Нарушение принципа риторической правильности высказывания приводит к общественным конфликтам и серьезным деформациям в развитии общества. Современная аргументация строится в основном на конвенциональных и частных иерархиях ценностей, которые отражают идеологию отдельных группировок, объединенных политическими, экономическими, этническими, профессиональными интересами. Если подобные группировки с их частными идеологиями действуют в составе общества, то в нем неизбежны обособление и противостояние, потому что отсутствуют общие основания соглашения: апелляции к топам более высоких рангов не приводят к согласию.
Представленная выше иерархия является органической, поскольку уровни топов соподчинены в ней таким образом, что, во-первых, обеспечивают максимум ситуаций аргументации, при которых высказывания оказываются правильными, во-вторых, общие места, соответствующие наиболее глубоким стратам культуры, занимают в ней подчиненное положение, но, тем не менее учитываются, в-третьих, она соответствует историческому опыту национального строительства в России, связывая русскую культуру с ее исторической основой — античной и византийской, в-четвертых, органическая иерархия общих мест открывает возможность аргументации, повышающей уровень сознания общества, так как предполагает апелляцию к непрагматическим ценностям.
Глава 6. Схема и редукция
В зависимости от намерения ритора обоснование может быть развернуто с различной степенью полноты. Развертывание может состоять в разработке каждого довода и в увеличении состава доводов.
Рассмотрим пример.
«16 января в 6 часов вечера табачная кладовая братьев Келеш была заперта и запечатана контролером Некрасовым. В 12 часов ночи внутри этой кладовой обнаружились признаки пожара. Спрашивается: как же он мог произойти? Кто и как мог туда проникнуть? Замок, от которого ключ хранился у контролера, оказался запертым и неповрежденным. Приложенная печать задерживала дверь своим липким составом и, следовательно, не была снята. Других ходов в кладовую не существовало и проложено не было. Правда, господин Бобров, домовладелец, предлагает нам остановиться на предположении, что туда можно было проникнуть через форточку, а до форточки добраться по водосточной трубе. Но будем же рассуждать в пределах возможного и не станем допускать сказок. Приставленной лестницы никто не видел, а для того, чтобы лазить по водосточной трубе до четвертого этажа, нужно быть обезьяной или акробатом, приучаться к этому с детства, а братья Келеш — 40-летние люди и гибкостью тела не отличаются. Наконец, ведь форточка в четвертом этаже запирается изнутри: если бы она была оставлена при зимней стуже открытой, то контролер Некрасов, запирая кладовую, заметил бы это, да и все окна успели бы оледенеть. Притом форточки делаются не в нижней витрине окна, а повыше, перегнуться через нее телу любого из Келешей мудрено — нужно было бы разбить окно, но все окна в пожаре найдены целыми. Итак, если не допускать сказки, если не верить, что кто-нибудь из Келешей мог забраться комаром в щелочку или влететь в кладовую через трубу, как ведьма, то нужно будет признать, что с той минуты, как Некрасов запер кладовую, и до того времени, когда через 6 часов обнаружился в ней пожар, и кладовая по-прежнему была заперта, никто в нее не входил и не мог войти. Отсюда один возможный вывод, что неуловимая, недоступная для глаза причина пожара, микроскопическая, но, к сожалению, действительная, уже таилась в кладовой в ту минуту, когда «пошабашили» и когда Некрасов запирал кладовую. Вывод этот ясен, как Божий день»[43].
Схемой аргумента называется структура умозаключения, которая обосновывает положение (вывод) аргумента.
В примере схема строится следующим образом:
1. Если братья Келеш совершили поджог, то по крайней мере один из них должен был проникнуть в кладовую между б часами вечера и 12 часами ночи.
2. Если братья Келеш проникли в кладовую, то либо через дверь, либо через иной ход, либо через форточку четвертого этажа, ибо через щелочку, либо через трубу.
З. Если братья Келеш проникли в кладовую через дверь, то печать на двери должна была быть повреждена и замок должен был быть сломан или отперт.
4. Но печать оказалась неповрежденной и замок был заперт.
5. Следовательно, братья Келеш не проникли в кладовую через дверь.
6. Если бы братья Келеш проникли в кладовую через другой ход, то такой ход либо существовал бы прежде, либо был проделан.
7. Но другой ход не существовал прежде и проделан не был.
8. Следовательно, они не проникли в кладовую через другой ход.
9. Если братья Келеш проникли в кладовую через форточку четвертого этажа, то либо они воспользовались приставной лестницей, либо поднялись по водосточной трубе.
10. Но лестницы никто не видел, следовательно, ее не было.
11. Если кто-либо из братьев Келеш поднялся по водосточной трубе, то для этого он должен был обладать соответствующей комплекцией и ловкостью.
12. Но вид братьев Келеш показывает, что они не обладают необходимой для этого комплекцией и ловкостью.
13. Следовательно, братья Келеш не могли подняться по водосточной трубе до четвертого этажа.
14. Если кто-нибудь из братьев Келеш проник в помещение через форточку в окне 4 этажа, то форточка оказалась бы открытой и окна бы оледенели.
15. Но форточка была закрыта и окна не оледенели.
16. Если бы братья Келеш проникли в помещение через форточку 4 этажа, то для этого нужно было перегнуться через форточку и открыть окно, либо разбить окно.
17. Но окно цело, а перегнуться через форточку никто из братьев Келеш не мог, поскольку сделать это ни тому, ни другому не позволяет их комплекция.
18. Следовательно, братья Келеш не проникли в помещение через форточку 4 этажа.
19. Чтобы проникнуть в помещение через щелочку, нужно быть размером с комара.
20. Но братья Келеш размером больше комара.
21. Следовательно, они не могли проникнуть в помещение через щелочку.
22. Чтобы проникнуть в помещение через печную трубу, нужно уметь летать.
23. Но братья Келеш не умеют летать.
24. Следовательно, они не проникли в помещение через печную трубу.
25. Если никто из братьев Келеш не проник с 6 часов вечера до 12 часов ночи в помещение кладовой ни через дверь, ни через иной ход, ни через форточку, ни через щелочку, ни через печную трубу, то следовательно, братья Келеш не проникали в это время в помещение кладовой.
26. Если никто из братьев Келеш во время между 6 часами вечера и 12 часами ночи не проник в кладовую, то никто из них не совершил поджог).
Схема приведенного аргумента представляет собой сложное условно-разделительное умозаключение, основные условные посылки которого (5, 8, 12, 17, 20, 23) представляют собой выводы из вспомогательных посылок, некоторые из которых (например, посылка 16) в свою очередь содержат умозаключения с опущенными посылками (энтимемы). Такое умозаключение называется эпихейремой.
Схема аргумента индивидуальна, так как она отражает конкретный предмет рассуждения: посылки находятся или изобретаются ритором в связи с конкретными обстоятельствами дела на основе (в данном случае) топов времени, положения, состояния, места, образа действия.
Эту схему в целом можно рассматривать как логически корректную, поскольку все входящие в нее простые умозаключения построены, очевидно, в соответствии с правилами формальной логики, но обращают на себя внимание, по крайней мере, посылки (1) и (8). Действительно, почему именно в этот промежуток времени, а не раньше братья Келеш могли совершить поджог? На этот вопрос С.А. Андреевский пытается ответить в дальнейшей аргументации, но ответ не вполне очевиден. Посылка (10): «Приставленной лестницы никто не видел…», представляет собой довод незавершенного умозаключения, который ритор соединяет с доводами другого умозаключения: «…а для того, чтобы лазить по водосточной трубе до четвертого этажа, нужно быть обезьяной или акробатом, приучиться к этому с детства, а братья Келеш — 40-летние люди и гибкостью тела не отличаются». Но такое соединение доводов разных умозаключений неправомерно: получается, что если лестницы никто не видел, то ее и не было, что не очевидно. Понятно, что наличие лестницы должно быть доказано стороной обвинения, а то, что не доказано обвинением, не может рассматриваться как довод. Но С.А. Андреевский, очевидно, не считает полезным для своих целей вдаваться в эти подробности. Не допуская обмана по существу, С.А. Андреевский строит умозаключение, которое с формальной точки зрения может рассматриваться как софизм, и делает это явно намеренно: посылка о лестнице включается в длинную фразу, другая часть которой представляется вполне доказательной. Эта маленькая хитрость, которая называется гомерическим, построением аргументации, показывает, что схема аргумента является не логической в строгом смысле, а квазилогической. Обмана нет, но ритор говорит только то, что ему выгодно сказать. И если, допустим, обвинитель уличит защитника в этой маленькой неточности, то защитник найдет что ответить.
