкротства по большей части представляют собой вопросы процесса, поэтому право страны суда (страны открытия производства – lex fori concursus) регулирует большинство вопросов. Однако lex fori concursus не всегда адекватно может решить проблемы оснований для признания статуса и круг полномочий управляющего, отнесения имущества, находящегося за границей, к конкурсной массе, очередность в удовлетворении кредиторов. Кроме того, есть правоотношения, объективно отделяемые от банкротства, например обязательства должника перед кредиторами (Е. Б. Леанович). Применимое к таким отношениям право определяется на основе коллизионных норм страны суда (lex fori concursus).
В 2005 г. ЮНСИТРАЛ приняла Руководство для законодательных органов по вопросам законодательства о несостоятельности в качестве справочного документа при подготовке новых законов и правил. Рекомендации Руководства не предназначены для включения в национальное законодательство в существующем виде. В Руководстве подчеркивается, что в процессе о несостоятельности наиболее сложные проблемы возникают относительно права, которое будет применяться к вопросам действительности и юридической силы прав в активах должника, к режиму таких активов, прав или требований иностранных сторон. В целом производство по делу о несостоятельности, как правило, регулируется правом государства, в котором оно возбуждено (lex fori concursus), но во многих государствах приняты исключения из применения этого права.
Типичной является ситуация, когда вопросы открытия, ведения, завершения производства и управления им регулируются lex fori concursus. Эти вопросы включают:
– определение должников, к которым могут применяться нормы законодательства о несостоятельности;
– определение сторон, которые могут ходатайствовать об открытии производства по делу о несостоятельности;
– определение условий, которые должны быть удовлетворены;
– последствия открытия производства, включая объем применения моратория;
– организацию управления имущественной массой;
– полномочия и функции участников;
– правила относительно приемлемости требований;
– приоритет и очередность требований;
– правила распределения.
Для определения последствий несостоятельности относительно действительных прав и требований предусматриваются исключения из применения lex fori concursus. Цель исключений состоит не в том, чтобы изменить право, применимое к вопросам о действительности и исковой силе (которое определяется на основе коллизионных норм суда), а изменить право, применимое к последствиям несостоятельности. Вместо lex fori concursus последствия о несостоятельности могут регулироваться правом, применимым к вопросу о действительности и юридической силе. Последствия о несостоятельности для права на зачет могут определяться не lex fori concursus, а законом, применимым к праву на зачет.
В некоторых законодательствах устанавливаются исключения из применения lex fori concursus для охраны прав или интересов, особо защищаемых иностранным законодательством. Например, в отношении трудовых договоров предусматриваются специальные (часто императивные) защитные меры в виде создания финансовой системы безопасности для работников, установления ограничений на расторжение или изменение трудовых договоров в случае несостоятельности. Обоснование таких положений – защита разумных ожиданий работников в отношении их трудового контракта, принцип «защиты слабой стороны».
Гаагская конвенция о праве, применимом к определенным правам на ценные бумаги, находящиеся во владении посредника (2006 г.), разграничивает право Конвенции (lex causae) и применимое право о несостоятельности (lex concursus) в контексте процедуры несостоятельности. Возникшие до инициирования процедуры несостоятельности права, которые являются действительными и были оформлены в соответствии с Конвенцией, должны соблюдаться в рамках процедуры несостоятельности. Однако такие права не исключаются из сферы действия общих норм о несостоятельности, касающихся, например, очередности удовлетворения требований, принудительного соблюдения прав и признания недействительными сделок, совершенных с целью обмана кредиторов.
Конвенция 2006 г. применяется ко всем вопросам, касающимся событий, имевших место до открытия процедуры несостоятельности (прямая продажа или предоставление обеспечительного интереса). Суд по делам о несостоятельности или управляющий конкурсной массой не могут отказать в признании применимого права просто потому, что данное право не было установлено или окончательно оформлено в соответствии с lex concursus.
Lex concursus определяет, в какой мере правами можно воспользоваться в рамках процедуры несостоятельности. Например, обеспечительный интерес, окончательно оформленный в соответствии с Конвенцией в течение «подозрительного периода», может быть признан недействительным в качестве «предпочтения» или «мошеннической передачи». Приоритет такого интереса, существовавший до открытия процедуры несостоятельности в соответствии с Конвенцией 2006 г., может быть заменен нормой законодательства о несостоятельности страны суда, которая регулирует очередность удовлетворения требования, в той же степени, что и применительно к обеспечительному интересу.
Последствия производства по делу о несостоятельности для расторжения, продолжения или изменения трудовых договоров могут регулироваться правом, применимым к трудовому договору.
В некоторых законодательствах исключение из действия lex fori concursus предусматривается применительно к обеспечительным интересам. Это решение предполагает, что право, регулирующее вещные права, будет определять их юридическую силу в случае производства о несостоятельности. Статус вещного обеспечительного интереса в производстве о несостоятельности, открытом за границей, определяется нормами о несостоятельности, закрепленными в праве, применимом к обеспечительному интересу.
Во многих законодательствах о несостоятельности предусматривается, что правом, регулирующим расторжение сделок, должен быть lex fori concursus даже в тех случаях, когда согласно коллизионным нормам страны суда сделки, подлежащие расторжению, регулируются иностранным правом. В других юрисдикциях применяется подход, согласно которому право, регулирующее сделку, регулирует и действия по расторжению этой сделки.
Наиболее взвешенным представляется подход, сочетающий lex fori concursus и общий статут сделки:
– сделка не подлежит расторжению при несостоятельности, если она не подлежит расторжению согласно праву государства, в котором открыто производство о несостоятельности, и праву, регулирующему сделку;
– сделка может быть расторгнута, если такое расторжение может быть произведено либо согласно праву государства суда, либо согласно праву, регулирующему сделку.
Принципиальные соображения, лежащие в основе исключений из применения lex fori concursus, должны оцениваться с учетом других соображений, являющихся ключевыми для производства по делу о несостоятельности (максимальное повышение стоимости имущественной массы в интересах всех кредиторов; равный режим для всех кредиторов, находящихся в одинаковом положении). Применение права государства суда в производстве о несостоятельности позволяет избежать дорогостоящих и длительных судебных тяжб. Во многих случаях применение lex fori concursus к вопросам последствий несостоятельности может сократить издержки и расходы, т. е. максимально повысить стоимость имущественной массы в интересах всех кредиторов.
17.4 Национально-правовое регулирование отношений трансграничного банкротства
Практика транснациональных банкротств в странах ЕС показывает, что «основная идея всех современных систем правового регулирования несостоятельности заключается в том, что гораздо целесообразнее сохранить действующее предприятие, чем распродать его по частям». Страны ЕС можно разделить на две группы, каждой из которых свойственна своя модель правового регулирования: рыночно-ориентированная и социально-ориентированная.
Законодательство стран, придерживающихся рыночно-ориентированной модели регулирования, подходит к проблеме несостоятельности как к проблеме всех участников рынка в целом. Роль правового регулирования – предотвратить снижение ценности имущественного комплекса должника вследствие односторонних действий кредиторов по взысканию долгов. Данная модель воспринята Германией, Данией, Северной Ирландией, Англией.
Законодатель в странах, придерживающихся социально-ориентированной модели регулирования, видит в несостоятельности проблему распределения убытков и потерь среди членов общества (не только лиц, участвующих в производстве по делу, но и тех, кто прямо не принимает участия). Интересы кредиторов подчиняются общей политике, проводимой в отношении несостоятельного должника. Эта модель воспринята Францией, Италией, Португалией, Швецией.
