Надо иметь в виду, что в разных языках несоответствие между словами в напечатанном виде и их действительным звучанием имеет разную степень выраженности.
В немецком, скажем, или испанском «зазор» между написанием и звучанием достаточно невелик – хотя и в этих языках он, конечно, есть! В английском языке он достигает совершенно фантастических размеров. Сами англичане по этому поводу шутят (о, этот неподражаемый английский юмор!), что в английском языке они пишут «Манчестер», а произносят – «Ливерпуль»!
Надо сказать, что шутка эта отстоит от истины весьма недалеко. В английском языке вас и в самом деле поначалу ужасают нагромождения букв, не имеющих к произношению этого конкретного слова ровным счетом никакого отношения, а также кажущаяся бесконечной череда исключений. Но это только поначалу – при правильном подходе научиться читать даже на английском языке можно весьма быстро.
Упорно слушая, а затем, слушая с одновременным следованием глазами по написанному, вы привыкаете и уже твердо ассоциируете видимую на бумаге словарную «одежду» со звуками, спрятанными за этой «одеждой». Потом вы замечаете, что вам хочется говорить, имитируя речь дикторов, – это выражается даже в непроизвольном движении ваших губ. Это означает, что вы готовы к говорению.
Начинайте начитку (без одновременного прослушивания, конечно), но не пытайтесь читать все сразу, одним, если можно так выразиться, куском, – читайте, начиная с отдельных слов и фраз. Не торопитесь глотать горячую, так сказать, кашу большими ложками – снимайте ее с тарелки аккуратно, небольшими порциями с краешка, где она уже не такая горячая. Не бойтесь периодически возвращаться к прослушиванию – иногда такие возвращения будут даже необходимы, так как сначала – после первого периода прослушивания – вам может казаться, что вы уже созрели для начитывания, но при попытках это сделать оказывается, что это не вполне так, и отдельные элементы диалога требуют дополнительного наслушивания. Возвращайтесь, если чувствуете такую необходимость, – это нормально.
Читать ни в коем случае нельзя шепотом либо вполголоса! Выработка произношения таким образом есть самообман и чистой воды иллюзия. Артикуляционная мышечная память не вырабатывается шепотом! Практически это то же самое, что научиться боксировать, представляя в уме, как вы наносите неотразимые удары по неотразимому же лицу Майка Тайсона, от которых он падает как подкошенный, выплевывает из своего рта недожеванные вражеские уши и начинает всхлипывать как ребенок у ваших ног – «Не бейте меня больше, дяденька!» – как говорится, мечтать не есть вредно!
Или попробуйте тихонько помурлыкать арию какого-нибудь Риголетто – не правда ли, вам кажется, что у вас получается очень даже неплохо – почти как у Шаляпина! Ну, а теперь исполните ту же самую арию, но уже в полный голос и, желательно, в присутствии большого числа ваших друзей и знакомых – какой, вы думаете, будет их реакция на эту вашу… эээ… песнь? Бурные аплодисменты? Крики «браво» из зала? Мне в это как-то слабо верится…
Читайте только очень громко! Переход с громкого говорения на тихое очень легок и прост, но переход с тихого говорения на громкое с сохранением при этом должного произношения очень и очень затруднен и даже невозможен. В постановке правильного произношения это правило является не просто чрезвычайно важным, но краеугольным! Таким образом, кстати, происходит и постановка профессионального голоса у актеров. Повторю еще раз:
вы должны начитывать ваши матричные диалоги только очень громким голосом!
Демосфен стал из косноязычного заики блестящим оратором именно таким образом. Через громкое, артикулированное близкое к крику говорение. Не забывайте этого, даже если становиться новым Демосфеном не входит в ваши планы!
К громкому начитыванию на изучаемом языке интуитивно пришел и Шлиман. Тот самый упорный Шлиман, откопавший для нас Трою, руководствуясь «Илиадой» Гомера. Он научился говорить на десятке языков, во весь голос начитывая тексты на этих языках. Так что у нас с вами есть весьма достойные образцы для подражания!
И не забывайте дышать! Да, да, дышать – я хотел сказать именно это! Когда вы начинаете говорить на иностранном языке, ваше дыхание сбивается. При отличной от вашего родного языка артикуляции, вы должны также по-другому дышать. Новые алгоритмы работы диафрагмы и легких значительно отличаются от старых – вы должны отдавать себе в этом отчет. Не удивляйтесь тому, что при отработке матричных диалогов вы будете несколько задыхаться – только вначале, но постепенно ваше дыхание должно настроиться, и вы задышите, так сказать, «по-иностранному»…
Приступая к начитыванию, разбивайте предложения на так называемые фонетические слова – не совпадающие с лексическими единицами в печатном виде. Фонетическое слово состоит из слова с наибольшим ударением и прилепленных к нему других слов – наиболее часто вспомогательных. Это как бы некое фонетическое ядро, к которому присоединены слова, произносимые с меньшим ударением или почти совсем не произносимые. Некоторые слова отображаются только на бумаге – они совершенно не проговариваются, полностью выпадая из речи, – если это только не специальным, искусственным образом артикулированная – профессиональная – речь.
Приведу пример. Предположим, что вы иностранец. Возьмем уже наслушанную вами фразу «На Пошехонье всё было тихо». Вам – не забывайте, что вы сейчас «иностранец»! – будет чрезвычайно трудно произнести ее целиком. В силу этого нам надо разделить ее на простейшие фонетические элементы, из которых она состоит.
Фраза делится на два фонетических слова: «напошехонье» и «всёбылотихо», разделенные (или соединенные, если хотите) небольшой паузой. Или «напашыхони» и «сёбылатиха» в речи с нормальной скоростью. Начитку всегда начинайте с конца фразы. В нашем примере с фонетического слова «сёбылатиха». Ударный слог – «ти». Это фонетический центр притяжения, вокруг которого организуется все фонетическое слово. Начитать его очень легко. Делаем это. Прикрепляем к центру «ти» безударное «ха». Получаем «тиха». Начитываем. Добавляем еще один безударный слог «ла». Получаем «латиха». Начитываем. Потом еще один – «былатиха». Начитываем и эту комбинацию. Добавляем последний безударный слог «сё». Получаем «сёбылатиха» и, соответственно, начитываем все фонетическое слово целиком. Начитываем до автоматизма, до тех пор, пока не понимаем, что дальнейшего улучшения в произнесении уже не будет – мы достигли своего пика.
После этого переходим к начитыванию «напашыхони»: «хо» (ударное ядро), «хони», «шыхони», «напашыхони». Все очень энергичным и громким голосом. Затем соединяем «напашыхони» и «сёбылатиха». Начитываем всю фразу целиком: «напашыхони сёбылатиха». Достигнув наилучшего для нас русского (английского, французского, китайского и т.д.) выговора, а особенно интонации носителей языка, значение которой невозможно переоценить (если отдельные слова – это «кирпичики» языка, то интонация – это цементный раствор, скрепляющий всю кладку вместе), приступаем к следующей фразе диалога. И так далее. Таким «нанизыванием звуковых бус» мы занимаемся, пока не проработаем весь диалог от начала до конца.
И, конечно же, вы должны помнить о предварительном долгом, упорном прослушивании всего диалога и – как следствие – нашей «пошехонской» фразы. Без предварительного длительного прослушивания вы – иностранец! – не расслышите, не распознаете ни ударных слогов, ни – тем более! – безударных слогов, ни фонетических слов – вы ровным счетом ничего не услышите! Разве что бессвязный шум или фантомные, несуществующие звуки и слова, которые «услужливо» будет подсовывать вам ваш мозг, следующий старой привычной (единственной сейчас у вас имеющейся!) программе распознования звуков родной – и вообще любой – речи!
Еще раз повторю, что под долгим прослушиванием я понимаю не два-три раза и даже не два-три часа, но дни – по три часа чистого времени в день – и даже недели. Особенно первые несколько диалогов! Не «гоните лошадей»! Этот этап является решающим для постановки вашего произношения. За экономию времени сейчас, в начале, на этапе, значение которого невозможно переоценить, вам придется дорого платить в будущем. Грубые ошибки, допущенные в постановке произношения на этом этапе, остаются с вами навсегда и коррекции подвергаются только с чрезвычайно большим трудом. Причем эта коррекция никогда не будет полной.
Таким образом мы должны подходить и к наработке нами матрицы обратного резонанса любого иностранного языка.
Опять пример из русского языка: «Я еду в Москву». В нормальной обыденной речи «в» совсем нами не произносится. Иностранцам, изучающим русский язык, мне надо было запрещать говорить: «Я еду вввввв Москву». Они должны были сознательно говорить следующее фонетическое слово: «йайедумаскву». Без какого бы то ни было «в».
