4. Неограниченное разрешение. В данном случае разрешение на экспорт требуется для широкого круга культурных ценностей. Обычно такое разрешение выдается упрощенным способом, без серьезных финансовых затрат или временных задержек. Для некоторых объектов выдача разрешения все-таки приостанавливается, чтобы дать возможность местным государственным учреждениям приобрести объект по его полной цене. Если же в установленный срок не найдется желающих, то заявителю будет выдано разрешение на вывоз (действует в Канаде, Великобритании, США, Японии).
5. Свободный экспорт предполагает отсутствие каких-либо ограничений на вывоз произведений искусства, при этом действуют определенные ограничения для экспорта древностей.
Таким образом, важнейшим широко признанным механизмом регулирования оборота культурных ценностей является экспортный контроль государства. Несмотря на вмешательство государства в частную собственность, в настоящее время он имеет существенное значение для защиты культурных ценностей от незаконного оборота. Однако для того чтобы этот механизм не ограничил оборот культурных ценностей, в международном праве сформировалось правило о балансе публичных и частных интересов при обороте культурных ценностей.
Можно говорить о начале формирования обычая по вопросу соотношения права частной собственности и государственного регулирования оборота культурных ценностей [Тункин, 2006, с. 98–118]. Большое значение в этом плане имеет пока единственное в своем роде решение Европейского суда по правам человека 2000 г. по делу Бейпер против Италии[22]. Указанное дело было связано с картиной Винсента Ван Гога «Портрет молодого крестьянина».
Дело «Бейлер против Италии» (Beyeler v. Italy).
Постановление Суда от 5 января 2000 г.Фактические обстоятельства данного дела были весьма сложными. Законом Италии от 1 июня 1939 г. № 1089 «Об охране предметов, представляющих художественный и творческий интерес» (далее – Закон) запрещен экспорт предметов, представляющих художественный или исторический интерес, в случае если ценность предмета такова, что его экспорт наносит существенный ущерб национальному культурному достоянию [Закон Италии 1939 г.]. Для экспорта иных предметов, представляющих художественный или исторический интерес, должна быть получена специальная лицензия. Законом установлено, что в течение двух месяцев с момента подачи заявления министр имеет право приобрести данный объект в соответствии с ценой, указанной в том же заявлении. В 1954 г. Итальянское правительство объявило, что картина Винсента Ван Гога «Портрет молодого крестьянина» подпадает под действие данного Закона. В 1977 г. заявитель – г-н Бейлер[23] приобрел данную картину в Италии через посредника за 600 млн итальянских лир (что составляют почти 310 тыс. евро). Продавец подал заявление на получение лицензии в министерство, но указал только имя посредника, а не конечного покупателя – г-на Бейлера. инистерство не реализовало свое право преимущественной покупки в течение двух месяцев со дня уведомления, но при этом отказало в разрешении на вывоз картины в г. Лондон в связи с тем, что вывоз картины может нанести вред культурному наследию Италии.
В 1983 г., когда Бейлер решил продать картину за 2100 тыс. дол. США Коллекции Пегги Гуггенхайм в Венеции и обе стороны подали заявление на получение разрешения для перевозки картины в Венецию для осмотра, министерство заявило о том, что ранее (то есть в 1977 г.) было лишено возможности реализовать свое право преимущественной покупки в связи с неопределенностью личности реального собственника. Вплоть до 1988 г. продолжались процедуры определения личности реального собственника картины. В результате министерство заявило, что сделка, совершенная в 1977 г., была ничтожна, поскольку в заявлении 1977 г. не была указана личность конечного покупателя, и, таким образом, заявление было сделано с нарушением установленной законом процедуры[24]. В ноябре 1988 г. министерство реализовало свое право преимущественной покупки и приобрело данную картину у г-на Бейлера за цену, указанную в заявлении 1977 г. Итальянские суды поддержали позицию министерства. В результате г-н Бейлер был вынужден обратиться в ЕСПЧ с требованием о возврате картины в связи с нарушением ст. 1 Протокола № 1 ЕКПЧ и ст. 14 ЕКПЧ и компенсации понесенных убытков (общая заявленная сумма составляла 14 млн евро).
Суд постановил шестнадцатью голосами против одного, что имело место нарушение ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции. Тем не менее Суд указал, что преимущественное право государства на приобретение картины имело правовые основания, хотя и было совершено с нарушениями в части выплаты цены произведения, в связи с чем Суд указал, что картина не подлежит возврату г-ну Бейлеру. В случае имевшего место законного вмешательства государства restitutio in integrum в рамках ст. 41 ЕКПЧ невозможна, поскольку это может привести к неосновательному обогащению заявителя. Суд также установил, что в силу существовавшей неопределенности власти Италии не осуществляли право преимущественной покупки до 1988 г., заявитель пять лет жил в состоянии неопределенности и шаткости, приведшем к потере, которая должна быть ему компенсирована хотя бы отчасти. Компенсация, причитающаяся г-ну Бейлеру, составила 1300 тыс. евро в качестве компенсации ущерба, кроме того, компенсация судебных расходов – 55 тыс. евро.
Винсент Ван Гог. Портрет молодого крестьянина. 1889
В указанном деле ЕСПЧ предстояло решить два основных вопроса, имеющих важное значение для формирования последующей практики.
Во-первых, был ли г-н Бейлер владельцем картины. Учитывая сложную фактическую и юридическую стороны дела, Суд рассмотрел данный вопрос исходя из общего принципа, заложенного в первом предложении ст. 1 Протокола № 1 к ЕКПЧ. Данный принцип гласит: «Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права» [Конвенция о защите прав человека… 1950 г.].
Суд подчеркнул, что понятие «имущество» в п. 1 ст. 1 Протокола № 1 к ЕКПЧ имеет автономное значение, которое не сводится к праву собственности на вещи и не зависит от формальной классификации в национальном законодательстве. Так же как и вещи, некоторые другие права, имеющие имущественный характер, могут рассматриваться как «имущественные права», а следовательно, как «имущество» [Beyeler v. Italy, § 100, 105]. Кроме того, Суд отметил, что Италия несколько раз признала своими действиями «имущественный интерес» г-на Бейлера по отношению к данной картине. Таким образом, картина являлась имуществом г-на Бейлера по смыслу ст. 1 Протокола № 1 к ЕКПЧ [Там же, § 104].
Следующим вопросом, который изучил Суд, стал вопрос, была ли реализация государством своего права преимущественной покупки нарушением «справедливого равновесия» [Сальвия, 2004а, с. 256] между требованиями общих интересов общества и необходимостью защищать основные права личности [Beyeler v. Italy, § 107]. Суд признал, что государство обладает достаточно большой свободой усмотрения при определении «общего интереса общества». Суд отметил, что в отношении произведений искусства, законно находящихся на территории страны и принадлежащих к культурному наследию всех наций, государство на законных основаниях может принимать меры, направленные на наиболее эффективное обеспечение широкого доступа к этим произведениям в интересах всеобщей культуры [Beyeler v. Italy, § 113].
Музей Бейлера в Базеле (Швейцария)
Суд указал, что реализация государством в данном деле своего права преимущественной покупки нарушила справедливое равновесие между такой целью и избранной мерой: вмешательством в права г-на Бейлера. Учитывая тот факт, что столь долгая задержка в реализации государством своего права на преимущественную покупку позволила государству приобрести картину по цене значительно ниже ее рыночной цены, Суд решил, что это было неосновательным обогащением, противоречащим требованиям справедливого баланса между целью и мерой [Там же, § 121]. В результате действий государства на г-на Бейлера было возложено «несоразмерное и чрезмерное бремя» [Там же, § 122].
На основании данного решения ЕСПЧ можно сделать вывод, что государство имеет достаточно широкие полномочия по регулированию оборота культурных ценностей. Очевидно, что соответствующие действия государства часто принимают форму вмешательства в право частной собственности. Но такое вмешательство допустимо, только если оно обусловлено общественным интересом. Средства, выбранные государством для достижения общественно полезной цели, должны быть пропорциональны ей. В этом случае мы можем говорить о соблюдении баланса публичных и частных интересов.
