Задания и вопросы
1. Сравните понимание внутренней формы у В. фон Гумбольдта и А.А. Потебни. Совпадает ли оно?
2. Найдите в приведенных фрагментах высказывания, которые позволяют утверждать, что взгляды А.А. Потебни складывались под влиянием В. фон Гумбольдта и Г. Штейнталя.
3. Выделите черты, которые отличают язык поэзии от языка науки, по мнению А.А. Потебни.
4. Какова роль слова в языке, по А.А. Потебне?
5. Какова роль сравнения в познании и жизни людей, по мнению А.А. Потебни?
Герман Остгоф и Карл Бругман
К. Бругман (1849–1919) – немецкий лингвист, специалист в области сравнительного языкознания и индоевропеистики, один из ведущих представителей школы младограмматиков. В 1867–1871 гг. учился в Халле и Лейпциге. Преподавал в Висбадене, Лейпциге и Фрайбурге. С 1887 г. – профессор санскрита и сравнительного языкознания в Лейпциге. В Лейпциге Бругман наряду с Лескином и Остгофом стал ведущим представителем школы младограмматиков. Совместно с Остгофом Бругман выпускал продолжающееся издание «Морфологические изыскания» («Morphologische Untersuchungen», 6 томов, 1878–1887); предисловие к 1-му выпуску считается «манифестом» младограмматиков.
Г. Остгоф (1847–1909) – немецкий лингвист, доктор наук (1869), профессор, представитель школы младограмматиков. Труды по исторической фонетике и морфологии индоевропейских языков. Учился в университетах Берлина, Тюбингена и Бонна; работал в Лейпцигском университете под руководством А. Лескина. С 1877 г. – профессор Гейдельбергского университета, преподавал санскрит и сравнительное языкознание.
Предисловие к книге «Морфологические исследования в области индоевропейских языков» (1878)
<…> Никто не может отрицать, что прежнее языкознание подходило к объекту своего исследования – индоевропейским языкам, не составив себе предварительно ясного представления о том, как живет и развивается человеческий язык вообще, какие факторы действуют при речевой деятельности и как совместное действие этих факторов влияет на дальнейшее развитие и преобразование языкового материала. С исключительным рвением исследовали языки, но слишком мало – говорящего человека <…> (Предисловие: 147).
<…> во всех исследованиях внимание было постоянно направлено в сторону праязыка. <…> Более поздние периоды развития языков рассматривались с известным пренебрежением, как эпохи упадка, разрушения, старения, а их данные по возможности не принимались во внимание. <…>
Мы должны намечать общую картину характера развития языковых форм не на материале гипотетических праязыковых образований и не на материале древнейших дошедших до нас индийских, иранских, греческих и т. д. форм, предыстория которых всегда выясняется только с помощью гипотез и реконструкций. Согласно принципу, по которому следует исходить из известного и от него уже переходить к неизвестному, эту задачу надо разрешать на материале таких фактов развития языков, история которых может быть прослежена с помощью памятников на большом отрезке времени и исходный пункт которых нам непосредственно известен. <…> (Предисловие: 149).
Важнейшими методическими принципами «младограмматического» направления являются два нижеследующих положения.
Во-первых: каждое звуковое изменение, поскольку оно происходит механически, совершается по законам, не знающим исключений, т. е. направление, в котором происходит изменение звука, всегда одно и то же у всех членов языкового сообщества, кроме случаев диалектного дробления, и все без исключения слова, в которых подверженный фонетическому изменению звук находится в одинаковых условиях, участвуют в этом процессе.
Во-вторых: так как ясно, что ассоциация форм, т. е. новообразование языковых форм по аналогии, играет очень важную роль в жизни новых языков, следует без колебаний признать значение этого способа обогащения языка для древних и древнейших периодов <…> и применить этот принцип объяснения так, как он применяется для объяснения языковых явлений позднейших периодов. <…> (Предисловие: 154).
Немецкий лингвист, профессор, идеолог школы младограмматиков, один из выдающихся лингвистов XIX в. Труды по истории немецкого и других германских языков и по методологии исторического изучения языка. Выдающийся специалист по истории немецкого языка. Среди его трудов: «Исследования в области германского вокализма» (1879); вводные главы «Основ германской филологии» (1896); «Словарь немецкого языка» (1896); пятитомная «Грамматика немецкого языка» (1916–1920).
Принципы истории языка (1880)
<…> Выяснение условий исторического становления наряду с общей логикой образует основу методологии, которой следует руководствоваться при установлении каждого факта в отдельности. <…> (Принципы: 27).
Исторические науки в широком смысле мы делим на две основные группы: естественно-исторические и культурно-исторические науки. Важнейшим признаком культуры необходимо считать участие психических факторов. Таков, как мне думается, единственно возможный способ точного отграничения данной области от объектов чистого естествознания.
<…> Психическое начало – важнейший фактор всякого движения культуры, все вращается вокруг этого фактора. Психология является поэтому главной базой культурно-исторической науки во всей полноте ее содержания. Сказанное не означает, однако, что психический фактор – единственный. Культуры на чисто психической основе не существует <…>. Но стоит нам вступить в область исторического развития, как рядом с психическими появляются еще и силы физические. Чтобы произвести какой-либо продукт культуры, человеческий дух должен постоянно взаимодействовать с человеческим телом и окружающей природой. Свойства продукта культуры и способ его возникновения в одинаковой мере зависят как от физических, так и психических условий; знание всех этих условий в равной мере необходимо для полного понимания исторического процесса. <…> (Принципы: 29–30).
Как только исследователь переступает за пределы простой констатации единичных фактов, как только он делает попытку уловить связь между явлениями и понять их, так сразу же начинается область истории, хотя, быть может, он и не отдает себе ясного отчета в этом. Научное оперирование материалом возможно, конечно, не только тогда, когда перед нами различные ступени развития одного языка, но и тогда, когда материал дан в виде ряда сосуществующих фактов. Всего благоприятнее дело обстоит, если нам при этом известны некоторые родственные языки или диалекты. Тогда задачей науки является не только констатация взаимных соответствий в родственных языках или диалектах, но и по возможности реконструкция исходных форм и значений на основе засвидетельствованных данных. Тем самым сравнительное изучение языков явно превращается в историческое. <…> (Принципы: 43).
Подлинным объектом языкового исследования является совокупность проявлений речевой деятельности всех относящихся к данной языковой общности индивидов в их взаимодействии. Все звуковые комплексы, которые когда-либо произносил, слышал или представлял себе какой-либо индивид, все ассоциированные с ними представления, символами которых они являются, все многообразные отношения, в которые вступают между собой элементы языка в душах отдельных лиц, – все это относится к истории языка, и без учета всего этого невозможно, собственно говоря, достичь полного понимания развития. <…>
К числу историко-языковых процессов относятся не только говорение и слышание и не только всплывающие при этом представления и смутно мелькающие в сознании языковые образования. Самым значительным достижением современной психологии является, быть может, открытие, что многие психические процессы протекают не вполне осознанно и что все побывавшее в сознании остается как потенция в сфере бессознательного. Эта истина имеет величайшее значение и для языкознания, и Штейнталь весьма широко применял ее в языковедных целях. Все проявления речевой деятельности вытекают из смутной сферы бессознательного. Все языковые средства, используемые говорящими, и можно сказать даже кое-что сверх того, чем он пользуется в обычных условиях, хранятся в сфере бессознательного в виде сложнейшего психического образования, состоящего из разнообразных сцеплений групп представлений. <…> (Принципы: 46–47).
Прежде всего необходимо уяснить себе, что вообще следует понимать под звуковыми законами. <…> Понятие звукового закона не следует употреблять в том смысле, в каком мы говорим о законах в физике или химии <…>. Звуковой закон не содержит в себе указаний на то, что непременно должно наступить всякий раз при данных общих условиях, он констатирует лишь регулярность определенной группы исторических явлений. <…>
