18
С ударением на последнем слоге.
Или сказочное, особенно если вспомнить мракоборцев, появившихся в русском переводе сказок о Гарри Поттере (англ. aurors).
Тем не менее я рискнул написать фейсбук со строчной буквы, поскольку это стало очевидной тенденцией – особенно среди пользователей самого фейсбука. На самом сайте и в официальных текстах по-прежнему предпочитается написание с прописной буквы – Фейсбук. Во многом этот процесс напоминает то, что происходило и происходит со словом интернет.
Кроме них, следует упомянуть названия произведений, включающих в себя указание года, но распространенных за счет других слов: роман Д. Глуховского “Метро 2033”, а также книги А. Барикко “1900. Легенда о пианисте” и В. Войновича “Москва 2042”. В двух последних происходит как бы перекрещивание дат публикации и собственно действия. Название романа Барикко отсылает к двадцатому веку, а сам роман издан в двадцать первом. Напротив, роман Войновича опубликован в двадцатом веке, но его название отсылает к двадцать первому.
Точнее, конечно, было бы говорить о художественной концепции связи чисел и человеческой жизни (событий, характеров, друзей и врагов), которую автор создает как бы в соавторстве со своими персонажами и к которой сам В. Пелевин относится в целом издевательски, но все же отчасти сочувственно, что видно хотя бы из последней цитаты.
Точнее, конечно, было бы говорить о художественной концепции связи чисел и человеческой жизни (событий, характеров, друзей и врагов), которую автор создает как бы в соавторстве со своими персонажами и к которой сам В. Пелевин относится в целом издевательски, но все же отчасти сочувственно, что видно хотя бы из последней цитаты.
Любопытно, помнит ли (знает ли) читатель, что это такое. Так в советских фельетонах называли человека, воровавшего (“уносившего”) с собственного предприятия его продукцию.
Здесь важно учитывать, что распределение текстов по годам в Национальном корпусе русского языка (www.ruscorpora.ru) неравномерно, так что следует оценивать прежде всего сопоставительные цифры по разным словам. Кроме того, Корпус постоянно обновляется и указанные цифры верны для августа 2010 года. В другое время статистика, видимо, будет несколько иной.
Я старался не менять орфографию и пунктуацию, но все же явные опечатки поправил, просто чтобы было легче читать. И кое-где подсократил реплики.
С. И. Карцевский – замечательный русский славист, находясь в эмиграции, опубликовал книгу, посвященную состоянию русского языка сразу после революции: “Язык, война и революция”. Всеобщая библиотека №47. Берлин, 1923.
Наиболее распространенный русский вариант таков: “Англичане и американцы – два народа, разделенные одним языком”.
Эти причины кроются и в нашей истории, и в нашей повседневности. Возможно, это некое чувство опасности, исходящее от внешнего мира и грозящее нам, если мы раскроемся – назовем себя.
Подробный разговор об орфографии и ее реформе будет чуть позже, но без нескольких слов не обойтись и сейчас.
Слово превед появилось также на рекламных щитах, а упомянутые клише – на обложках школьных тетрадок, что вызвало ожесточенную дискуссию.
Одна из самых ярких историй связана с появлением в этом жаргоне слова вентилятор со значением “фанат”. Процитирую один из вариантов статьи “жаргон падонков” в Википедии (стиль и орфография сохранены): “Данный жаргонизм – одна из наиболее удачных шуток о неправильных переводах, сделанных при использовании автоматических программ-переводчиков. С переводом слова fan (фанат) как “вентилятор” связано два известных случая. Первый (13.12.2005) – обращение Мадонны в блоге, предположительно ведущимся ею, к своим поклонникам по всему миру, сделанное на многих языках, где русский вариант включал в себя фразу “Я люблю вас, вентиляторы”. Второй случай (06.05.2006) – приветствие болельщикам, оставленное канадским пользователем joecanadian на российском форуме мирового хоккейного чемпионата – “Здравствуйте к русским вентиляторам”.
По поводу происхождения этого выражения существуют разные гипотезы.
Здесь я отсылаю к серии анекдотов, рассказанных еще Юрием Никулиным. Для тех, кто не знает или не помнит, приведу два примера с сайта anekdot.ru.
Анекдот 1. Собирались члены общества любителей анекдотов. Рассказывают анекдоты. Так как все все анекдоты знают, то для удобства их пронумеровали и говорят только номера.
– 25-й!
– Ха-ха-ха.
– 36-й!
– Ха-ха-ха.
– 83-й!
– При женщинах попрошу не выражаться!
– 42-й!
Все молчат, а один смеется. Его спрашивают:
– Ты чего?
– Впервые слышу.
Анекдот 2. Проверяющий приезжает в психушку. Главврач водит его по больнице. В одной палате они видят такую картину: один псих говорит: “7” – и все смеются. Затем другой говорит: “3!” – снова смех. Третий: “18!” – опять всем смешно. Проверяющий:
– Что это они?
Главврач:
– Это они анекдоты рассказывают друг другу. Они пронумеровали все свои анекдоты, и теперь, чтобы рассказать анекдот, достаточно всего лишь назвать номер.
Проверяющий говорит:
– Сейчас я тоже попробую. (Психам). 5! (Тишина). 14! (Молчание). 11!
(Никто не смеется.)
Тогда проверяющий спрашивает у главврача:
– Почему они не смеются?
– Понимаете ли, анекдоты ведь еще нужно уметь рассказывать…
Автор приносит извинения тем банкам, составные части названия которых не были упомянуты.
Что прекрасно сочетается с информацией, сообщаемой читателям газеты на первой странице: “Издается с 1909 года. С 1917 по 1990 год не выходила по не зависящим от редакции обстоятельствам”.
Кстати, американизация видна и в названии книжного магазина – Лас-Книгас. Такой вот книжный Лас-Вегас получается, жаль только, что непонятно, что бы это могло значить
В интернете, впрочем, фигурировала Мэри Шелли, а Мерси, по-видимому, результат ее скрещивания с мужем оной – Перси Биши, но чего только не происходит при выходе из виртуального пространства.
Малопонятное для носителя литературного русского языка высказывание, по-видимому, является обыгрыванием анекдота о новом русском, который пришел к старому еврею и сказал: «Папа, дай денег»; в роли старого еврея выступает принц Датский со товарищи.
На всякий случай отмечу, что слова память и мать (“материнская плата”) имеют особые “программистские” значения.
Эта глава написана в соавторстве с Марией Бурас.
Наверняка можно было бы вспомнить что-то еще в таком роде, но я ограничусь этими книжками. Придирчивому книголюбу скажу только, что о Павиче я не забыл, просто Павич здесь абсолютно ни к месту, хотя бы потому, что ему более или менее все равно, использовать ли форму словаря или, скажем, кроссворда (см. эпиграф), и поэтому в дальнейшем он упоминаться не будет.
Журнал “Большой город” выпускал номера-словари и в последующие годы. Но в качестве примера я взял декабрьский номер 2006 года, тем более что в этом же году номер-словарь выпустил и другой журнал – “Афиша”.
Это же замечание касается и книг Кати Метелицы, и журнала “Афиша”, которые, правда, прямо словарями не называются.
Замечательное столкновение разговорного «старик» и стандартной энциклопедической подачи в тексте заглавного слова.
Поскольку “дискурсу” предшествует “гламур”, нетрудно увидеть отсылку к вышедшему в этом году роману В. Пелевина.
Некоторые единичные сыщики-мужчины, например Иван Подушкин у Дарьи Донцовой, принципиально картину не меняют, хотя, конечно, являются шагом в сторону. У Донцовой вообще главным героем является семья, что сохраняется и в “мужской” серии.
