При объяснении новой темы на другой день – практически на каждом занятии изучается новая тема – вопрос все ли понятно? задается уже непосредственно непонятливому и, очевидно, умственно ограниченному ученику. На этот раз всё всем понятно. Преподаватель, одержав эту небольшую, но такую важную для успешного продвижения занятий вперед победу, продолжает и дальше бодрой трусцой углубляться в дебри склонений и суффиксов, падежей и слабых предикативных отношений. Ведь времени так мало, а суффиксов с приставками – так много.
Вы, мой любезный собеседник, в свою очередь продолжаете достаточно прилежно посещать занятия и даже выполнять домашние задания – все эти упражнения, ответы на вопросы, зазубривание таких очень неправильно устроенных глаголов и произрастающих из них причастий и герундиев. Преподаватель проверяет домашние задания и иногда хвалит вас. Вам эта похвала очень приятна. Ваше самоуважение растет. Вы сравниваете свои успехи с успехами других учеников. Они – ваши успехи – ничуть не хуже, а где-то даже и лучше, чем у других. Вам это тоже очень приятно. Ваше самоуважение опять растет.
Так проходят недели, а потом и месяцы. Курсы успешно продолжаются. Вот только вы замечаете, что ваша группа постепенно начинает редеть. У кого-то неотложная деловая командировка, кто-то заболел, кто-то купил дачу, и вместе с ней у него появилось множество новых хлопот. У кого-то семейные нелады, а у кого-то повышение по службе. У людей, оказывается, очень много важных дел, и изучение иностранного языка почему-то не входит в первоочередные из них.
Странным образом туповатый заднепарточник не присоединился к числу выбывших (чего, несомненно, следовало ожидать!), а продолжает посещать занятия. Вопросов он уже не задает, но выполнение домашних заданий саботирует. Преподаватель даже перестал проверять его – считает, очевидно, этот случай совершенно безнадежным. Полное отсутствие какого бы то ни было самоуважения у этого двоечника! Что он только тут делает!
А вот приходит и ваша очередь – вы простуживаетесь. Зима – ничего не попишешь! Такое может случиться с каждым. Это достаточно серьезно, и вы не можете приходить на занятия. Ваши родственники, друзья и знакомые относятся к этой ситуации с полным пониманием – здоровье важнее, чем какие бы то ни было курсы. Тем более что до конца ваших курсов остается всего лишь какая-то пара месяцев, и к тому же всегда есть возможность снова пойти на эти курсы в будущем году.
Вы выходите из игры совершенно без потерь для вашего авторитета в обществе и вашего самоуважения – если оно и не укрепилось, то и особенных потерь не понесло, поскольку обстоятельства были явно сильнее вас, и было бы совершенно неуместно из-за этого расстраиваться. Вы показали силу своего характера, но одновременно и столь необходимую в наше непростое время гибкость. Подобная сбалансированность и способность правильно реагировать на разнообразные жизненные ситуации вызывает у вас почти что удовлетворение собой. А что может быть важнее, чем такое удовлетворение?
А как же иностранный язык? Какой иностранный язык? Ах да! Язык! Что касается иностранного языка, то вы, вне всяких сомнений, узнали много нового и интересного, познакомились и пообщались с новыми и тоже интересными для вас людьми. Вы познакомились с умным и незаурядным преподавателем, знающим так много непонятных слов про герундий, про предикативные отношения в предложении, а также и про несобственную прямую речь, столь важную для правильного понимания процессов, каждый день происходящих в иностранном языке.
Ваши курсы оказались во всех отношениях успешными. М-да…
Разбор полетов, или Немного – совсем немного! – психотерапии
Теперь произведем, как говорится, разбор полетов. Что же, собственно, произошло в обрисованной выше ситуации? Нет нужды говорить вам, мой проницательный собеседник, что реального овладения вами иностранным языком не случилось.
Произошла самая что ни на есть обычная, но достаточно умело исполненная подмена декларированных целей и задач совершенно другими целями и задачами – не заявленными, конечно, громогласно и во всеуслышание, но от этого не менее реальными и жесткими. Особенно удивляться, конечно, не приходится, поскольку это дело весьма обычное и в жизни происходит сплошь и рядом.
Официально декларируемая цель курсов иностранных языков – это ваше овладение иностранным языком или хотя бы значительное продвижение на пути к данной цели.
Действительная же цель подобного рода курсов – это получение определенных сумм денег с людей, желающих – или думающих, что они этого желают – овладеть иностранным языком с максимально возможной маскировкой этой первоочередной цели. При этом, конечно, не исключается определенное поверхностное ознакомление с иностранным языком, но и приоритетом это ознакомление не является.
Главная же цель – будь она осознанной или же неосознанной инициаторами данной давно уже ставшей традиционной игры – не выпускается из вида никогда: получение максимальных материальных благ при возможно меньших затратах энергии с одновременным поддержанием внешнего благообразия или даже некой респектабельности имеющего место быть учебного процесса. Благообразность и респектабельность являются необходимым условием успешного и более или менее длительного функционирования подобного рода предприятий. Любое нарушение внешнего благообразия со стороны учеников пресекается более или менее умелой рукой преподавателя: его манерой поведения, тоном, потоком заумных объяснений с обилием непонятных терминов, ссылкой на псевдоавторитеты и другими широко известными приемами манипуляции аудиторией.
Опытный преподаватель-манипулятор никогда не выпускает группу из-под своего полного контроля. Ему совершенно не нужны умники с их вопросами, и он всегда готов дать им достойный отпор. Конечно, никто, кроме специалиста-психолога, не сумеет сразу оценить происходящее, однако хотя и достаточно медленно, но с ходом времени действительное положение вещей начинает чувствоваться всеми или почти всеми – понемногу группа начинает редеть.
Замедляет быстрый распад группы то, что обучаемые получают достаточно сильное психологическое подкрепление – процесс, до боли напоминающий подкормку дрессированных собачек в цирке – со стороны манипулятора-преподавателя и – в какой-то мере – со стороны друг друга – за успешное выполнение тех или иных второ– и третьестепенных заданий и упражнений, которыми так любят загружать учеников преподаватели. Отличников гладят по головке и дают им психологическую конфетку – за бойкое выполнение пустых (или, по крайней мере, неэффективных), но таких многочисленных заданий при общем направлении движения – в никуда, в никуда, в никуда.
Многим, впрочем, подобный бег на месте начинает даже нравиться: ведь они делают нечто, что признается обществом достойным уважения, находятся при этом среди довольно приятных людей и даже получают поощрения от такой авторитетной фигуры, как преподаватель в костюме и галстуке, а иногда даже и в бороде.
Декларируемая цель для них уже стала – а для некоторых, возможно, и была с самого начала – призрачной и неважной: они получают удовлетворение от посещения некоего клуба по интересам или, скорее, некой социально значимой группы психотерапии, подернутой при этом романтической дымкой изучения иностранного языка. В этой группе они получают эмоции, которые им недодаются в обычной жизни, но в которых они испытывают нужду, даже если и не осознают этого. Преподаватель – и интуитивный психотерапевт – с самого начала функционирования группы опирается на ее участников, в которых нужда в подобной терапии достаточно ярко выражена, и ведет свою, так сказать, палату твердой рукой к завершению курса. А там будет новый день, и новая группа, и новые пациенты, и новый кусок хлеба с маслом для нашего преподавателя и его начальства.
Почему так происходит? Потому ли, что все поголовно преподаватели иностранных языков являются отъявленными злодеями и обманщиками по своей нехорошей природе? Совсем нет. Труд преподавателя всегда нелегок и почти всегда неблагодарен. Я глубоко уважаю многих из них, да и в конце концов, даже если ученики и не получают от них знания иностранного языка, то очень часто получают взамен этого нечто, также обладающее определенной ценностью: некий суррогат внимания и любви, в которых многие (все?) ученики, как оказывается, нуждаются!
Так ли плохо вместо потенциально возможного – никакой гарантии, конечно, не предлагается! – владения языком в неопределенно отдаленном будущем, владения, нехотя и туманно, но вроде бы обещанного вам (причем со множеством трудновыполнимых условий!), реально получать более или менее теплое внимание и сочувствие со стороны преподавателя уже здесь и сейчас – в обмен только лишь на игру по правилам, предлагаемым преподавателем, этим, так сказать, продавцом любви под соусом иностранного языка? Ведь и вам, мой закаленный в жизненной борьбе любезный собеседник, время от времени нужна не только туманная мечта, нетвердая надежда на знание иностранного языка в каком-то там будущем, которого сейчас и не существует вовсе, но нужно также чье-то реально ощутимое и неотсроченное внимание и даже – и такое может быть! – чья-та любовь! Не очень часто нужна, конечно, но тем не менее… Признайтесь в этом – обещаю никому об этой вашей слабости не рассказывать!
