1634
Эти исследовательские материалы К. Н. Бугаевой хранятся в фонде Андрея Белого в РНБ (Ф. 60. Ед. хр. 109–113).
Елена Николаевна Кезельман (урожд. Алексеева; 1889–1945) – сестра К. Н. Бугаевой, автор мемуарного очерка о Белом «Жизнь в Лебедяни летом 32-го года» (см.: Бугаева К. Н. Воспоминания об Андрее Белом. СПб., 2001. С. 329–352).
Впервые опубликован в журнале «Звезда» (1982. № 7), вошел в кн.: Максимов Д. Русские поэты начала века. Л., 1986. С. 350–376.
См.: Dissertationes Slavicae. XVII. Szeged, 1985. C. 31 – 166. С редакционными купюрами – в кн.: Максимов Д. Русские поэты начала века. С. 240–348.
Опубликованы Дж. Малмстадом в кн.: Минувшее. Исторический альманах. Вып. 6. Paris, 1988. С. 7 – 53.
Цитата по машинописной копии из собрания Д. Е. Максимова.
Письмо приводится с сокращениями по автографу из собрания Д. Е. Максимова.
Анна Алексеевна Алексеева (1860–1942). Ср. свидетельство М. Н. Жемчужниковой в письме к Д. Е. Максимову от 17 мая 1981 г.: «…Галина Сергеевна Киреевская (‹…› бывшая артистка Второго МХАТ) говорила со слов Клавдии Николаевны, что в романе “Маски” “очень хорошо обрисована мать Малютки Домна Пантелеевна – это Анна Алексеевна, сама Малютка – иногда до мелочей – Клавдия Никол<аевна>, а прислуга Мелетина – это тетка Кл<авдии> Н<иколаевны>”». Тетка – сестра А. А. Алексеевой Екатерина Алексеевна Королькова (1864–1941).
П. Н. Васильев (1885–1976) – первый муж Клавдии Николаевны; врач, антропософ.
Упоминаются: Всеволод Николаевич Васильев (1883–1944) – инженер-гидролог; Елизавета Ивановна Васильева (урожд. Дмитриева, псевдоним – Черубина де Габриак; 1887–1928) – поэтесса, драматург, руководитель петроградской антропософской группы Ильи Пророка, с 1911 г. замужем за Вс. Н. Васильевым; Борис Алексеевич Леман (псевдоним – Б. Дикс; 1880–1945) – поэт, критик, руководитель петроградской антропософской группы Бенедиктуса; Ольга Николаевна Анненкова (1884–1949) – переводчица; Трифон Георгиевич Трапезников (1882–1926) – искусствовед.
Этот мемуарно-автобиографический очерк опубликован в переводе на немецкий язык. См.: Bugajewa K. N. Wie eine russische Seele Rudolf Steiner erlebte. Basel: Verlag die Pforte, 1987.
Марк Владимирович Шмерлинг (? – 1981) – поэт, переводчик, педагог; антропософский деятель.
Е. В. Невейнова.
См.: «Или к “Маскам” возможен иной подход?» Из переписки Д. Е. Максимова и М. Н. Жемчужниковой. Публикация и примечания Н. И. Жемчужниковой // Литературное обозрение. 1995. № 4/5. С. 74–76.
Надсон С. Я. Полн. собр. стихотворений. М.; Л., 1962. С. 269 («Библиотека поэта», Большая серия).
Мандельштам Осип. Полн. собр. соч. и писем: В 3 т. М., 2010. Т. 2. С. 217–218.
См.: Тиханчева Е. П. Брюсов о Надсоне // Брюсовские чтения 1973 года. Ереван, 1976. С. 201–216.
Мережковский Д. С. Полн. собр. соч. СПб.; М.: Изд. т-ва М. О. Вольф, 1914. Т. 15. С. 297.
Мережковский Д. С. Автобиографическая заметка // Русская литература XX века (1890–1910) / Под ред. С. А. Венгерова. М., 1914. Т. 1. С. 291. Знакомство с Надсоном состоялось, судя по сохранившимся документам, в конце 1882 г., когда Мережковский учился в последнем классе гимназии. См.: Кумпан К. А. Д. С. Мережковский-поэт (У истоков «нового религиозного сознания») // Мережковский Д. С. Стихотворения и поэмы. СПб., 2000. С. 17 («Новая Библиотека поэта»).
Щеглов Ив. Русская Марсельеза (Из записной книжки) // Слово. 1907. № 52. 19 января. С. 2.
Надсон С. Я. Полн. собр. соч. Пг., 1917. Т. 2. С. 239.
См.: Надсон С. Я. Полн. собр. стихотворений. С. 204–205.
Мережковский Д. Стихотворения (1883–1887). СПб., 1888. С. 9.
См.: Там же. С. 252–254; Мережковский Д. С. Стихотворения и поэмы. С. 198–199, 799–800 (примечания К. А. Кумпан).
Надсон С. Я. Полн. собр. стихотворений. С. 311–312.
ИРЛИ. Ф. 402. Оп. 2. Ед. хр. 349.
Алексей Николаевич Плещеев (1825–1893) был первым из маститых литераторов старшего поколения, поддержавших поэтическое дарование Мережковского. В «Автобиографической заметке» Мережковский сообщает, что с Плещеевым его познакомил Надсон (см.: Русская литература XX века (1890–1910) / Под ред. проф. С. А. Венгерова. Т. 1. М., 1914. С. 291). В некрологической статье «Памяти А. Н. Плещеева» Мережковский вспоминал: «О, какой это был милый, и простой, и добрый человек! ‹…› право, кажется иногда, что жизнь Плещеева – одна из его лучших, самых высоких поэм. ‹…› Я познакомился с ним лет двенадцать тому назад. Помню, я заходил к нему тогда на бедную и тесную квартиру, в Троицком переулке, потом на Спасскую. ‹…› Каждому становилось здесь теплее. Словно приходил не к чужому, а к почитаемому и родному другу. Я никогда не забуду его бессознательной, невольной и тонкой внимательности, его доброты с молодыми писателями. ‹…› Я ничего не знаю прелестнее и благороднее этой детской в самом высоком смысле слова, очаровательной истинно-русской простоты в обращении равно со всеми людьми. ‹…› он был “чистый сердцем”, этот кроткий и печальный поэт» (Театральная газета. 1893. № 14. 3 октября. С. 1).
Имеются в виду, видимо, те стихотворные автографы, о которых Надсон упоминал в письме к А. Н. Плещееву от 29 марта 1883 г.: «Если Мережковский показывал вам два мотива, подписанные моим именем, забудьте эту бледную дрянь, а если не показывал – не читайте их, ибо они мерзки» (Надсон С. Я. Полн. собр. соч. Пг., 1917. Т. 2. С. 478).
Вероятно, имеется в виду письмо Надсона к Мережковскому (ответ на п. 1), которое было «написано и отправлено 24-го марта 1883 г.» (текст его неизвестен); такой датировкой Мережковский сопроводил публикацию другого письма Надсона к нему, на деле являющегося ответом на его письмо от 11 июля 1883 г. (Новый Путь. 1903. № 4. С. 152; Надсон С. Я. Полн. собр. соч. Т. 2. С. 486). Путаница в датировках объясняется, видимо, тем, что у Мережковского сохранился конверт с почтовыми штемпелями от утраченного письма, который он ошибочно соотнес с июльским письмом Надсона. Надсон, определенно, подразумевал свое письмо к Мережковскому от 24 марта, когда уведомлял Плещеева в апреле 1883 г.: «Мережковскому я писал потому, что он мне прислал полное отчаяния письмо; вообще он мой брат по страданию: у нас с ним есть на душе одно общее горе, и я рад был бы, если б мог хоть немножко его поддержать» (Там же. С. 479).
Обыгрывается строка «Сияй же, указывай путь» из романса «Как сладко с тобою мне быть…» (1843; слова П. П. Рындина, музыка М. И. Глинки).
Видимо, реминисценция формулы И. Канта (из Заключения к «Критике практического разума», 1788) о двух началах, организующих человеческую душу, – «звездное небо над нами и моральный закон в нас».
Весной 1883 г. Мережковский заканчивал 3-ю петербургскую гимназию.
Стихотворение Надсона «Грезы», посвященное Плещееву, было написано в начале 1883 г., опубликовано в «Отечественных Записках» (1883. № 9). 29 марта 1883 г. Надсон писал Плещееву, подразумевая «Грезы»: «…разрешаете ли вы посвятить вам мою белиберду и таким образом хотя отчасти выразить вам мою признательность за то, что вы были моим крестным отцом на литературном поприще?» (Надсон С. Я. Полн. собр. соч. Т. 2. С. 478).
Сам Надсон в это время выражал недовольство своим стихотворением; в апреле 1883 г. он писал Плещееву: «“Грезы” мои – дрянь; это для меня ясно ‹…› все это песни мертвого сердца, – сердца, в котором ни грез, ни веры, ни желаний, и которое все-таки физически живет и по привычке хочет высказаться. ‹…› Что же касается “Грез”, – то, во-первых, они холодны, во-вторых – длинны, в-третьих – бледны и в-четвертых – вам самому не нравятся» (Там же. С. 479). Плещеев пытался убедить автора в обратном – судя по письму Надсона к нему от 19 апреля 1883 г.: «“Грезы” – вы пока отложите: я над ними работаю, – снова уверовав в них после ваших слов» (Жервэ Ник. Кадетские, юнкерские и офицерские годы С. Я. Надсона. СПб., 1907. С. 101). Позднее Надсон изменил свое мнение и за год до смерти признавался в письме к Ф. Ф. Фидлеру: «Лучшим из моих стихотворений я считаю “Грезы”» (Надсон С. Я. Полн. собр. стихотворений. М.; Л., 1962. С. 444. Примечания Ф. И. Шушковской).
