Дэн записал несколько разговоров, включая длинное интервью с подозреваемым политическим саботажником Дональдом Сегретти, сделанное в январе, сообщил один источник.
Сегретти, калифорнийский юрист, был предположительно нанят для руководства политическим шпионажем и саботажем против президентских соперников-демократов. Сегретти взял на работу бывший личный адвокат президента Дуайт Чапин, и юрист получил 40 000 долларов от бывшего личного президентского адвоката Герберта Калмбаха.
Два источника, близких к Дэну, сообщили, что уотергейтский заговорщик Хант в середине марта получил взятку в 130 000 долларов за молчание.
Перевод Антона Хализова
Никсон обсуждает выплаты шантажистам и милосердие
«Вашингтон Пост», 1 мая 1974 года
Президент Никсон во время продолжительной встречи в Овальном кабинете 21 марта 1973 года сказал адвокату Белого дома Джону Дэну III, что «вы не имеете выбора, кроме как прийти с 120 000 долларов, которые требует шантажист — один из уотергейтских воров», — гласит отредактированная аудиозапись этой встречи.
Запись показывает, что мистер Никсон по своей собственной инициативе неоднократно обсуждал удовлетворение требований шантажиста. Во время встречи не прозвучало ни одного мнения, что подкупать людей за их молчание было бы неверно.
Вместо этого, показывает запись, мистер Никсон неоднократно обговаривал различные способы, которыми может быть выплачено взломщикам за молчание порядка одного миллиона долларов, не считая выплат за молчание о сведениях, ведущих к Белому дому. Цели этих выплат, по собственным словам президента, — «скрытие бутылки под шляпой», «покупка времени», желание «покончить с этим».
«Сколько денег вам нужно?» — спросил президент Дэна ранее, 21 марта, согласно аудиозаписям.
«Я бы сказал, что эти люди будут стоить порядка миллиона долларов на следующие два года», — ответил Дэн.
«Мы сможем их достать, — продолжил президент. — Если вам нужны деньги, вы можете их получить. Вы можете взять миллион долларов. Можете взять их наличными. Я знаю, где их можно получить. Это нелегко, но это может быть сделано. Вопрос в том, кто, черт возьми, получит их? Есть предложения?»
Во время следующих переговоров президент продолжал доказывать своему личному адвокату, Герберту Калмбаху, что он может быть уверенным в выплате денег, что деньги грабителям могут быть перечислены под прикрытием Комитета по защите Кубы и что факты должны быть скрыты от суда присяжных.
Запись встречи от 21 марта 1973 года — часть 1254 страниц отредактированных записей сорока шести президентских разговоров об Уотергейтском деле, опубликованных вчера Белым домом.
Мистер Никсон повторял, что он впервые услышал об уотергейтском прикрытии и выплатах шантажистам на собрании 21 марта и что он считает, что плата денег за молчание была бы неправильным ходом.
На протяжении всего записанного диалога, однако, президент постоянно возвращался к общей теме избежания «уголовной ответственности» членов администрации Белого дома: желательность встреч касательно выплат шантажистам немедленно и необходимость скорейших встреч, на которых его ближайшие помощники — Дэн, Джон Митчелл, Джон Эрлихман и Г. Р. Халдеман — смогут «принять решение по этому поводу».
В течение двенадцати часов дискуссии в Овальном кабинете уотергейтский заговорщик Говард Хант-младший получил 75 000 долларов наличными — ключевой момент в заговоре, препятствующем судебному обвинению, направленному против семерых людей президента 1 марта 1974 года.
То, что произошло утром 21 марта 1973 года на встрече Дэна, президента и Халдемана, рассматривается обеими сторонами — мистером Никсоном и его критиками — как решающий момент для ответа на вопрос об участии Никсона в заговоре.
Белый дом опубликовал стенограмму собрания от 21 марта, которая показывает, что президент рассматривал основные варианты заключения сделки с разрушающими обстоятельствами, описанными Дэном как растущая раковая опухоль на президентстве:
«Даря милость Говарду Ханту, вы умышленно этого не делаете до выборов 1974 года, это точно», — сказал мистер Никсон Дэну. Когда Дэн предположил, что «это может только больше поставить вас на дорогу, на которую не следовало бы вступать», президент ответил: «Нет — вы не правы, я уверен».
Дать обещание Ханту — альтернатива, впервые предложенная президентом. «Единственное, что мы могли бы сделать с ним, — это обещать ему как [неразборчиво. — Прим. К. Бернстайна и Б. Вудворда.] ситуации. Но вы не можете купить милосердие», — сказал президент Дэну и Халдеману.
Далее мистер Никсон добавил: «Обещание, по-видимому, — это что-то, что, я думаю, вы можете сделать с Хантом, но не можете сделать с другими (остальными ворами). Вы меня понимаете».
Дэн первым предложил президенту «созвать новый суд присяжных, который может быть контролируемым Белым домом». Во время нескольких обсуждений этой мысли мистер Никсон заметил, что такие операции дали бы защиту пятой поправки для свидетелей из Белого дома и что «вы можете сказать „Я не помню. Я не могу дать какой-либо ответ, потому что я не помню“».
Назначение специальным уотергейтским обвинителем помощника генерального адвоката Генри Петерсона мистер Никсон прокомментировал так: «Почему президент не может вызвать его как специального адвоката в Белый дом для результативного руководства расследованием, имея его как специального адвоката, чтобы представлять нас перед судом присяжных?»
Использование аргумента национальной безопасности может предотвратить какие-либо показания перед судом об устроении Белым домом кражи со взломом. Цель, как сказано во встрече с Дэном, — не допустить слушаний перед судом присяжных, где сотрудник администрации Белого дома Эгил Кройф лжесвидетельствовал ранее, когда показал, что он не знал кубино-американцев, которые ворвались в «Уотергейт».
Неожиданно на 103-й минуте собрания в Овальном кабинете мистер Никсон предположил, что его помощники просто дадут полные показания, перед тем как соберется Федеральный Уотергейтский суд присяжных, скажет всю правду и примет заключение.
После этого он вернулся к теме избежания «уголовной ответственности» и затем к вопросу о выплатах уотергейтским грабителям-шантажистам за их молчание.
«Теперь позвольте мне сказать, — обратился президент к Дэну и Халдеману. — Мы можем достать деньги. В этом нет проблемы. Мы не можем обеспечить снисходительности. Деньги могут быть обеспечены. Митчелл может найти способ доставить их. Это может быть сделано. Понимаете, что я имею в виду?»
В другой момент обсуждения президент спросил Дэна: «Как вы думаете, вам не нужен миллион прямо сейчас? Ведь вы в нем нуждаетесь? Так ведь?»
Дэн: «Да, это так».
Президент: «Вам они нужны наличными, не так ли? Дайте мне подумать минутку. Проведете ли вы это через Кубинский комитет» [через который выплаты уотергейтским ворам текли месяцами. — Прим. К. Бернстина и Б. Вудворда.]
Дэн: «Нет».
Президент: «Это должны быть чеки, наличные и т.д. Что, если они придут, вы возьмете их? Разве Кубинский комитет — помеха справедливости, разве они не хотят помочь?»
Дэн: «Ну, они святые в этом».
Президент: «Даст ли это немножко прикрытия?».
Отредактированная запись показывает следующий обмен мнениями к концу дискуссии:
Президент: «Вот почему для вашей безотлагательной работы вы не имеете выбора, кроме как прийти с 120 000 долларов, как бы то ни было. Так?»
Дэн: «Точно».
Президент: «Согласитесь, что лучшая цель, которую вы проклинаете, достигается лучше всего?»
Дэн: «Очевидно, ему [Ханту. — Прим. К. Бернстина и Б. Вудворда] следовало бы подать знак в любом случае».
Президент: «[удалено — Прим. К. Бернстина и Б. Вудворда] достаньте это...».
Далее диалог перешел на обсуждение того, кто должен поговорить с Хантом. Президент предложил своего бывшего специального адвоката, Чарльза Колсона. Стенограмма дает понять, что Колсон ранее обсуждал мягкость в отношении Ханта с его адвокатом Вильямом Битманом.
Во время дискуссии о способе перевода выплаты под прикрытием президент спросил, как будут доставлены деньги.
«Вы отмываете деньги, — ответил Дэн. — Вы можете получить 100 000 долларов в обход банка, и все это пройдет по серийным счетам».
«Я понял», — сказал президент.
Далее следует удаленный фрагмент. Затем президент сказал, что Калмбах должен иметь некоторые деньги, которые может использовать при необходимости, но получил возражение от Дэна, что «Калмбах не имеет и цента».
После этого речь зашла о специальном фонде Белого дома размером 350 000 долларов наличными. Халдеман заметил, что «мы настолько честны, что нас можно поймать на всем». Президент далее заговорил о расходовании средств этого фонда, и Халдеман сказал: «Будьте осторожны...»
