– Ты хочешь сказать, что и ему осталось немного? – Коллега кивнул на Алексея.
– Боюсь сглазить… – сказал я.
Но тем не менее я все же сглазил. Примерно в середине вечера, когда уже приехала популярная группа и стала исполнять свои зажигательные номера, в зале стало душно. Мы с коллегой вышли на улицу. Вместе с нами вышли и многие посетители клуба – был объявлен небольшой перерыв. Я видел, как Алексей с каким-то парнем в сопровождении своих боевиков вышли на улицу и направились к машине. Вероятно, сейчас Алексей будет хвастаться машиной. Я знал, что недавно он купил последнюю модель «Мерседеса» за сто двадцать тысяч долларов, со всеми возможными наворотами, с телевизором, с кожей-рожей, как он говорил. Поэтому я был уверен, что он пошел показывать своему очередному дружку новую игрушку.
Мы с коллегой вернулись в клуб и через стеклянную стену наблюдали, как Алексей подходит к «Мерседесу». Время от времени мы перебрасывались ничего не значащими репликами. Неожиданно мой коллега схватил меня за плечо:
– Посмотри, какие пижоны едут!
Я повернулся. Прямо к входу, у которого мы стояли, к ступенькам подрулили серая «девятка» и небольшой микроавтобус. Картина была действительно нелепой: среди дорогих иномарок – «Мерседесов», «БМВ», «Роверов» и джипов увидеть «девятку», да еще с каким-то микроавтобусом! Мы стали пристально наблюдать за приближающимися машинами. Неожиданно я понял, что это та «девятка», которая не так давно за мной следила. Я сразу узнал ее по немного оторванному с левой стороны бамперу. Конечно, это та машина!
Автомобиль остановился. Тотчас же из «девятки» и микроавтобуса выскочили несколько человек, одетых в короткие куртки. У некоторых в руках были рации. Теперь я заволновался. Конечно, это оперы из какой-то организации! Мужчины в куртках направились к дверям клуба, чтобы их блокировать. Через несколько мгновений они закрыли двери металлическими палками. Таким образом, из клуба никто выйти не мог.
Вскоре подрулило еще несколько микроавтобусов. Оттуда выскочили ребята-спецназовцы в пятнистой форме. Я смотрел в сторону «Мерседеса», где находился Алексей. Но тот словно ничего не видел. Он увлеченно показывал, сидя в салоне, какие-то навороты. Мне захотелось крикнуть ему, предупредить об опасности, но сделать этого я не мог.
Я рванулся к двери и тут же увидел, как несколько человек направились в сторону «Мерседеса» Алексея. Теперь мне стало ясно, что это была операция правоохранительных органов по его задержанию.
Через несколько минут я увидел, как спецназовцы уже вытаскивали из машины упирающегося Алексея и пытались надеть на него наручники. Я видел, что Алексей что-то кричал, но через стекла ничего слышно не было. Мне показалось, что он обращался ко мне и звал меня на помощь, чтобы я, как адвокат, помог ему. Я быстро отодвинул своего коллегу и направился к дверям, пытаясь открыть их. На меня удивленно посмотрели оперативники, один из которых держал в руках рацию. Я достал из бокового кармана свое удостоверение адвоката и начал стучать им по стеклу, показывая, что мне нужно пройти туда. Оперативник немного приоткрыл дверь и спросил:
– Что вы хотите?
– Я адвокат. Там моего клиента задерживают! – сказал я.
Неожиданно второй оперативник, стоящий ко мне спиной, повернулся ко мне и улыбнулся.
– Ну что, – он назвал меня по имени-отчеству, – пытаетесь своему клиенту помочь? А вот ничего не получится! Время-то у вас нерабочее, и ордера у вас нет.
Я понял, что этот оперативник являлся и членом «наружки», то есть группы наблюдения, которая ездила за мной. Поэтому он меня знал. Да и улыбка у него была какая-то снисходительно-хитрая. Я понимал, что ничего сделать нельзя.
Дверь снова закрылась. «Ничего, – подумал я, – что-нибудь придумаем!»
В ночной клуб вошли люди в камуфляжной форме и оперативники и стали у всех проверять документы. Когда подошла моя очередь, все тот же оперативник слегка похлопал меня по плечу, даже не проверив мои документы.
Некоторых посетителей ночного клуба задержали. У кого-то были просрочены документы, у кого-то их не было. Вечер был испорчен.
Я вышел на улицу. Теперь мне нужно было как-то разыскать Алексея. Но для этого мне надо было сначала узнать, что же за организация проводила этот рейд. Я подошел к микроавтобусу с оперативниками. Отыскав знакомого оперативника, который говорил со мной, я обратился к нему:
– Как же мне узнать, куда повезли моего клиента?
– А что тут узнавать? – ответил оперативник. – Мы – оперативные работники и с вами в контакт не вступаем. Вы должны обратиться к следователю, который будет вести это дело.
– Хорошо, а кто следователь?
– Обращайтесь в городскую прокуратуру, в ваш бандитский отдел.
Я знал, что бандитским отделом называют отдел Московской городской прокуратуры по расследованию убийств и бандитизма.
– Там вам скажут, куда вашего клиента повезли, – продолжил оперативник. – А мы так, только его задержали, типа сторожей…
Я понимал, что в этот вечер ехать куда-либо бесполезно. Прокуратура ночью не работает, а дежурный прокурор и следователь со мной просто разговаривать не будут.
Оставшиеся на плаву старые воры в законе не имели другого выбора, кроме возврата к традиционному криминалу. Реакция милиции не заставила себя ждать: по России прокатилась волна задержаний известных «генералов преступного мира».
Всего в 1999 году в России было зарегистрировано 3 001 748 преступлений. Из них 31 140 убийств. Было завершено расследование 32 858 преступлений, совершенных организованными преступными группами.
В 1999 году только сотрудники подмосковного РУБОПа задержали 11 воров в законе. Шесть из них уже осуждены по различным статьям УК РФ.
Брали и старых, и недавно коронованных. Брали в Москве и в маленьких городах. Брали тех, кто контролирует махинации в сфере недвижимости, и тех, кто отладил систему краж барсеток и сумок из машин зазевавшихся водителей. Именно с конца 90-х годов в Москве кражи из автомобилей барсеток и портфелей становятся достаточно распространенным видом преступления.
Часто основными кураторами бригад барсеточников становились грузинские или абхазские воры в законе.
15 февраля 2000 года в Московском городском суде началось слушание по делу самой кровавой преступной группировки 90-х годов – так называемой курганской ОПГ. На скамье подсудимых – 13 ее активных членов во главе с одним из руководителей группировки Андреем Колиговым. Это Виктор Канахович, Игорь Нестеров, Андрей Таран, Эдуард Перепелкин, Владимир Шугуров, Максим Роменский, Дмитрий Малашевский, Михаил Кобезков, Вячеслав Ермолаев, Валерий Дегтярев, Михаил Соловей и Юрий Полковников. Они обвиняются в семи убийствах, бандитизме, похищениях людей и других тяжких преступлениях. Причем Колигов уже отбывает шестилетнее наказание за подделку документов, незаконное проникновение на территорию России и хранение наркотиков. Криминальная слава курганцев во многом связана с именем знаменитого наемного убийцы Александра Солоника, известного как Саша Македонский.
Расследование преступлений курганцев прокуратура Москвы завершила еще в конце марта прошлого года, и дело №4-КПН-9940 поступило в Московский областной суд. Однако там засомневались, что делом должна заниматься именно областная Фемида. В июне Верховный суд РФ вынес решение: направить дело в Московский городской суд «для рассмотрения по существу». И вот только теперь должно начаться слушание. При этом до последнего момента в Мосгорсуде не были уверены, что дело все-таки не вернется в Московскую область. На то были весомые основания: областной уголовный суд – суд присяжных, что, как считается, дает подсудимым больше шансов на снисхождение. И, насколько известно, стороной подсудимых предпринимались определенные усилия, чтобы их судьбой занялись присяжные. Но, как бы там ни было, уже сейчас многие участники расследования и наблюдатели сходятся в том, что курганцев ждут, скорее всего, самые продолжительные сроки отсидки. И это несмотря на то, что сыщики не успели в отведенный срок собрать достаточно улик, обличающих их еще как минимум в восьми убийствах. Этот существенный пробел, считают они, может восполнить судебное следствие. Кроме того, расследование будут продолжать и сыщики, а значит, это может быть не последний курганский процесс. Вообще же оперативники подозревают гангстеров в совершении более 40 (!) убийств главарей криминального мира и рядовых «бойцов», совершенных в Москве и Подмосковье в ходе передела сфер влияния.
Как организованная преступная группа курганская ОПГ существовала с 1994 года. Несколько бывших десантников и спецназовцев пригласил из Кургана в Москву лидер ореховской группировки Сергей Тимофеев по кличке Сильвестр: ему требовалось подкрепление для выяснения отношений с бауманскими гангстерами. Именно тогда впервые заявил о себе бывший милиционер Александр Солоник, застреливший по заданию Сильвестра главарей бауманцев Глобуса и Бобона.
