Скорее всего, Эдмунд в самом деле с помощью брата начал играть в театре. Каких-то больших успехов он не достиг, либо просто-напросто в театре и вовсе не играл. Свидетельств никаких тому нет.
Чем бы ни занимался Эдмунд в Лондоне, вскоре после приезда он умер. Первое, на что обращают внимание в связи с его похоронами, – запись в церковных книгах. Некоторые полагают: так же как и мемориальная плита, запись была сделана позже – грубо говоря, была подделана, приписана. Но в данном случае, пожалуй, не следует впадать в другую крайность и видеть во всем ложь и подделку. Другой довод против – написание имени «Эдмунд» как «Эдмонд» – через «о». Мы упоминали выше различия в написании имен и фамилий в те времена, поэтому одна неверно написанная буква в имени тоже не дает права сомневаться в его истинном звучании. К тому же фамилия «Шекспир» не была такой уж распространенной, тем более в Лондоне. Скорее, можно ориентироваться на нее.
Второе – отсутствие записи о похоронах в Стратфорде. У остальных детей Джона и Мэри подобная запись существует. Да, кто-то из них из Стратфорда и не уезжал, а остальные туда в последние годы жизни из Лондона вернулись. Это лишний раз подтверждает: раз отсутствует запись в Стратфорде, совпадает с именем и фамилией запись в Лондоне, к тому же в церкви, расположенной в непосредственной близости с театром, совладельцем которого был Уильям Шекспир, – то, видимо, в столице 31 декабря 1607 года действительно похоронили младшего брата драматурга. А если это так, то очевидно, что оплатил похороны Уильям, ставший к тому моменту весьма зажиточным человеком…
Может возникнуть закономерный вопрос – а важно ли доказать факт похорон Эдмунда? Мы подойдем к описанию жизни драматурга в Лондоне и причинах его возвращения в Стратфорд позже. И именно тогда станет важно уяснить, почему успешный актер, совладелец театра, автор популярных пьес бросил все и вернулся на родину, где и обрел свой последний приют. Те, кто пытается приписать различным графам авторство шекспировских пьес и сонетов, ищут совпадения в датах. Очередной граф – претендент на авторство – умер, и Шекспиру ничего не оставалось, как удалиться со сцены. «Диктовать» пьесы более было некому. Что же говорят сторонники иной теории? Они говорят о свалившихся на долю драматурга напастях, среди которых смерть сына и смерть младшего брата. Лондон перестал радовать. А свои творческие успехи Шекспир никогда и не оценивал как выдающиеся. Оставалось вернуться назад, к истокам, к тому, от чего он так пытался убежать…
Не рассказать об образовании Уильяма Шекспира нельзя. Если человек вообще не умел ни читать, ни писать, то, конечно, и речи не идет о том, чтобы начать сочинять пьесы. А так как в списках Стратфордской школы Уильям Шекспир не значился, то вывод по этому поводу некоторые делают неутешительный.
* * *
В раннем Средневековье образованных людей в Англии насчитывалось крайне малое количество. В основном это были священники, те, кто жил в монастырях и при церкви. Но с развитием торговли в городах стали появляться так называемые Grammar school – школы латинской грамматики. Куда бы ни приезжал англичанин, с кем бы ему ни приходилось общаться в родной стране – испанцами, голландцами, французами и так далее – он мог изъясняться на латыни с представителем любой национальности. Интересный факт: большое количество школ латинской грамматики существует до сих пор. Да, они видоизменились по своей структуре и методам образования, но, развиваясь и меняясь, те средневековые школы живы по сей день.
Обучение в школе длилось световой день: то есть зимой дети учились гораздо меньше, чем, например, летом, несмотря на то, что зимой школьники приносили с собой свечи. Днем делался двухчасовой перерыв на обед. В основном учеников заставляли учить наизусть длинные тексты на латыни. Для большего стимулирования памяти активно применялись телесные наказания. Даже между собой ученики должны были говорить на латыни. Прежде чем учить тексты наизусть, они изучали грамматику по учебнику, составленному Уильямом Лили[9]. Этот учебник знал каждый ребенок, обучавшийся в школе латинской грамматики во времена Шекспира.
Девочек в школы отправляли крайне редко. Представительниц низших классов не обучали вовсе. Знать своим отпрыскам женского пола нанимала учителей для домашнего обучения, либо отправляла для проживания и обучения в дома других знатных семей, либо посылала учиться за границу. «Девочек из аристократических семей обучали иностранным языкам, религии, музыке и вышиванию в родном доме или доме представителя иного знатного семейства. Все больше женщин обучали чтению; однако крайне редко их обучали письму»[10]. Семьи, бравшие на воспитание чужих детей, могли не иметь собственных чад и потому оказывали помощь в обучении и в дальнейшем продвижении в обществе детям из других родственных или дружеских семей. Например, сестра Роберта Дадли, графа Лейстера, не обзавелась собственными детьми и брала на воспитание девочек, после подыскивая им подходящего мужа. А лорд Берли (главный советчик Елизаветы Тюдор) имел сына и брал в семью мальчиков, которые после домашнего обучения поступали в Оксфорд.
За обучение в школах приходилось платить, поэтому не каждый фермер или торговец мог себе позволить оправить ребенка в учебное заведение. В больших семьях старшие дети в какой-то момент в любом случае вынуждены были бросать школу, чтобы помогать родителям. Девочки часто вообще не знали грамоты, так как оставались дома помогать матери по хозяйству и следить за маленькими детьми.
Крестьяне не могли запросто отправить ребенка в школу: для этого требовалось разрешение от владельца поместья, на которого они работали. Кроме получения разрешения, требовалось уплачивать лорду некую сумму денег. Впоследствии обученные в школе молодые люди имели возможность работать секретарями, ведя записи в приходе или в суде, и даже управлять поместьем лорда.
Некоторых продолжали обучать в монастырях. Но такой случай выпадал лишь отпрыскам знатных семей. Согласно установившейся в раннем Средневековье практике обычно в монастыри отправляли младших детей. «Со временем монастыри начали открывать школы и для тех, кто видел свое предназначение в жизни светской. Для младших студентов обучение начиналось с чтения и письма, затем начинался «Тривиум» – цикл из трех дисциплин: грамматики, риторики и логики. Когда студенты становились старше, они изучали предметы из «Квадривиума»: арифметика, геометрия, астрономия и музыка»[11].
В школе латинской грамматики в первую очередь, как уже было упомянуто, учили наизусть большие куски на латыни, составляли предложения на латинском, переводили с английского на латинский и с латинского на английский. Арифметику и письмо преподавали по случаю, не концентрируя на них особенного внимания. Нередко эти дисциплины преподавали учителя, путешествовавшие по стране, из школы в школу. Поэтому регулярно ничего кроме латыни ученики не изучали. Зато, заканчивая в среднем к четырнадцати годам школу, они прекрасно знали великих авторов, писавших на латыни пьесы и риторику. «Во время правления Елизаветы уровень грамотности, или умение читать и писать, вырос значительно»[12]. Даже представители рабочего класса порой имели возможность отправить хотя бы на пару лет своих детей учиться, благодаря чему те получали основы чтения и письма на английском языке.
Закончив в четырнадцать лет школу в «золотую» эпоху правления Елизаветы Тюдор, дети начинали работать или отправлялись продолжать учебу в университет. Уильям Шекспир подобного обучения получить не смог из-за финансовых трудностей в семье.
Что представляла собой Стратфордская школа латинской грамматики? В первую очередь стоит сказать, что школа эта имеет очень долгую историю. Она была образована Гильдией Креста Господня, которую основал Роберт Стратфорд в 1269 году. Кроме всего прочего Гильдия заботилась и об образовании прихожан местной церкви Святой Троицы. В 1295 году появилась первая запись, которая предоставляет нашему вниманию имя преподавателя латинской грамматики: некий Ричард, скорее всего, являвшийся священником.
По сей день используется помещение, возведенное в 1427 году, – самое старое в стране школьное здание. Сохранились счета, показывающие, что постройка стоила десять фунтов, а материал для строительства – сорок пять шиллингов. Священник, проводивший занятия в школе, получал примерно десять фунтов в год[13]. (Если вспомнить сумму, потраченную Уильямом на похороны брата Эдмунда, – двадцать шиллингов – то понятно, что это чуть больше, чем зарплата учителя за месяц). Один из учителей школы стал министром во время правления Генриха VII и основал колледж в Оксфорде.
