Через десять шагов он обнаружил, что приближается к приземистому силуэту, обращённому к нему лицом. Человек стоял, держа руки на поясе, освещаемый сзади вспышками света от сварки. Голос Парсонса был не дружелюбнее обычного.
-- Что вам здесь нужно, 'поверхностник'? Мои люди заполнили все ваши идиотские опросники, так что оставьте их в покое.
-- Я бы так и сделал, мистер Парсонс, но боюсь, 'ваши люди' не полностью заполнили анкеты, которые я им раздал. А именно, никто из них не предоставил имена лиц, которые по их мнению являются радикалами, в независимости, 'апсайдеры' они или 'поверхностники'. Я пришёл поинтересоваться, почему это так.
-- Интересуйтесь чем угодно офицер, -- Парсонс сплюнул, произведя резкий звук, похожий на столкновение двух камней, -- на этой станции стукачей нет. Если это всё, зачем вы сюда пришли, тогда катитесь к чёрту.
-- Если у вас или у кого-либо из ваших людей есть соответствующая информация, я советую вам её не утаивать. Любой, кто сознательно препятствует официальному расследованию, становится в этом случае соучастником диверсии, и виновным в том, что подверг опасности жизни рабочих на этом объекте.
Как и надеялся Ли, он нажал на правильную струну. Парсонс, повысив тон, перестав растягивать слова, заговорил.
-- Вы хотите обвинить моих людей в том, что они подвергли опасности жизни своих же коллег? Своих друзей? 'Апсайдеров'? Ну что ж, попытайтесь, офицер. Но вот, что я вам скажу: мы здесь сами следим за собой, и если у нас появляются проблемы, мы в них сами и разбираемся. Вы не понимаете, как здесь всё работает, а новичку, знаете ли, очень легко пораниться о то, что он не понимает. Согласны?
-- Угрозы офицеру Таможенного Патруля это серьёзное преступление, мистер Парсонс, и я задаюсь вопросом, почему бы мне не расширить расследование, включив туда вас в качестве главного подозреваемого.
Парсонс незлобиво рассмеялся.
-- И кто кому угрожает, лейтенант? Не преувеличивайте. Мои слова это не угроза. Я просто прокомментировал ситуацию, когда чужак может натолкнуться на, своего рода, политические проблемы, которые будет сложно, или даже опасно, решить. А насчёт расследования в отношении меня, -- Парсонс насмешливо фыркнул, -- да, пожалуйста. Дайте ка угадаю. Вы уверенны, что я глубоко законспирированный оперативник радикальных 'поверхностников', так?
Он ухмыльнулся, -- ну да, а пока 'Зелёные' и 'Неолуддиты' медленно душат этот объект, вы будете тратить время на допросы людей, которые поддерживают это место в работоспособном состоянии, для того чтобы выжить самим.
Тон Парсонса стал более резким, -- вы усложните нам жизнь, но кто знает, не пострадает ли от этого производительность. Быть может, это подпортит фортуну 'Зелёным' пиджакам в управляющем комитете потому, что даст ястребам - 'Неолуддитам' ещё больше камней, чтобы кидаться ими в Каллисто. А потом, возможно, это будет означать расследование, и так случится, что жизнь осложнится уже для вас, и очень сильно.
Он сделал паузу и наклонился ближе. -- Чуешь, о чём я?
Ли наклонился к лицу Парсонса.
-- Да, как и вы, я надеюсь. Я здесь, чтобы защищать закон и, для того, чтобы найти преступника. Это, именно то, что я буду делать, с вашей помощью, или нет.
Их лица были на расстоянии ладони друг от друга, шипение и свист газовых горелок несколько раз прерывалось, погружая их в пронзительную тишину. Затем Парсонс сменил точку опоры, что дало ему повод откинуться назад, и рассмеялся.
-- Дело ваше, офицер. Разбирайтесь с вашим трибуналом сами.
Он повернулся к сверкающим горелкам и быстрой походкой направился прочь, вдоль искорёженного брюха топливной цистерны, на ходу выкрикивая приказы.
* * *
Доктор Изольда приподняла бровь, когда Ли вошёл в её кабинет. -- И чем я обязана такой чести, лейтенант? - скрипучий голос прибавил ей возраста.
Ли попробовал улыбнуться.
-- Можно присесть, доктор?
Изольда посмотрела на него таким взглядом, будто серьёзно обдумывала возможность отрицательного ответа. Наконец, она вздохнула и махнула ему рукой, указав стул напротив своего рабочего места.
-- Ну что ж, присаживайтесь. Что случилось?
-- Доктор, уверен вам наверняка известно, что я немного продвинулся в расследовании.
Изольда искренне улыбнулась, хотя это и вышло у неё криво. -- У вас явная склонность к преувеличению, лейтенант. Из того что я слышала, вы вообще не продвинулись, и к тому же завели несколько врагов.
Ли кивнул. -- Я надеялся, что вы будете готовы помочь мне, немного охотнее, чем остальные.
Улыбка Изольды стала скептической.
-- Неужели? И что вас привело к этой мысли?
-- То, что вы доктор.
-- И это должно заставить меня перейти на сторону вооружённых громил, таких как вы, да? И в итоге я получу облаву, беспорядки, а во главе всего этого - людей, одетых в форму?
Ли пожал плечами. -- Полагаю, такое возможно. Но я думал, что учитывая нарастание потенциальной возможности насилия на Каллисто, вы могли бы помочь мне предотвратить возможное кровопролитие, чем просто латать последствия постфактум. Но мне кажется, я ошибся.
Улыбка Изольды исчезла, хотя зубы были видны, но уже в гримасе ярости.
-- Merde! [фр. 'дерьмо'; прим. пер.] Какая наглость, пытаться вымогать у меня сотрудничество подобным образом!
-- Как я сказал, доктор, я лишь хотел дать вам шанс спасти жизни, -- Ли поднялся, чтобы уйти.
-- Mon Dieu, вы невыносимы... сядьте. Сядьте, чёрт побери. Маленький кулачёк сжался, костяшки побелели. Ей потребовалось почти полминуты, чтобы восстановить самообладание. Затем она взглянула на него холодным, пронзительным взглядом.
-- К сожалению, вы правы. Люди Парсонса на грани. Боюсь, они убедили себя в том, что должны первыми нанести упреждающий удар по 'поверхностникам', и даже по колонистам. Физически.
-- Поэтому, это затрагивает и вас тоже.
Она моргнула.
-- Конечно это меня касается. Как вы проницательно заметили, я доктор.
-- Нет, я имел в виду, что это затрагивает вас, потому что вы симпатизируете колонистам.
Её глаза расширились, затем сузились. -- Вы хотите от меня помощи, или вы здесь сидите, чтобы меня допрашивать?
-- Возможно немного и того и другого, доктор. Я вспомнил, ту нашу первую нашу встречу, и вы кажется, заступались за колонистов когда Парсонс наговаривал на них.
Изольда побарабанила тонкими пальцами по покрытию стола, разглядывая их и взвешивая следующую мысль. Наконец она произнесла:
-- Полагаю, я действительно отчасти поддерживаю точку зрения колонистов, равно как и других людей умеренных взглядов. Реальной опасностью для нас являются экстремисты и их пешки. 'Спейсеры', Таможенный Патруль, 'солнечники' и фашисты с идеей превосходства Земли, все вы будете убивать друг друга. И когда начнётся эта последняя межзвёздная война, Каллисто и другие невинные сообщества в Солнечной Системе, окажутся в центре событий.
И даже в отсутствии этой идиотской войны, правда в том, что мы здесь на Каллисто ходим по острию ножа. Если политическая обстановка на Земле ухудшится, тогда программа колонизации будет свёрнута, и этот объект будет закрыт. И тоже самое произойдет с многими объектами в космосе, которые существуют только потому, что они наши снабженцы. Если это произойдёт, то много... вернее, большинство уволенных 'апсайдеров' будут вынуждены переселиться на Землю. Ни одно другое место просто не сможет выдержать такого внезапного увеличения популяции.
-- А что насчёт 'апсайдеров', которые родились в низкой или нулевой гравитации, тех, кто не сможет выжить на Земле, даже в бассейнах с гидроневесомостью?
-- Лейтенант, я доктор, а не специалист по перераспределению ресурсов. У меня нет на это ответов, если они вообще существуют. Она расстроено опустила взгляд и головой облокотилась на руку.
Ли быстро скользнул по ней оценивающим взглядом. Она озабочена происходящим, и она искренне переживает об этом. У неё нет безусловных предпочтений в политической палитре. Пришло время ослабить давление.
-- Прошу прощения, доктор, у меня не было намерений расстроить вас.
-- Лейтенант, лгать это дурной тон, особенно когда вы делаете это так плохо. Вы наверняка хотели расстроить меня.
Ли почувствовал как тепло прилило к лицу.
-- Вы правы доктор. Я сожалею... но я должен был.
-- Ну, по крайней мере, вы смущены, даже покраснели. Пожалуй, в вас есть человек, лейтенант Стронг.
-- Ли.
Она легко улыбнулась.
-- Хорошо, Ли. Можете называть меня Женевьева, если вы уже закончили провоцировать меня.
-- Полагаю, я действительно закончил, Женевьева.
-- Хорошо. Итак, чем я могу помочь?
-- Вы можете помочь, доктор, -- сказал Ли, понизив голос, -- если дадите мистеру Паначуку болеутоляющее. А то он немного раньше, чем нужно, хочет выбраться из койки и вернуться к работе.
На пороге лазарета возник Перленманн. Он приоткрыл дверь и опёрся на косяк.
-- Как продвигается расследование, лейтенант?
