Корыстолюбие — желание совершать только те поступки, которые приносят материальную выгоду, прибыль.
Кощунство — желание шутить постоянно, даже когда шутки (шутливость, шутовство) неуместны и не своевременны. По-славянски «кощун» — «шутник.»
Лень — желание не обременять плоть какими бы то ни было действиями, даже ведущими к приятному (упокоение плоти). В поведении может проявляться бездеятельностью, для которой человек подыскивает объективные причины («это никому не нужно,» «это никому не принесет пользы,» «а это дело нехорошее,» «а это дело непосильное,» «а для этого дела нет необходимых условий» и т. д.). Равным образом, лень может проявляться тем, что человек тяготится необходимостью выполнять повседневные обязанности, раздражается, когда возникает необходимость сделать что-то сверх того, на что он уже согласился; хватается за любую возможность отложить, хотя бы на небольшое время, то дело, которое сам вынужден считать необходимым и от выполнения которого не может отказаться. Ленивый человек с удовольствием принимает помощь, при этом устраивая дело таким образом, что собственно дело за него делают другие, а он уклоняется от участия в нем. Очень часто люди, внутренне согласные с бездеятельностью (ленью) проявляют достаточно высокую активность (внешнюю), но любой выполняемый труд ими совершается с напряжением, с внутренним протестом, в результате чего они будут уставать быстрее, чем остальные. Иногда такой деятельностью люди скрывают собственную лень от самих себя, а не только от окружающих. Вся их активность в этом случае направлена не на то, чтобы сделать дело хорошо, а на то, чтобы отделаться от дела как можно скорее. В любом случае, их деятельность не имеет ничего общего с трудолюбием и несет с собой расхождение между желанием и поведением, т. е. порождает внутреннее противоречие. В повседневной жизни лень, равно как и празднолюбие, приводит к тому, что люди склонны поздно ложиться спать, т. к. вечернее время почти у всех законно свободно от дел и труда и ленивые стремятся возможно дольше продлить это время «законного» бездействия.
Лживость — желание искажать истину в мыслях, словах, в поступках. Может принимать форму не только искажения, но и пренебрежения и прямого отрицания истины (правды) — действительного, известного положения вещей. Отец лжи — сатана, поэтому всякий грех является формой лжи, ибо каждый грех приятен сатане и его вольным и невольным служителям. В повседневной жизни лживость, как отдельное от других грехов качество, проявляется сообщением другим людям заведомо несоответствующей действительности информации, клеветой, обещанием того, что и не собирается делать или давать лживый, опровержением или отрицанием правдивых сведений, желанием не верить доступной твоему пониманию правде (фактически отвергать ее). Лживый человек склонен скрывать свои действительные цели, намерения (даже тогда, когда они не вызовут противодействия окружающих) и уже по одному этому его можно распознать. В то же время лживый стремится узнать об окружающих как можно больше правдивых сведений, сам желает знать правду или сталкиваться с ней, т. к. исказить можно только ту правду, которая известна. Другими словами: поскольку ложь есть отрицание правды, как и всякое зло — отрицание добра, то солгать можно только о том, правда о чем тебе известна, и поэтому для своего существования зло нуждается в добре, ложь в правде и существовать без нее не может. Именно этим объясняются, по-видимому, многолетние призывы советской власти к высоконравственному поведению с тем, чтобы иметь возможность воспрепятствовать хоть чему-то хорошему в людях, предварительно выявив его. Лживому человеку свойственно также объявлять ложью то, что его не устраивает, то, что лично ему мешает лгать или покрывать ложь других. Такие люди очень не любят прямо и ясно отвечать на конкретно поставленные вопросы, но вместо того, чтобы правдиво обозначить свое нежелание отвечать, лживый пускается в пространные отвлеченные рассуждения на тему заданного вопроса, пытаясь в многословии скрыть неспособность говорить правду. Для прикрытия своей лживости, лживый много говорит о своих добродетелях. Он может говорить и о добродетелях своих друзей и близких, тем самым давая понять, что сам не чужд их. А если и говорит о своей худости, то только в общих чертах, оспаривая обличения в каждом отдельно взятом грехе. Цель лживого человека, как правило, изначально своекорыстна, и ложь играет вспомогательную роль при удовлетворении того или иного греха. Точно также алкоголизация облегчает достижение женской благосклонности, но, по мере учащения выпивки, алкоголизм может стать самостоятельной страстью. С течением времени ложь делается самоцелью, не преследуя никакой конкретной материальной цели.
Лихоимание, лихоимство — желание воспользоваться чьим-либо бедственным или затруднительным положением для получения собственной выгоды.
Лицемерие — желание высказывать те мысли, которые наилучшим образом могут скрыть твое действительное мнение об окружающем, отношение к нему.
Лукавство — желание обмануть людей.
Льстивость — желание своими словами вызвать приятные эмоции у окружающих (у собеседника), которые способствовали бы достижению твоих личных целей. Не путать с подобострастием.
Любообщительность — желание искать общения с людьми, пользуясь для этого любым предлогом.
Любопытство — желание самому испытать то, о чем имеешь возможность получить (или даже получил) достоверную информацию.
Любоучительство — желание поучать окружающих, быть их наставником, советчиком хотя бы в самых незначительных вопросах.
Мечтательность — желание относиться к своим мыслям и образным представлениям, как к значащим большего и заслуживающим большего внимания, чем окружающая действительность. Внешне может проявляться как «задумчивость,» как отсутствие склонности к коллективным развлечениям. У таких людей может отмечаться склонность к занятиям или развлечениям, оставляющим большой простор для фантазии, для додумывания: чтение стихов, слушание музыки, изучение различных философских и оккультных систем. Конкретные реальные планы и действия таких людей привлекают мало. Внутренне мечтательность, как правило, сопровождается представлением тех или иных образов, ситуаций, в которых мечтательный человек играет совершенно определенную роль. Именно представление себя в определенной роли и мысленное написание целых сценариев могут быть сутью мечтательности с одной стороны, а с другой стороны возможно представление себе ситуаций, в которых мечтатель не играет вообще никакой роли. Мечтательность, как говорят Святые отцы, это мостик, по которому в душу человека проходят множество грехов. Поэтому в зависимости от того греха или той страсти, к которой больше склоняется человек, меняется и характер его мыслей или образных представлений. Человек злобный может представлять сцены убийств, гибели людей и животных, природных катаклизмов, в которых он не является действующим лицом; а человек мстительный будет представлять себе расправу с действительными или вымышленными врагами; склонный к празднолюбию или развлечениям будет увеселять себя мысленными зрелищами; чревоугодливый — услаждаться представлением пирогов или размышлениями на кулинарную тему; склонный к унынию — (или к саможалению) — будет представлять себе безуспешность своих трудов, неудачность дел, свое поражение в любых вопросах. Таким образом, каждый мысленно услаждается той страстью, которая лично для него привлекательна и приятна, а для другого может казаться отвратительной. Поскольку всякая страсть может равно удовлетворяться как исполнением того, на что она толкает человека, так и сожалением о невозможности служить страсти, мечты могут носить самый разнообразный характер; так, например, человек застенчивый может представлять себе восхищение своим поведением мысленных зрителей или восхищаться им сам, или представлять себе совершенно незаслуженное, (конечно, с его точки зрения), отсутствие восхищения со стороны окружающих. Но во всех трех случаях он собеседует со своей страстью, этой беседе с бесами отдает и мысли, и желания, и время, и мысленно восполняет «недостаток» служения страсти в реальной жизни. Независимый может представлять себе свое поведение, при котором окружающая действительность (люди и обстоятельства) совершенно им пренебрегается или отторгается; может представлять себе ситуации, при которых, напротив, все и вся находится от него в полной зависимости; может представлять себе ситуации, в которых он успешно отражает посягательства на его независимость со стороны других людей. Понятно, что данное качество, также как и всякое другое, может сочетаться с еще каким-нибудь грехом, который примет участие в формировании мысленных представлений: независимость и жадность; независимость и тщеславие; независимость и чревоугодие; независимость и блудливость нарисуют в воображении мечтателя совершенно разные картины.
