23
Там же. – С. 14.
В процессе исследования нами были опрошены по специально разработанной анкете 120 человек, по 40 человек из следующих трех категорий: работники органов законодательной и исполнительной власти Омской области, участвующие в подготовке проектов нормативных правовых актов; судьи, работающие в системе федеральных судов общей юрисдикции; научные работники, занимающиеся проблемами теории права.
Философский энциклопедический словарь. – 2-е изд. – М.: Советская энциклопедия, 1989. – С. 595–596.
См.: Касьянов В.В., Нечипуренко В.Н. Социология права. – Ростов н/Д: Феникс, 2001. – С. 174–175.
Коняхин В.П. Источники уголовно-правовых норм Общей части // Правоведение. – 1988. – № 1. – С. 40.
См. об этом, напр.: Разумович Н.Н. Источники и форма права // Сов. гос-во и право. – 1988. – № 3. – С. 24–25.
Так, ученые указывают на наличие правовых актов, формально не могущих содержать норм права, но фактически являющихся нормативными и включающихся в состав законодательства (см. об этом, напр.: Гусев Д.В. Указ. соч. – С. 81–82).
См.: Мадьярова А.В. Разъяснения Верховного Суда Российской Федерации в механизме уголовно-правового регулирования. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. – С. 14.
Курс советского уголовного права. (Часть Общая). – Л.: Изд-во ЛГУ, 1968. – Т. 1. – С. 47.
В приведенном данным автором примере Верховный Суд РФ рассмотрел правовой акт «как нормативный правовой акт, в полном смысле слова только исходя из его содержания, невзирая на формальную сторону вопроса», невзирая на несоблюдение Центральным банком РФ требований к форме правового акта (см.: Мадьярова А.В. Указ. соч. – С. 51, 79). К подобным выводам судебные органы пришли и в ряде других аналогичных случаев (см., напр.: решение Верховного Суда РФ от 9 сентября 1998 года № ГКПИ 98-394 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. – 1999. – № 3. – С. 7–9; решение Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 1998 года № ГКПИ 98-646 (документ опубликован не был, размещен в справочной правовой системе «Консультант-Плюс»).
См.: Ткешелиадзе Г.Т. Судебная практика и уголовный закон. – Тбилиси, 1975. – С. 20–21.
См.: Явич Л.С. Общая теория права. – Л.: Изд-во ЛГУ, 1976. – С. 78–80; Черданцев А.Ф. Толкование советского права. – М.: Юрид. лит., 1979. – С. 145; Ковалев М.И. Советское уголовное право: Курс лекций. – Свердловск, 1974. – Вып. 2. – С. 36; Наумов А.В. Судебный прецедент как источник уголовного права // Российская юстиция. – 1994. – № 1. – С. 9; Уголовное право. Общая часть: Учебник. – М.: Спарк, 1996. – С. 62–63.
Мадьярова А.В. Указ. соч. – С. 241.
См.: Бошно С.В. Доктринальные и другие нетрадиционные формы права // Журнал российского права. – 2003. – № 1. – С. 83–91.
См., напр.: Кленова Т.В. Принципы уголовного права и принципы кодификации в уголовном праве // Гос-во и право. – 1997. – № 1. – С. 55–56.
См.: Мурашко Л.О. Начальные виды социальной нормативности // Журнал российского права. – 2002. – № 2. – С. 87, 91.
См.: Словарь русского языка: В 4 т. / Под ред. А.П. Евгеньевой. – 3-е изд., стереотип. – М.: Русский язык, 1986. – Т. 2. – С. 508.
В социологии отмечается, что содержание социальных норм выводится, прежде всего, из реального поведения индивидов и социальных групп. Реальность существования указанных норм – сфера повседневного поведения людей, различных видов социального взаимодействия. Таким образом, признание явления в качестве источника права, выражающееся в соответствующем поведении уполномоченных государственных органов, также следует рассматривать как санкционирование социальной нормы. Кроме того, социологами сделаны выводы о том, что существуют социальные нормы, которые по своей природе и регулятивным свойствам носят правовой характер, но в силу разных причин не санкционированы законодателем и не облечены в форму закона. Подобная ситуация, по их мнению, свойственна таким обществам, как современная Россия, переживающим переходный период, в котором законодатель не успевает за процессом нормообразования. Поэтому есть все основания согласиться с Е. А. Лукашевой в том, что нормативность общественных отношений является объективной и формируется в процессе социальной деятельности людей. Аналогичной точки зрения придерживаются В. П. Казимирчук и В. Н. Кудрявцев, которые полагают, что существуют фактические социальные нормы, объективно складывающиеся в общественной практике в результате социальной саморегуляции (см. об этом: Российская социологическая энциклопедия / Под общ. ред. Г. В. Осипова. – М.: Норма-Инфра-М, 1998. – С. 321; Рабочая книга социолога / Под общ. ред. Г. В. Осипова. – М.: Едиториал УРСС, 2003. – С. 15; Лапаева В.В. Социология права / Под ред. В. С. Нерсесянца. – М.: Норма, 2000. – С. 179; Лукашева Е.А. Право, мораль, личность. – М.: Наука, 1986. – С. 14; Казимирчук В.П., Кудрявцев В.Н. Современная социология права. – М.: Юристъ, 1995. – С. 45.
Например, по мнению Л. И. Петражицкого, обычное право есть право, «которое, не будучи установлено законом (или государством), фактически соблюдается». Роль государства в этом процессе в общем-то не является решающей. Автор отмечает случаи, когда составленные кем-либо, в том числе частным лицом, сборники правовых изречений приобретают нормативное значение именно в правовой жизни (см.: ПетражицкийЛ.И. Указ. соч. – С. 458).
Гринберг М.С. Пределы принуждения (уголовно-правовой аспект) // Гос-во и право. – 1999. – № 4. – С. 41.
См.: Шебанов А.Ф. Указ. соч. – С. 38.
См.: Венгеров А.Б. Теория государства и права. – М.: Новый юрист, 1998. – С. 430; Алексеев С.С. Общая теория права: В 2 т. – Т. II. – С. 31–32.
Шебанов А.Ф. Указ. соч. – С. 26–27.
Там же. – С. 31.
Кистяковский Б.А. Философия и социология права. – СПб.: РХГИ, 1999. – С. 373.
Л. С. Явич справедливо заметил, что источниками права могут выступать и труды ученых-юристов, а также религиозные нормы, если они подтверждены юрисдикционными органами светской власти (см.: Явич Л.С. Указ. соч. – С. 116).
См.: Кистяковский Б.А. Указ. соч. – С. 187; Кудрявцев В.Н. Социальные деформации (причины, механизмы и пути преодоления). – М., 1992. – С. 12–13, 48–49.
Указанная разновидность источников имеет несколько наименований: «материальный источник права», «социальный источник права» и т. д. Вопрос о терминологии не является принципиальным в данном случае. Поэтому далее в качестве обозначения такого вида источников мы будем пользоваться понятием социального источника права.
См.: Наумов А.В. Форма уголовного закона и ее социальная обусловленность // Проблемы совершенствования уголовного закона. – М., 1984. – С. 18, 27; Кулыгин В.В. Этнокультура уголовного права: Автореф. дис… д-ра юрид. наук. – Владивосток, 2003. – С. 32.
См.: Тарановский Ф.В. Указ. соч. – С. 171.
См., напр.: Явич Л.С. Указ. соч. – С. 78–79, 81, 112; Кудрявцев В.Н. Закон, поступок, ответственность. – М.: Наука, 1986. – С. 98; Разумович Н.Н. Указ. соч. – С. 20; Лукашева Е.А. Указ. соч. – С. 14.
См.: Гранат Н.Л. Указ. соч. – С. 6; Алексеев С.С. Теория права. – Харьков: БЕК, 1994. – С. 42.
См.: Нашиц А. Указ. соч. – С. 9–10.
См.: Там же. С. 36–75.
См.: Бабосов Е.М. Прикладная социология: Учебное пособие для студентов вузов. – Минск: ТетраСистемс, 2001. – С. 197–198; Спиридонов Л.И. Теория государства и права: Учебник. – М., 1995. – С. 138, 147; Явич Л.С. Указ. соч. – С. 150, 152–153.
См.: Зивс С.Л. Указ. соч. – С. 22.
См., напр.: ЯвичЛ.С. Указ. соч. – С. 60; Нашиц А. Указ. соч. – С. 12.
См.: История политических и правовых учений: Учебник для вузов / Под общ. ред. В. С. Нерсесянца. – М.: Норма, 2О01. – С. 397–398, б87; Графский В. Г. Всеобщая история права и государства: Учебник для вузов. – М.: Норма, 2001. – С. 16.
