"You'll get simply enormous," said Beatrice.
Lena laughed gaily.
"No, I shan't. You see, nothing ever makes me fat. I've always eaten everything I wanted to and it's never had the slightest effect on me."
The stony silence that followed this speech was only broken by the entrance of the butler.
"Mademoiselle est servie," he announced.
They talked the matter over late that night (они обсудили этот вопрос поздней ночью: «поздно той ночью»; to talk over — обсудить/подробно/;дискутировать; matter — вещество; тема, вопрос, дело), after Lena had gone to bed (после того, как Лина легла спать: «ушла в кровать»), in Frank's room (в комнате Фрэнк). During the evening they had been furiously cheerful (в течение /всего/ вечера они были крайне веселы; furiously — бешено, яростно, неистово; крайне, очень), and they had chaffed one another with a friendliness (и они подшучивали друг /над/ другом с /таким/ дружелюбием) that would have taken in the keenest observer (которое бы обмануло /даже/ самого проницательного наблюдателя; keen — острый; резкий;проницательный). But now they dropped the mask (но теперь они сбросили маску). Beatrice was sullen (Беатрис была угрюмой). Arrow was spiteful and Frank was unmanned (Эрроу была злобной, а Фрэнк была сама не своя; to unman — лишать/ся/человеческихчерт, доводитьилидоходитьдозвероподобногосостояния; лишатьмужества, приводитьвуныние).
"It's not very nice for me to sit there (это не очень приятно для меня сидеть там) and see her eat all the things I particularly like (и смотреть, /как/ она ест все те вещи, /которые/ мне особенно нравятся)," said Beatrice plaintively (сказала Беатрис жалобно).
"It's not very nice for any of us," Frank snapped back (это не очень приятно для любой из нас, огрызнулась Фрэнк; to snap back — отвечатьрезко, раздраженно).
"You should never have asked her here (тебе никогда /не/ следовало приглашать ее сюда; toask— спрашивать; просить; приглашать)," said Arrow.
"How was I to know?" cried Frank (откуда я могла знать? закричала Фрэнк; how— как;tobetodo— означает долженствование, возможность, намерение;tocry— плакать; кричать).
"I can't help thinking (я не могу не думать; can’t/couldn’thelp— избежать, удержаться от чего-либо) that if she really cared for her husband (что если /бы/ она действительно любила своего мужа; tocare— заботиться; питать интерес, любовь) she would hardly eat so much (она бы вряд ли ела так много)," said Beatrice. "He's only been buried two months (он похоронен /вот/ только /как/ два месяца). I mean (я хочу сказать), I think you ought to show some respect for the dead (я полагаю, следует проявлять /хоть/ какое-то уважение к умершим; you— ты, вы; употребляется также в безличных оборотах)."
mask [mRsk], bury [`berI], ought [Lt]
They talked the matter over late that night, after Lena had gone to bed, in Frank's room. During the evening they had been furiously cheerful, and they had chaffed one another with a friendliness that would have taken in the keenest observer. But now they dropped the mask. Beatrice was sullen. Arrow was spiteful and Frank was unmanned.
"It's not very nice for me to sit there and see her eat all the things I particularly like," said Beatrice plaintively.
"It's not very nice for any of us," Frank snapped back.
"You should never have asked her here," said Arrow.
"How was I to know?" cried Frank.
"I can't help thinking that if she really cared for her husband she would hardly eat so much," said Beatrice. "He's only been buried two months. I mean, I think you ought to show some respect for the dead."
"Why can't she eat the same as we do (почему она не может есть то же самое, что /и/ мы; todo— делать; употребляется вместо другого глагола во избежание его повторения)?" asked Arrow viciously (спросила Эрроу зло). "She's a guest (она /же/ гостья)."
"Well, you heard what she said (ну, ты /же/ слышала, что она сказала). The doctor told her she must eat (доктор сказал ей, /что/ она должна есть)."
"Then she ought to go to a sanatorium (тогда ей следует поехать в санаторий)."
"It's more than flesh and blood can stand, Frank (это выше сил человеческих, Фрэнк: «это больше, чем плоть и кровь могут вынести»)," moaned Beatrice (простонала Беатрис).
"If I can stand it you can stand it (если я могу выносить это, /то и/ ты можешь выносить это)."
"She's your cousin (она твоя кузина), she's not our cousin (она не наша кузина)," said Arrow. "I'm not going to sit there for fourteen days (я не собираюсь сидеть здесь: «там» в течение четырнадцати дней) and watch that woman make a hog of herself (и смотреть, как эта женщина превращается в свинью: «наблюдать, /как/ та женщина делает из себя свинью»; hog— боров, свинья /особенно откормленная на убой/)."
"It's so vulgar to attach all this importance to food (это так вульгарно, придавать все это = такое большое значение еде)," Frank boomed, and her voice was deeper than ever (пробасила Фрэнк, и ее голос был = прозвучал /даже/ ниже, чем обычно; toboom— греметь; рокотать; говорить низким голосом, басом;ever— всегда; когда-нибудь). "After all the only thing that counts really is spirit (в конце концов, единственная вещь, которая действительно важна — это душа; tocount— считать; рассчитывать; иметь значение)."
"Are you calling me vulgar, Frank (/это/ ты меня называешь вульгарной, Фрэнк)?" asked Arrow with flashing eyes (спросила Эрроу, сверкая глазами: «со сверкающими глазами»).
"No, of course she isn't (нет, конечно, нет: «она не /называет/»)," interrupted Beatrice (вмешалась Беатрис; tointerrupt— перебивать, прерывать, вмешиваться /в разговор/).
"I wouldn't put it past you to go down in the kitchen (я думаю, что ты способна спуститься на кухню; Iwouldn’tputitpastsomeone— /устойч. выр./ выражает предположение говорящего, что кто-то может сделать что-то неприятное или подлое) when we're all in bed (когда мы все спим: «в кровати») and have a good square meal on the sly (и тайком хорошо и плотно поесть; tohaveasquaremeal— плотно поесть;onthesly— украдкой, потихоньку)."
vicious [`vISqs], sanatorium ["sxnq`tLrIqm], attach [q`txC]
"Why can't she eat the same as we do?" asked Arrow viciously. "She's a guest."
"Well, you heard what she said. The doctor told her she must eat."
"Then she ought to go to a sanatorium."
"It's more than flesh and blood can stand, Frank," moaned Beatrice.
"If I can stand it you can stand it."
"She's your cousin, she's not our cousin," said Arrow. "I'm not going to sit there for fourteen days and watch that woman make a hog of herself."
"It's so vulgar to attach all this importance to food," Frank boomed, and her voice was deeper than ever. "After all the only thing that counts really is spirit."
"Are you calling me vulgar, Frank?" asked Arrow with flashing eyes.
"No, of course she isn't," interrupted Beatrice.
"I wouldn't put it past you to go down in the kitchen when we're all in bed and have a good square meal on the sly."
Frank sprang to her feet (Фрэнк вскочила на ноги; foot /мн.ч. feet/ —ступня).
"How dare you say that, Arrow (как ты смеешь такое говорить, Эрроу)! I'd never ask anybody to do what I'm not prepared to do myself (я бы никогда никого /не/ попросила делать /то/, что не готова делать сама; anybody — кто-нибудь; любой;никто/вотрицат. предлож./). Have you known me all these years (ты /же/ знаешь меня все эти годы) and do you think me capable of such a mean thing (и ты считаешь меня способной на такую подлость: «подлую вещь»)?"
"How is it you never take off any weight then (как тогда получается, /что/ ты никогда /не/ сбрасываешь /хоть/ сколько-нибудь веса; tobe— быть; происходить, случаться)?"
Frank gave a gasp and burst into a flood of tears (Фрэнк онемела от изумления и разразилась потоком слез; togive— давать; с отглагольными сущ. обычно переводится соответств. глаголом однократного действия;togasp— задыхаться, ловить воздух; открывать рот /от удивления/;toburstinto— внезапно или бурно начинать что-либо).
"What a cruel thing to say (какая жестокая вещь = как жестоко говорить /такое/)! I've lost pounds and pounds (я /уже/ сбросила кучу фунтов: «потеряла фунты и фунты»)."
She wept like a child (она плакала как ребенок). Her vast body shook (ее огромное тело сотрясалось) and great tears splashed on her mountainous bosom (и крупные слезы брызгали на ее громадный бюст; mountainous— гористый; громадный).
"Darling, I didn't mean it," cried Arrow (дорогая, я не имела в виду это, заплакала Эрроу; tocry— плакать; кричать).
She threw herself on her knees (она упала: «бросилась» на колени) and enveloped what she could of Frank in her own plump arms (и обхватила, что смогла от Фрэнк своими пухлыми руками; toenvelop— обертывать, завертывать; окутывать;own— свой, собственный;arm— рука /от кисти до плеча/). She wept and the mascara ran down her cheeks (она плакала и тушь стекала: «бежала вниз» /по/ ее щекам; mascara— тушь для ресниц).
"D'you mean to say I don't look thinner (ты хочешь сказать, я не выгляжу стройнее: «тоньше»; tomean— иметь в виду; подразумевать)?" Frank sobbed (Фрэнк всхлипнула). "After all I've gone through (после всего, через /что/ я прошла)."
"Yes, dear, of course you do (да, дорогая, конечно, ты выглядишь /стройнее/; todo— делать; употребляется вместо другого глагола во избежание его повторения)," cried Arrow through her tears (прокричала/прорыдала Эрроу сквозь слезы). "Everybody's noticed it (все это заметили)."
flood [flAd], mountainous [`mauntInqs], mascara [mxs`kRrq]
Frank sprang to her feet.
"How dare you say that, Arrow! I'd never ask anybody to do what I'm not prepared to do myself. Have you known me all these years and do you think me capable of such a mean thing?"
"How is it you never take off any weight then?"
Frank gave a gasp and burst into a flood of tears.
"What a cruel thing to say! I've lost pounds and pounds."
She wept like a child. Her vast body shook and great tears splashed on her mountainous bosom.
"Darling, I didn't mean it," cried Arrow.
She threw herself on her knees and enveloped what she could of Frank in her own plump arms. She wept and the mascara ran down her cheeks.
"D'you mean to say I don't look thinner?" Frank sobbed. "After all I've gone through."
"Yes, dear, of course you do," cried Arrow through her tears. "Everybody's noticed it."
Beatrice, though naturally of a placid disposition (Беатрис, хотя от природы /и/ спокойного характера), began to cry gently (начала тихо плакать). It was very pathetic (это было очень трогательно). Indeed, it would have been a hard heart (в самом деле, это было бы жестокое сердце; hard — жесткий) that failed to be moved by the sight of Frank (которое = еслибыоно не было тронуто этим видом Фрэнк; to fail — неудаваться; неисполнить, несделать), that lion-hearted woman, crying her eyes out (этой неустрашимой: «с львиным сердцем» женщиной, плачущей навзрыд; to cry one’s eyes out — выплакатьвсеглаза). Presently, however, they dried their tears (вскоре, однако, они вытерли свои слезы) and had a little brandy and water (и выпили немного бренди с водой), which every doctor had told them (которое, /как/ каждый доктор говорил им) was the least fattening thing they could drink (было наименее калорийным напитком, /который/ они могли пить; to fatten — откармливатьнаубой; жиреть, толстеть), and then they felt much better (и тогда они почувствовали /себя/ намного лучше). They decided that Lena should have the nourishing food that had been ordered her (они решили, что Лина должна получать: «иметь» питательную еду, которая была предписана ей /доктором/) and they made a solemn resolution not to let it disturb their equanimity (а они приняли торжественное решение не позволить этому нарушить их душевное равновесие). She was certainly a first-rate bridge player (она была, несомненно, первоклассным игроком /в/ бридж) and after all it was only for a fortnight (и, в конце концов, это было всего лишь на две недели). They would do whatever they could to make her stay enjoyable (они сделают все, /что/ смогут, чтобы сделать ее пребывание /здесь/ приятным). They kissed one another warmly (они тепло поцеловали друг друга) and separated for the night feeling strangely uplifted (и разошлись на ночь, чувствуя /себя/ удивительно хорошо: «в приподнятом настроении»). Nothing should interfere with the wonderful friendship (ничто /не/ должно помешать этой замечательной дружбе) that had brought so much happiness into their three lives (которая /уже/ принесла так много счастья в их жизни: «в их три жизни»).
