Вот так «Анкорт» и получил «уникальную криптографическую систему защиты», у которой «некоторые элементы не имеют аналогов в мире», практически даром, как впоследствии практически даром были приватизированы многие природные ресурсы России. Но современные олигархи хотя бы не выступают публично с заявлениями типа: «Мы создали нефть и газ».
Итак, в середине сентября 1992 года стало окончательно ясно, что калькулятор можно использовать в ЦБ. Там сразу же за нее ухватились, как за соломинку, первоначально планируя использовать в течение полугода, до появления чего-то более серьезного, чем казавшийся примитивным калькулятор. «Анкорт» где-то в конце сентября заключил официальный контракт с Центральным Банком на поставку большой партии калькуляторов «Электроника МК – 85 С».
Но в ЦБ еще нужно с нуля создавать криптографическую инфраструктуру: систему выработки ключей к калькулятору, нормативные документы для банковского персонала, никогда до этого ни с какими шифровальными устройствами не работавшего, программную реализацию алгоритма выработки КПД на компьютере для больших РКЦ и многое другое. Про это в контракте не было речи по понятным соображениям: не хотели лишний раз дразнить ФАПСИ. И без этого реакция криптографических генералов, считавших себя единственными монополистами на все, что связано с криптографией, была однозначной: запретить! Во-первых, никто не хотел брать на себя никакой ответственности, а во-вторых, фактически уплывал богатый клиент. Но как запретить? Это был октябрь 1992 года, никаких официальных поводов для запрета еще нет, Указ Ельцина № 334 «О лицензировании и сертификации в области защиты информации» будет принят гораздо позже, в 1995 году. И вот тогда вспомнили «криптографический базар» в Теоретическом отделе о том, стойкий или нестойкий калькулятор «Электроника МК – 85 С», и запустили в ЦБ «пену»: сомневаемся в его криптографической надежности. Доллар растет, как на дрожжах из-за фальшивых авизо, а ФАПСИ в это время пускает в Центральный Банк, предпринявший реальные шаги для защиты своих платежей, криптографические «пенные волны». И самое интересное в том, что эти волны совершенно беспочвенны. Ведь для выработки КПД в калькуляторе, во-первых, ничего не шифруется, а во-вторых информация, обрабатываемая с помощью «Ангстрема-3» на одном разовом ключе, крайне мала, несколько знаков, тогда как все сомнения в криптографических качествах возникали при миллионе знаков.
Несколько эпизодов из этих событий мне особенно запомнились. В конце октября 1992 года Центральный Банк пригласил меня и К. на довольно представительный симпозиум по проблемам информатизации, который проходил в здании бывшего СЭВ на Арбате. У меня с собой был довольно экзотический по тем временам Notebook, выдававший разработчика, к тому же там было заявлено, что мы с К. разрабатываем систему защиты для ЦБ. И вот в перерыве на меня буквально налетел какой-то важный господин, по виду – высокопоставленный чиновник.
– А Вы знаете, что Ваша система нестойкая?
– Откуда у Вас такие сведения?
– Я знаю!
– А Вы сами по образованию кто, криптограф?
Господин не был криптографом по образованию, но то, что система защиты для ЦБ – нестойкая, почему-то не вызывало у него сомнений.
Результатом этих «пенных волн» была задержка с внедрением системы защиты примерно на две недели. Это было в начале октября 1992 года и читатель легко сможет прикинуть стоимость двухнедельной задержки по динамике роста курса доллара в то время.
Ну а мне в это время надо было подумать о криптографической инфраструктуре для ЦБ. Как вырабатывать ключи? Как вообще переложить на компьютер максимально возможную работу по защите телеграфных авизо? Идей была масса, все сводились к тому, чтобы в будущем попытаться максимально автоматизировать эту систему кодирования. В октябре 1992 года все начиналось с простейших программ – первых версий системы «Криптоцентр – авизо» для выработки КПД на компьютере и выработки ключей для такой огромной сети, как Центральный Банк. Первые две недели октября из-за «пенных волн» выдались спокойными, в ЦБ их переваривали, а у меня появилось время написать первую версию «Криптоцентра – авизо».
В начале ноября 1992 года в ЦБ было принято окончательное решение, несмотря на все возражения ФАПСИ, использовать калькулятор для защиты банковских платежей. Окончательная точка была поставлена на совещании у первого заместителя Председателя Центрального Банка Р.А.Ситдикова, которое проходило 7 ноября на Неглинке, неподалеку от Красной площади, на которой в этот день шумела то ли демонстрация в честь Великого Октября, то ли что-то еще. Первый же вопрос, который г-н Ситдиков задал разработчикам системы защиты, был, естественно, о криптографической стойкости.
– А Вы уверены, что Ваши калькуляторы стойкие?
У меня в голове уже вертелись длинные рассуждения про имитостойкость, маркант, советские ракеты во Вьетнаме, но К., знающий методы общения с высокими начальниками, опередил.
– Да, уверены. Мы оснастили ими Советскую Армию.
Вопросов о стойкости больше не было.
Изготовление и рассылка секретных ключей – деликатнейший криптографический вопрос. В 8 ГУ КГБ СССР существовало специальное управление «Б», которое занималось исключительно этими проблемами: как изготавливать и рассылать ключи. И вот ЦБ в годовщину Великого Октября идет на революционный шаг – отказывается от услуг управления «Б». Ключи для системы кодирования авизо первоначально будут изготавливаться в «Анкорте», а рассылаться с помощью службы инкассации ЦБ. Это был вызов проповедуемой со сталинских времен религии секретности в криптографии, которая способна завалить любое живое дело. А мне, как разработчику, эта новость давала пищу для размышлений: сейчас ЦБ отказывается от услуг управления «Б», так в дальнейшем может быть удастся внедрить и современную систему рассылки ключей по типовым каналам связи, шифруя их перед рассылкой с помощью системы с открытым распределением ключей. Это будет намного дешевле, чем услуги службы инкассации.
И, наконец, естественно был поднят вопрос о программной реализации системы кодирования авизо с помощью персональных компьютеров. Очень энергичная женщина, главный бухгалтер Центрального Операционного Управления, работать с калькуляторами наотрез отказалась.
– У нас столько авизовок проходит каждый день, а здесь экранчик и клавиатура такие миниатюрные, на выработку КПД для каждой авизо уходит слишком много времени, мы не справимся! Дайте нам программную реализацию алгоритма выработки КПД на персональном компьютере.
No problem! Через день я уже в ЦОУ, на своем Notebook объясняю девушкам-операционисткам, как кодировать авизо с помощью «Криптоцентр-авизо». Но в ЦОУ в этот день компьютеров еще не было, так что мои первые объяснения были чисто умозрительными. И потом, глядя на то, как работают эти девушки, заваленные кипами «входящих – исходящих», часами не отрывающиеся от своих рабочих мест, невольно закрадывались мысли: ну вот, у них и так здесь работы невпроворот, а я тут еще появляюсь со своей системой кодирования, усложняю их и без того непростую жизнь. Но когда они поведали мне некоторые подробности, то все сомнения сразу же отпали.
– У нас здесь постоянно в соседней комнате следователь МВД дежурит, мы чуть ли не каждый день фальшивые авизо вылавливаем и относим ему. А суммы-то в них какие: 800-900 миллионов рублей в каждой. Вы уж нам помогите!
На одной лишь интуиции молоденьких девушек-операционисток держалась вся система защиты платежных поручений Центрального Банка до декабря 1992 года! И то, что тогдашнее руководство ЦБ пошло наперекор догмам ФАПСИ, взяло на себя ответственность за спасение финансовой системы страны, не могло не вызывать у меня уважения. Появлялось желание доказать, что советская криптографическая школа – это не пустой звук, что те университетские традиции, которые существовали на 4 факультете вопреки начальникам, могут пригодиться в критической ситуации. Для Центрального Банка ситуация, несомненно, была критической, вынуждала к нестандартным решениям ради одной цели: в кратчайшие сроки защитить банковские платежи. В конце совещания 7 ноября Р.А.Ситдиков достает свою визитку и дает ее К.
