Согласно действующему законодательству посредники, как и взяткополучатели, от уголовной ответственности за совершенные преступления не освобождаются, даже если они добровольно заявили о случившемся. Поэтому, хотя формально указанные выше действия должны быть квалифицированы как соучастие в даче взятки, лицо, их совершившее, освобождению от уголовной ответственности вследствие добровольного заявления о содеянном не подлежит.
Изучение практики свидетельствует также об определенных трудностях и ошибках процессуального характера в подобных ситуациях.
Добровольное заявление о даче взятки – это не только явка взяткодателя с повинной (ст. 108, п. 5 УПК РСФСР), но и заявление о совершении преступления должностным лицом, получившим взятку (ст. 108, п. 1 УПК РСФСР). В таком случае в соответствии со ст. 110 УПК РСФСР заявителю должна быть разъяснена ответственность за заведомо ложный донос с отметкой об этом в протоколе, удостоверенной подписью заявителя. Соблюдение этой нормы необходимо, чтобы предостеречь заявителя от оговора невиновного.
Нельзя согласиться с довольно распространенной практикой вынесения постановлений на основании ст. 113 УПК РСФСР об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении лица, добровольно заявившего о даче взятки. Уголовное дело возбуждается, как правило, не против конкретного лица, а по факту преступления при наличии соответствующего повода и основания. Добровольное заявление о даче взятки, представляющее собой и явку с повинной, и заявление о преступлении, служит поводом к возбуждению уголовного дела, поскольку в нем содержатся достаточные данные, указывающие на признаки взяточничества. В этом случае оно должно быть возбуждено по признакам ст. ст. 173 и 174 УК РСФСР. Установив в ходе расследования, что взятка действительно была дана должностному лицу и что заявление об этом сделано добровольно, следователь выносит постановление о прекращении уголовного дела в отношении взяткодателя.
Закон говорит об освобождении взяткодателя от уголовной ответственности за совершенное преступление. Но освобождать от ответственности можно только тогда, когда имелись основания для привлечения к ней. Такое основание – совершение субъектом деяния, содержащего признаки состава преступления. Последующее добровольное заявление не делает факт совершения преступления «не имевшим места». Поэтому неправильна практика прекращения уголовных дел против взяткодателей, добровольно заявивших о содеянном, якобы за отсутствием в их действиях состава преступления. Именно на такое основание прекращения уголовного дела указали 38 % опрошенных следователей. Добровольное заявление взяткодателя – это особое, нереабилитирующее основание для прекращения уголовного дела. Оно не означает, что содеянное лишено преступного характера. Кстати, поэтому при освобождении взяткодателя от уголовной ответственности деньги и иные ценности, переданные и затем изъятые, взяткодателю не возвращаются, а подлежат обращению в доход государства. Отсутствие указания на прекращение уголовного дела по данному основанию (так же, как и по основаниям, о которых говорится в ст. 64, п. «б», в примечании к ст. 218, ч. 1 и в примечании к ст. 224 УК РСФСР) – пробел законодательства.
Иное дело, когда субъекты, у которых должностное лицо требовало взятку, добровольно сообщают об этом в соответствующие органы, а затем с их ведома для задержания с поличным лица, пытавшегося получить взятку, передают ему деньги или иные ценности. Конечно, такие субъекты к ответственности не привлекаются. Но совершенно неправильна практика освобождения их от уголовной ответственности как добровольно заявивших о даче взятки со ссылкой на примечание к ст. 174 УК РСФСР и невозвращения им ценностей, передававшихся должностному лицу (см. Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1970. № 10, с. 9).
Нужно иметь в виду, что в подобных случаях гражданин, вручивший ценности должностному лицу, вообще не совершил преступления, не давал взятку, а лишь имитировал ее, не имея умысла на то, чтобы должностное лицо совершило или не совершило какие-либо действия с использованием служебного положения в его интересах. Это правомерные действия, направленные на разоблачение преступника, вымогавшего взятку. Именно поэтому нет никакой необходимости и даже неправильно выносить постановление об освобождении от уголовной ответственности заявителя. Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 23 сентября 1977 г. указал, что «в случаях, когда в отношении субъекта имело место вымогательство и он добровольно заявил об этом до передачи взятки, возвращаются владельцу» (п. 12). Дав такое разъяснение, Пленум фактически указал, что подобный субъект преступления не совершал.
Однако в этом правильном по существу разъяснении есть некоторые неточности. Прежде всего, субъекта, как уже сказано, неверно называть взяткодателем. Во-вторых, не обязательно, чтобы должностное лицо именно вымогало взятку. Достаточно, чтобы оно просто предложило дать ему взятку или совершило иные действия, направленные на ее получение, и последующие действия в виде передачи ценностей были бы направлены на изобличение преступника, готовившего преступление. Поскольку в подобной ситуации взятка в прямом смысле должностному лицу не давалась, его действия следует квалифицировать только как покушение на получение взятки (см. Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1987. № 5, с. 4).
Конечно, такие действия необходимо отличать от провокации получения взятки. Суть ее состоит в том, что провокатор сам возбуждает у других намерение совершить преступление с целью их последующего изобличения. Поэтому, если субъект в провокационных целях склонил должностное лицо к получению материальных ценностей в виде взятки, а затем заявил о намерении того получить взятку или уже о фактической передаче ему ценностей, он не может быть освобожден от ответственности за содеянное. Однако виновен он не в даче взятки, а в подстрекательстве к получению взятки, так как фактически не добивался от должностного лица каких-либо действий в своих интересах и умысел у него был направлен на другое. По этой же причине в случае получения ценностей, переданных с провокационной целью, должностное лицо несет ответственность лишь за покушение на получение взятки.
1. Действующий Уголовный кодекс РФ также предусматривает добровольное сообщение лица, давшего взятку, в качестве основания, влекущего освобождение от уголовной ответственности за содеянное. Закон (примечание к ст. 292 УК) лишь уточнил, что такое сообщение о даче взятки должно быть сделано органу, имеющему право возбудить уголовное дело. Трактовка добровольного сообщения о даче взятки, предложенная Пленумом Верховного Суда РФ в постановлении от 10 февраля 2000 г. № 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе», практически не отличается от той, которая содержалась в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 23 сентября 1977 г. «О судебной практике по делам о взяточничестве».
2. В случае добровольного сообщения лица о даче им взятки уголовное преследование в отношении этого лица подлежит прекращению в связи с деятельным раскаянием на основании ч. 2 ст. 28 Уголовно-процессуального кодекса РФ 2001 г.
Спорным является вопрос о процессуальном основании прекращения уголовного дела (освобождение от уголовной ответственности) в отношении взяткодателя, если имело место вымогательство взятки. Деятельное раскаяние взяткодателя, добровольное сообщение о даче взятки в этом случае необязательно. Поскольку уголовно-процессуальное законодательство не предусматривает такого основания для прекращения уголовного дела, единственно возможным, на мой взгляд, является прекращение уголовного дела со ссылкой на материальный закон (примечание к ст. 291 УК).
3. Важные разъяснения, имеющие в том числе значение и для уяснения содержания добровольного сообщения о даче взятки – явки с повинной, содержатся в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 11 января 2007 г. № 2 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания». В частности, Пленум разъяснил, что «сообщение о преступлении, сделанное лицом после его задержания по подозрению в совершении преступления, не исключают признание этого сообщения в качестве смягчающего наказание обстоятельства. Если же органы следствия располагали сведениями о преступлении (показаниями потерпевших, свидетелей, процессуальными документами и т. д.) и задержанному лицу было известно об этом, то подтверждение им факта участия в совершении преступления не может расцениваться как явка с повинной, а признается в качестве иного смягчающего наказание обстоятельства (например, изобличение других участников преступления). …Сообщение лица, задержанного по подозрению в совершении конкретного преступления, об иных совершенных им преступлениях, следует признавать как явку с повинной и учитывать при назначении наказания при осуждении за эти преступления» (п. 7).
