Свифт умер 19 октября 1745 г. в Дублине. На его могиле высечена составленная им эпитафия: «Здесь покоится тело Джонатана Свифта, доктора богословия, декана этого кафедрального собора, где суровое негодование не может терзать сердце усопшего. Проходи, путник, и подражай, если сможешь, по мере сил, смелому защитнику свободы».
Глава 4. Английский роман зрелого Просвещения
Период зрелого Просвещения в Англии, охватывающий 40–50-е годы XVIII в., отмечен бурным расцветом просветительского реалистического романа. Драма, памфлет, эссе и другие жанры, популярные на раннепросветительском этапе, продолжают играть видную роль в культурной жизни страны, но перестают быть ведущими. Роман завоевывает господствующие позиции в английской литературе и служит действенным средством пропаганды и популяризации просветительских идей.
Важнейшей предпосылкой становления романа как подлинного эпоса нового времени послужили те сдвиги в экономической, политической и культурной жизни Западной Европы, которые были связаны с процессом распада феодальных и утверждения новых буржуазных отношений. Не случайно именно Англия, раньше других европейских стран вступившая на путь буржуазного развития, дала миру первые блестящие образцы нового жанра.
Преемственно связанный с традициями плутовского романа, «Дон Кихота» Сервантеса и повествовательной прозы XVII в., роман эпохи Просвещения вместе с тем и в идейном, и в художественном отношении существенно от них отличается. Осваивая опыт драматических, публицистических и документальных жанров, он обращается к изучению повседневной частной жизни в ее многообразных проявлениях, вводит в литературу нового героя из буржуазно-демократических слоев общества, ставит и решает новые, актуальные для своего времени философские, социальные и этические проблемы.
Отцом просветительского реалистического романа по праву считается Даниель Дефо. Его преемниками на этапе зрелого Просвещения становятся Ричардсон, Филдинг и Смоллетт. Они стоят, по существу, у истоков двух чрезвычайно важных линий в развитии европейского «эпоса частной жизни». Эпистолярные романы Ричардсона, исследующие душевный мир личности, знаменуют собой рождение жанра психологического романа; «комический эпос в прозе» Филдинга и сатирические полотна Смоллетта, использующие сюжетную схему «странствований» героя и опирающиеся на традиции Сервантеса, прокладывают путь жанру так называемого «романа большой дороги».
Начало зрелого Просвещения в Англии связано с творчеством Сэмюэла Ричардсона (Samuel Richardson, 1689–1761), ровесника «Славной бескровной революции», воплотившего в своих произведениях выдвинутые ею демократические идеалы. Жизнь Ричардсона была небогата событиями: сын столяра из Дербишира, он по окончании школы приехал в Лондон, нанялся на работу в одну из типографий, где и трудился до конца своих дней, пройдя долгий и нелегкий путь от подмастерья до владельца предприятия и главы издательской гильдии.
Свой первый роман — «Памела, или Вознагражденная добродетель» Ричардсон начал писать, когда ему было уже пятьдесят лет. Первые два тома книги увидели свет в 1740 г., вторая часть, также состоящая из двух томов, появилась год спустя. Сюжет романа составляет назидательная история юной Памелы Эндрюс, на целомудрие которой покушается сын ее покойной госпожи и покровительницы мистер В.; ради достижения своей гнусной цели он пускает в ход ложь, клевету, угрозы и подкуп, пока наконец нравственная чистота Памелы, ее ум и кротость не пленяют сквайра настолько, что, презрев сословные преграды, он предлагает своей служанке стать его законной женой.
Весь роман состоит из писем Памелы к родителям. Форма романа в письмах позволяет автору с глубокой психологической достоверностью раскрыть душевный мир героини, сложнейшие перипетии ее взаимоотношений с молодым сквайром. Психологический аспект сюжетной коллизии теснейшим образом переплетен с социально-этическим: Памела и мистер Б. противостоят друг другу как представители различных общественных сословий и как носители противоположных нравственных начал. «Простонародные» добродетели в романе одерживают верх над аристократическим пороком.
Осуждая распущенность и произвол дворянской знати и возвеличивая высокие душевные свойства девушки из народа, автор «Памелы» не посягает, однако, на кастовую мораль современного ему общества. Радикально-уравнительные идеи остаются чужды писателю: он, как и его героиня, убежден, что «общественные различия, вообще говоря, должны соблюдаться».
Проповедь смирения, которую Ричардсон вкладывает в уста Памелы, заметно снижает выдвинутый им идеал свободной, духовно независимой личности. Особенно это ощущается во второй части романа, где героиня предстает рачительной и благочестивой хозяйкой поместья.
Нотки фальши, проникающие в письма «несравненной Памелы», тотчас уловили наиболее чуткие и проницательные читатели романа. В приписываемой Филдингу «Апологии жизни мисс Шамелы Эндрюс» героиня Ричардсона выведена под именем Шамелы (от англ, sham — притворство) как ловкая пройдоха, задумавшая женить на себе недалекого богача-аристократа. Она же — в роли супруги сквайра, чопорной и самодовольной ханжи — появляется на страницах филдинговской «Истории приключений Джозефа Эндрюса…», положившей начало длительной литературной полемике двух писателей. Справедливо критикуя буржуазно-пуританские морализаторские тенденции, характерные для творчества старшего современника, Филдинг вместе с тем с восхищением отзывался о его изумительном даре проникать в тайники человеческого сердца.
Значение первой книги Ричардсона для последующего развития литературы трудно переоценить. Автор «Памелы» сумел показать, сколько поэзии и драматизма заключено в повседневных, ничем, казалось бы, не примечательных событиях, сколько истинного благородства и глубины могут таить в себе переживания скромной служанки, дочери бедных крестьян. Вопреки плохо согласующимся со всем художественным строем романа охранительно-дидактическим рассуждениям писателя о законности общественной иерархии, демократическая мысль XVIII в. восприняла заключенный в «Памеле» урок социального равенства.
Успех книги был огромен. Ею зачитывались литераторы и общественные деятели, респектабельные буржуа и светские дамы, священники и простолюдины. В течение первого же года роман выдержал пять изданий и был переведен на французский язык аббатом Прево. Вскоре началось триумфальное шествие «Памелы» по всей Европе.
Еще больший успех выпал на долю второго романа Ричардсона — его знаменитой «Клариссы, или Истории молодой леди» (1747–1748). По глубине содержания, психологизму и драматической мощи это произведение превосходит все написанное Ричардсоном. Усложняется структура романа, обогащается его эпистолярная техника: история героини раскрывается не только в ее собственных письмах, как это было в «Памеле», но и в письмах ее родных, друзей и знакомых, каждый из которых обладает своим характером, своей точкой зрения на события, своей, глубоко индивидуальной, манерой письма.
Описывая трагическую историю Клариссы Гарлоу, Ричардсон дает реалистическую, социально типичную мотивировку драмы, разыгрывающейся в стенах мрачного Гарлоу-плейс. Дочь богатых родителей, Кларисса вопреки воле отца наотрез отказывается выйти замуж за ненавистного ей человека, скрягу Сомса. Наследство, полученное Клариссой от деда и вызывающее тайную зависть ее брата и сестры, лишь усугубляет семейные раздоры. Причиной раздоров становятся деньги. «Любовь к деньгам — корень всякого зла», — пишет Кларисса своей подруге.
Доведенная до отчаяния тиранией семьи, Кларисса решается вверить свою судьбу молодому блестящему дворянину Роберту Ловласу, который жестоко злоупотребляет доверием бежавшей с ним девушки и, опоив ее снотворным зельем, совершает над ней насилие. Мещанская мораль предписывает ей отныне один путь — законный брак, тем более что на этом настаивают и его знатная родня, и ее близкие. Однако Кларисса отвергает всякий компромисс с грехом и умирает, торжествуя нравственную победу. Ловлас, истерзанный угрызениями совести, покидает Англию и вскоре погибает на дуэли от руки двоюродного брата Клариссы.
Конфликт романа — это не только любовно-психологический и моральный поединок двух сильных и гордых натур — чистой и благородной Клариссы и демонического в своей коварной изобретательности Ловласа, но и — в более широком плане — столкновение личности, отстаивающей свое достоинство, с жестоким и равнодушным обществом. Чем решительнее борется Кларисса за право «быть хозяйкой собственных поступков», тем сильнее обостряется ее одиночество. Ей противостоят и члены семейства Гарлоу, и светские повесы друзья Ловласа, и обитательницы публичного дома миссис Синклер.
