Каждый язык по-своему членит мир звуков на фонемы. Каждый язык имеет свое особое сито, сквозь которое отсеиваются только нужные фонемы. Каждый язык имеет свои атомы, дробя на них непрерывный поток звуков, представляющий собой речь говорящего. Какими необычными на наш слух, на мерку нашего языка бывают эти атомы-фонемы!
Описание их напоминает порой описание экзотического растения или животного. Лингвисты, разумеется, выработали специальную терминологию, чтобы точно и адекватно описывать фонемы; разработан и специальный международный фонетический алфавит (МФА), состоящий примерно из сотни знаков для записи звуков любой речи. Однако и этих условных значков порой не хватает, когда ученые сталкиваются с удивительны- ми фонемами, существующими в некоторых языках мира.
Со знаками МФА — Международного фонетического алфавита — знаком любой человек, изучающий иностранный язык. Именно этими знаками дается транскрипция слов (указание на то, как произносится слово). В каждом языке своя система фонем. Вполне понятно, что и для транскрипции применяется не весь набор знаков МФА, а только часть его. Однако когда лингвисты попробовали транскрибировать фонемы бушменского языка, оказалось, что знаки МФА к ним не подходят. Пришлось изобретать новые, ибо в наречиях бушменов есть совершенно особый тип звуков. Образуются они путем втягивания воздуха (а не выдыхания, как во всех остальных языках мира). Звуки эти называют щелкающими, или кликсами. А обозначаются они знаками: /, то есть черточкой; //, то есть двумя черточками; ///, то есть тремя черточками; +, то есть знак плюса; !, то есть восклицательный знак; ≠, то есть перечеркнутый знак равенства; Ο, то есть кружок с точкой в центре.
Первый знак передает мягкий, «всасывающий» звук, который образует язык, прижатый к зубам; второй — звук, произведенный краем языка, коснувшегося неба и тотчас отдернутым назад и вниз; третий «квакающее» щелканье. Знак плюс передает щелканье «гортанное», восклицательный знак — звук, напоминающий хлопанье пробки. Перечеркнутый знак равенства обозначает звук, производимый кончиком языка, прижатым к корням верхних зубов («взрывное» щелканье, которое крайне трудно воспроизвести европейцу). Наконец, кружок с точкой в центре обозначает в записях лингвистов особый звук, подобный звуку поцелуя.
Но это еще не все. Щелкающий звук можно сделать звонким, а можно носовым, гнусавым. Его можно произнести с придыханием или без придыхания. И все эти вариации в бушменских наречиях создают новые фонемы. В отдельных бушменских наречиях число кликсов, щелкающих фонем доходит до трех десятков. А в одном из них на долю этих кликсов приходится около шестидесяти процентов всех звуков языка. И речь на таком языке создает удивительное впечатление какого-то потока щелканья, всасыванья, хлопанья пробки, кваканья, поцелуйных звуков и т. п.
Впрочем, странное впечатление может произвести на нас, привыкших к своим фонемам, любая иностранная речь, если ее атомы значительно отличаются от наших. Например, в языках Кавказа есть множество придыхательных, гортанных, «взрывных» согласных. В языке адыгейцев число согласных доходит до шестидесяти шести, в абхазских диалектах — до шестидесяти семи (а по мнению некоторых лингвистов, бзыбский диалект абхазского языка насчитывает до восьмидесяти фонем!), в абазинском — свыше семидесяти. Вполне понятно, что речь на подобных языках звучит очень непривычно для слуха тех, в чьем родном языке всего каких-нибудь два-три десятка согласных фонем.
«Странное впечатление производит этот язык на того, кто слышит его впервые! — писал один из первых русских кавказоведов П. К. Услар. — Об абхазском языке можно сказать, что он напоминает жужжание насекомых. Основа абхазского произношения состоит из сплетения самых разнообразных звуков, шипящих, свистящих, жужжащих, но разнородность их ускользает от непривычного слуха. Чтобы распутать это шаривари звуков, нет другого средства, как положиться на слух самих туземцев, которые всегда безошибочно укажут на звуки тождественные и на звуки разнородные».
Не только в языках бушменов или жителей Кавказа есть необычные на нашу мерку фонемы. Так, во многих языках Африки и Новой Гвинеи можно услышать так называемые преглоттализованные звуки. Вот, например, как произносится преглоттализованный звук д. Язык прижимается к деснам и одновременно смыкаются голосовые связки. Полость рта, таким образом «заперта». Вслед затем, по-прежнему держа рот закрытым, начинают раздвигать челюсти. В замкнутой полости рта возникает пониженное давление, голосовые связки начинают вибрировать, произнося этот звук. Потом язык отрывается от десен, и благодаря пониженному давлению во рту, туда попадает немного воздуха (наше описание заняло немало места, а звук, естественно, произносится очень быстро в разговорной речи африканца или папуаса).
В русском языке одно а — одна фонема. В латыни — две: а долгое и а краткое. В древнем языке индейцев майя три а, помимо долгого и краткого, есть еще а, прерываемое смычкой голосовых связок, так называемым сальтильо, что по-испански означает прыжок (менее темпераментные датчане окрестили то же самое явление в своем родном языке словом стед, то есть остановка).
У нас две носовые фонемы, н и м. Казалось бы, какой еще носовой звук, кроме м и н, может быть? Однако в некоторых языках Новой Гвинеи есть шесть носовых согласных. И при этом есть еще носовые гласные, подобные тем, что существуют во французском языке. Зато в тех же языках л и н — это одна фонема; одной фонемой могут быть звуки т и р, казалось бы, не имеющие между собой ничего общего…
Мы могли бы еще долго рассказывать об удивительных звуках, существующих в различных языках мира. Но вам, пожалуй, стала ясна наша главная мысль: нельзя мерять чужой язык на свой аршин, нельзя примерять фонемы родной речи к фонемам чужой. У каждого языка свои координаты, свои атомы.
Меньше всего этих атомов в языках коренных обитателей Австралии и языках Полинезии. Так, в языке австралийского племени аранта насчитывают лишь три гласные и десяток согласных фонем. В языке гавайцев пять гласных и семь согласных. На другом полюсе стоят языки народов Кавказа. Мы уже говорили об абхазском, адыгейском, абазинском языках. Но рекордсменом здесь является язык убыхов (сто лет назад убыхи переселились из района нынешнего Сочи в Турцию и ныне почти полностью утратили свой родной язык). В языке убыхов насчитывается восемьдесят две согласные фонемы! А гласные — всего-навсего две, причем многие лингвисты считают, что в убыхском гласные не две, а одна — гласная а (вторая же гласная — неясно выраженный звук, представляющий вариант первой гласной).
На нашей планете несколько тысяч языков. Число фонем в них, таким образом, варьирует от двенадцати-пятнадцати до семидесяти-восьмидесяти. Вот из скольких атомов строится любой язык мира.
Фонемная «таблица Менделеева»
Итак, существует несколько тысяч языков, каждый из которых обладает своей собственной системой, своими атомами, своим набором фонем. Нет ни одной фонемы, которая была бы общей для всех языков мира.
Что же получается в итоге? Выходит, что на земном шаре существуют сотни тысяч фонем (перемножьте тысячи языков на десятки различных атомов этих языков). А так как в диалектах одного и того же языка могут быть разные фонемы, то это число еще увеличится… Нельзя ли найти некую систему, что позволила бы как-то сгруппировать все это множество атомов языка? Найти своеобразную таблицу Менделеева для фонем?
Звуки речи могут быть бесконечно разнообразны. Произношение фонемы может варьироваться от одного говорящего к другому, один и тот же человек может произносить фонему по-разному, в зависимости от настроения, ситуации и т. п. И все-таки фонема объединяет эти звуки воедино, являясь, как выразился один из создателей фонологии Дэниэль Джоунз, «маленькой семьей звуков». Или, как говорил академик Л. В. Щерба, «звуковым типом», в то время как реально произносимые звуки, «являющиеся тем частным, в котором реализуется общее», то есть фонема, будут лишь оттенками этой фонемы.
Но если с помощью понятия фонемы удалось сгруппировать все эти «оттенки речи» в «маленькую семью звуков», то, быть может, удастся и сами фонемы объединить в общие группы, понимая, конечно, что не может быть универсальных фонем.
Этой мыслью языковеды задавались давно. И отдельные всеобщие законы — лингвистические универсалии — были обнаружены уже на заре фонологии. Например, в каждом языке мира есть деление фонем на гласные и согласные. Ну, а другие общие признаки, другие универсалии — есть ли они?
