Олдос ХАКСЛИ - Как исправить зрение

Этот опыт не является чем-то исключительным, но иллюстрирует определенные факты, которые каждый обучающийся искусству зрительной способности должен, постоянно иметь в виду.

Эти факты можно сформулировать следующим образом:

• ощущения не являются тем же самым, что и восприятие;

• глаза и нервная система ощущают, разум воспринимает;

• восприятие связано с накопленным индивидуумом опытом, – другими словами, с памятью;

• четкое зрение – результат точного ощущения и правильного восприятия;

• любое возрастание силы восприятия имеет тенденцию вести за собой и улучшение силы ощущения и того суммарного результата ощущения и восприятия, который является зрением.

То, что возросшая сила восприятия ведет к усилению индивидуальной способности ощущать и видеть, проявляется не только в таких неординарных обстоятельствах, которые я описал, но и в обычной жизни. Гуляя по лесу, городской житель будет слеп к многообразию растительности, тогда как естествоиспытатель будет без труда замечать все. Моряк обратит внимание на такие объекты, которые для сухопутного человека просто не существуют… и так далее, до бесконечности. Во всех этих случаях улучшенное зрение является результатом возросших сил восприятия, которые зависят от памяти о похожих ситуациях в прошлом. При традиционном лечении зрительных нарушений внимание уделяется лишь одному элементу в общем процессе зрения, а именно: физиологическому механизму сенсорного аппарата. Восприятие и способность помнить полностью игнорируются. Почему и на основе каких теорий, Бог ведает.

Учитывая огромную роль, которую, как известно, играет в процессе зрения разум, становится очевидным, что любое адекватное и неподдельно этиологическое лечение нарушенного зрения должно учитывать не только ощущения, но и процесс восприятия, процесс запоминания, без которого восприятие невозможно. Методы д-ра Бейтса как раз и направлены именно на улучшение восприятия и его необходимого условия: памяти.

Непостоянство физических и психических функций

Наиболее общий факт о функционировании организма или любой его части заключается в том, что оно не постоянно, подвержено колебаниям. Вчера мы чувствовали себя превосходно, сегодня – хуже некуда; вчера наш желудок исправно справлялся со своими обязанностями, нынче с ним творится что-то непонятное; утром мы с юмором восприняли пренеприятнейшее известие, к вечеру любой пустяк выводит нас из себя… Эта неединообразная реализация функций – цена, которую мы платим за то, что живем и являемся самоосознающими организмами, беспрестанно вовлеченными в процесс адаптирования к меняющимся условиям.

Функционирование органов зрения – ощущающего глаза, передающей нервной системы и разума, который отбирает и воспринимает – не менее изменчиво. Люди со здоровыми глазами и правильными привычками их использования обладают, скажем так, широким полем зрительной безопасности. Даже когда их зрительные органы плохо функционируют, они все еще видят достаточно хорошо, чтобы справляться с большинством практических задач. Поэтому они не столь остро чувствуют непостоянство зрительных функций, как те, у кого испорченные зрительные привычки и нарушенное зрение. У последних совсем маленькое или же вовсе нет поля безопасности, поэтому любое уменьшение зрительной силы вызывает заметный и часто печальный результат.

Глаза могут страдать от различных болезней. Одни из них воздействуют только и непосредственно на глаза, другие бьют, так сказать, по глазам рикошетом, – в этом случае страдания глаз являются признаком болезни каких-то внутренних органов: почек, миндалевидной железы и т. д. Многие болезни не вызывают никаких органических нарушений, но сказываются на функционировании, – часто это выражается в виде снижения общего тонуса.

Неправильное питание и осанка также могут оказывать отрицательное воздействие на зрение.

Есть и чисто психологические причины плохого зрительного функционирования. Горе, тревога, раздражение, страх, любые другие негативные эмоции способны вызывать различные по длительности и тяжести дисфункции.

В свете этих фактов обнажается вся абсурдность поведения большинства людей, когда у них ухудшается зрение. Игнорируя общее состояние организма, они спешат в ближайшую аптеку и приобретают подходящую пару очков. Не догадываясь о том, что слабость зрения могла быть вызвана временной дисфункцией из-за телесного или психологического расстройства, покупатель берет искусственные линзы и после некоторого дискомфорта с удовлетворением отмечает улучшение зрения. Это улучшение дорого обходится. Скорее всего, ему уже никогда не удастся обойтись без того, что д-р Лакиш называет "ценными костылями", напротив, силу "костылей" придется увеличивать, так как возможности видеть будут прогрессивно убывать под их воздействием.

У детей зрительные функции нарушается особенно легко; виной может быть все, что угодно: эмоциональный шок, тревога, испуг, напряжение. Но вместо того, чтобы разобраться в психологическом состоянии ребенка и выяснить, почему он жалуется, что ему трудно смотреть, родители тут же влекут его к окулисту, всегда готовому смягчить симптомы оптическими стеклами. Таким образом, маленький человек оказывается в пожизненной кабале у механического средства, которое и впрямь может нейтрализовать симптомы несовершенного функционирования, но, как выясняется, ценой усугубления его причин.

На ранней стадии процесса зрительного переобучения делается удивительное открытие. Оно в следующем. Как только орган зрения с нарушениями набирает определенный уровень того, что я назвал динамической релаксацией, возникают проблески почти или полностью стопроцентного зрения; иногда они длятся несколько секунд, иногда дольше.

Бывает, что после этого старые и плохие привычки неправильного использования пропадают сразу и навсегда, и с возвращением нормального функционирования зрение полностью восстанавливается. В подавляющем большинстве случаев, однако, проблеск уходит так же неожиданно, как и появился. Старые привычки неправильного использования вновь утверждают себя; и другого проблеска не будет до тех пор, пока глаза и разум не вернутся в состояние динамической релаксации, в котором только и возможно совершенное зрение. Для тех, кто давно страдает глазами, первый проблеск часто сопровождается таким шоком, что они не могут удержаться от криков и даже от слез. Но, по мере того, как постигается искусство динамической релаксации, проблески лучшего зрения становятся все более частыми и долгими, пока, наконец, не сольются в одну непрерывную длительность нормального зрения. Сохранить навсегда такие проблески – вот цель и смысл обучения, разработанного д-ром Бейтсом и его единомышленниками.

Проблески улучшенного зрения являются эмпирически установленным фактом, он может быть доказан всякому, кто решится выполнять условия, от которых зависит их проявление. То, что в момент проблеска субъект может отчетливо видеть объекты, которые обычно расплываются или вовсе не видны, показывает, что при смягчении психического и мышечного напряжения возможно улучшение функций и исключение рефракционной аномалии.

Изменчивые глаза – постоянные очки

При изменении условий глаза способны менять степень деформации, навязанной им привычками неправильного использования. Но эта способность ослабляется или даже подавляется искусственными линзами. Причина проста: каждая искусственная линза предназначена для исправления одной конкретной ошибки рефракции; это означает, что глаз не может видеть ясно через линзу, пока он не будет соответствовать именно той аномалии, которую линза и предназначена корректировать. Любая попытка глаз, оседланных очками, проявить свою природную изменчивость сразу же сдерживается, так как всегда приводит к ухудшению зрения. Это верно даже для тех случаев, когда глаз варьирует в сторону нормального зрения, так как без ошибок в рефракции он не может видеть ясно через линзу, предназначенную для исправления ошибки, которой в нем больше нет.

Таким образом, применение очков насильно удерживает глаза в состоянии структурной неподвижности. В этом отношении искусственные линзы напоминают не костыли, с которыми их сравнивал д-р Лакиш, а хирургические шины, металлические скрепы и гипсовые повязки.

Здесь, думаю, уместно напомнить о достижениях в лечении детского паралича, связанных с именем Элизабет Кэнни, австралийской сестры милосердия. По старой методике парализованные мышечные группы полагалось закреплять наложением шин и гипсовых повязок. Сестра Кэнни отказалась иметь дела с этими средствами. Вместо них она использует самые разнообразные упражнения, нацеленные на расслабление и повторное обучение пораженных мышц, одни из которых находятся в спастическом состоянии слишком сильного сокращения, а другие, лишенные возможности двигаться из-за спазмов в соседних мышечных группах, уже забывают свойственные им функции. Физиологические процедуры, такие как прогревание, массаж, сочетаются с обращением к разуму пациента – через внушение, убеждение, наглядный пример. Результаты замечательны: выздоравливает от 75 до 100 процентов – в зависимости от сложности и запущенности болезни.