Проституция, по-видимому, уже очень рано проникла в бани, благодаря бродячей черни, служившей там для низших работ. Так, «alles was sich mitt wasser erneret» («все, что кормится водой») очень скоро приобрело дурную славу.[563] Мартит говорит об этом: «Мы видим банщиков в большинстве случаев в компании бродячей сволочи. Высокой нравственности нельзя было ожидать от таких людей. Неудивительно поэтому, если многие бани до XV столетия были домами для женщин, хотя и редко публичными, а в некоторых местах остаются таковыми и до новейшего времени. Собственная баня, которую имели, по Феликсу Фаберсу, в Ульме, поблизости от Мюнстера, низшего класса женщины, была, вероятно, открыто домом для женщин. И они действительно находили себе там пристанище. «Во время духовного собора в Констанце многие проститутки приютились в банях. Связь эта видна также из объяснения сына против отца в «Wiletzkinder Vastnacht»:
Ich wie wern ein frauenwirt
Und ein padkneht, der lest (zur Ader) und schirt,
So mag ich paidersait gewin haben.
(Я хочу сделаться содержателем женщин и цирюльником, который пускает кровь и бреет; тогда я буду получать доход с обеих сторон).
То же доказывает и предписание от 1486 г. бреславльским банщикам, не допускать пребывания проституток в банях. Проститутки эти, впрочем, рекрутировались также и из женского служебного персонала бань, мужской же играл роль сводников. Слово «Riberin» (банщица для растирания)[564] было равнозначно с «проституткой». Нейтиарт уже в ХШ веке говорит об ее поведении:
Von dem vruestuck suln wir gan
san dan hinne zuo dem bade;
lade wir die finen vroulin dar,
z’war, die uns riben,
unt vertriben unser wile.
У Херранда фон Вильдони у императора остаются в бане:[565]
solher wibeiln ein teil,
diu man da vindet ringe veil.
Мартин сообщает многочисленные запрещения от XIV века против совместного купания мужчин и женщин, а также против ночевки посторонних лиц в банях. Тем не менее, правда стихов, сочиненных сто лет спустя, -
Der Bader und sein Gesind Gern huoren und buoben sind
– нисколько от этого не пострадала. Ульрих фок Гутен говорит в 1521 г. о канониках: «so lygen sye gemeynlich am rucken, und haben ire kurtzweyl im bad, und brassend stets, sitzen da under den schonen metzen, offt die gantz nacht».[566] Еще в XVII веке банщики содержали проституток и банщиц, которые, по словам штирийского врача Гуаринониуса, «растирают, мнут и возбуждают к сладострастию. Бани Пеперле в Н. в Богемии пользовались такой дурной славой на всю Австрию».[567]
Такую же тесную связь бань, «etuves», с проституцией можно доказать и дляфранти. В этом отношении представляют большой интерес опубликованные недавно Ле-Нилёр архивные документы о средневековой проституции некоторых французских городов (Авиньона, Карпентра, Кавалльона, Безансона, Оранжа и др.), так как банщики, «dtuvistes», очень часто называются там содержателями публичных домов, или сводниками. Достойно, например, внимания, что в ноябре 1391 г. в городе Кавалльона надзор за банями поручен был субъекту, который, в качестве постоянного посетителя кабачков и проституток, был знатоком условий проституции и потому всего лучше мог справиться с ночными визитами.[568] В другом указе – из Авиньона от 1441 г. – некоторые бани прямо назывались борделями (considerantes quod stuphae Pontis Trocati praesentis civitatis sint prostibuiosae et in eis meretrica, prostibulnria publice et manifesto commitantur), посещение которых запрещено женатым мужчинам и духовенству.[569] Еще интереснее следующие два документа из Авиньона. Первый извещает об открытии бань де ла Сервельера для «приличной публики» в следующем выражении:
«Сим извещается всякий, к какому бы сословию он ни принадлежал, что Женен де ла Желин, или дю Хом, бывший де ла Сервельер, строит позади своего дома красивые и приличные бани для уважаемых и приличных дам, совершенно изолированные от мужских бань. Бани эти имеют вход впереди дома мастера Антуана Карбонеля, чтобы там могла пройти всякая приличная женщина, желающая купаться. За дешевую плату она найдет там хороший приличный прием со стороны приличных женщин».[570]
Это изданное около 1446 г. извещение дополнено было в июне 1448 г. вторым, не менее достойным внимания. Дело идет о полномочии владельца названных бань, де ла Сервельера, пользоваться ими для двоякого рода употребления: 1) для приличных особ, и 2) для целей проституции! В этом предписании, между прочим, сказано:
«В виду того, что названные бани всегда служили двум целям, именно честной и бесчестной (honnestatem et inhonestatem), и что это обычай, закрепленный привычкой и предписаниями, упомянутые владельцы могут пользоваться банями для обеих целей, но с тем ограничением, что для опороченных лиц должен быть сделан особый вход и выход позади дома».
Из одного позднейшего предписания (после 1458 г.) видно, что бани, служившие для проституции, должны были находиться в Авиньоне на известных улицах.[571] По временам банная проституция совсем запрещалась.[572] С баней находились в связи и кабаки (акт от 25 октября 1513 г.), что часто вело, разумеется, к публичным скандалам и предостережениям[573] или штрафам со стороны начальства.[574] Так как невозможно было провести полное изгнание проституток из бань, то в 1465 г. появилось предписание, разрешавшее владельцам бань содержать в них минимальное число, двух проституток, которые обязаны были жить в городском борделе.[575] Если же они хотели непременно жить в бане, они должны были платить вдвое больший налог, чем живущие в борделе.[576] Налог этот в 1468 г. составлял для проституток бани «четыре бланка».[577] Относительно других интересных актов, касающихся банной проституции (например, дневной и ночной проституции, азартных игр в банях, запрещения посещения бани женатым и духовенству), мы вынуждены сослаться на сборник Ле-Пилёра.
В больших «Ordonnanses des Bordeaux et Estuves de la Cite» города Безансона от 1535 г. проститутки еще делятся на «pauvres filles de bordeaux et estuves», а бани равнозначны с публичными домами, так что в этом ордонансе решительно предписано, чтобы, по крайней мере, одна баня могла посещаться приличными женщинами, причем туда разрешался, конечно, вход их мужьям. Далее мы узнаем, что в 1535 г. в банях еще жили 3–4 проститутки, несмотря на то, что там днем и ночью был свободный доступ для приходящих проституток.[578] Лишь в 1563 г. снова была запрещена вся вообще банная проституция.[579]
В Парижебанная проституция достигла в XIV и XV веке очень обширных размеров. В мужских банях находились публичные женщины, а в женских – сомнительного поведения мужчины.[580]
По Рабюто,[581] бани сделались местом проституции уже во времена Людовика IX (1226–1270), что указывает, быть может, на связь с крестовыми походами этого короля в Египет и Тунис и с долгим пребыванием его войска на Востоке (1250–1254), хотя Рабюто предполагает, что этот безнравственный обычай происходит еще из римских времен, но лишь в XIII веке принял более обширные размеры. Как бы там ни было, но в XIII столетии в Париже почти каждая улица имела свою баню; об этом и теперь еще напоминают названия некоторых улиц, как: «Ruelle des Etuves Saint-Michel, Impasse des vieilles Etuves, Rue des Etuves, Rue des Vieules-Etuves, Rue des Etuves aux Femmes и т. д.».[582] В 1292 г. Париж имел уже 26 больших бань, а в следующем столетии число это удвоилось. Кроме того, всякий «barbier etuveur», или «etuviste», мог иметь в своей лавке мужскую или женскую баню. Уже при ЛюдовикеIX существовал цех содержателей бань, которым запрещено было допускать в свои бани пользующихся дурной репутацией лиц или содержать в них дом терпимости.[583] Но закон этот, по-видимому, существовал только для того, чтобы его обходили: проституция в банях непрерывно продолжала существовать[584] и мужские и женские бани часто соединялись друг с другом или с домом терпимости при помощи потайного хода.[585] В парижских банях даже устраивались развратные оргии, как это видно из очень вольного стихотворения от 1 541 г. «Le Banquet des chambrieres faiet auxi Etuves, le jeudi gras, 1541» (Руан, о. I. 8 стр.), которое начинается следующими словами:
Ату, quelque jour de la foire
Sainct-Germain, quatre chambribres
Assez mignonnes et gorrieres
Prindrent complot, comme il me sembie,
Waller aux eshives ensemble
Le jour dessusdict: ce jour vint,
Duquel, comme au vray il advint,
Toutes quatre ensemble arriverent
Ou place assez bonne trouverent.
Et puis, mes filles? ce dit l’une
D’elles, la plus vieille, Fortune
Nous sera-el’ ce jour propice?
Je croy que ouy; succre et espice
Avons pour manger, cas friand.[586]
Отсюда видно, что проститутки часто в большом числе отправлялись в баню, чтобы там кутить с гостями и заработать много денег.
Как мы уже упоминали, в Англии средневековая проституция исключительно связана с банями, причем связь эту можно доказать еще для гораздо более раннего времени, чем для Франции, так как уже король Генрих II (1154–1189) издал знаменитый закон об организации проституции в банных заведениях. Закон этот был принят нижней палатой на 8-м году царствования Генриха II, следовательно, в 1761 г. на заседании парламента в Вестминстере и был подтвержден королем и лордами. В законе сказано, чтобы отныне и навсегда в этом округе следовали[587] различным предписаниям, соответственно старым обычаям, существовавшим здесь с незапамятных времен. Среди этих предписаний находились, между прочим, следующие:
