Мередит Маран - Зачем мы пишем

Во многом писательство — это способ выразить свое «я», заявить о себе людям, сказать им: «Слушайте меня, взгляните моими глазами, измените свою точку зрения».

Если бы это было вот так — от первого лица, вероятно, я захотел бы все бросить и сделать со своей жизнью что-то другое. Хотя «яканье» неизбежно и литературное творчество всегда начинается с личности, но в нем есть не только «я». Есть еще «ты», воплощенное в читателе. Я вижу реальный обмен с читателем, который волен привносить в работу то, что он хочет. В этом контексте писательство — не выражение себя, а освобождение от себя (кажется, Томас Элиот).

Я пишу, чтобы взглянуть в лицо своим демонам.

Звучит интересно, но для меня — слишком метафорично и слишком преувеличенно.

Мне никогда не нравилось слово писатель.

В молодости у меня был учитель, когда-то сказавший, что слово писатель для него не имеет никакого значения, а единственное, что ему важно, — это сама работа. И отчасти я с ним согласен. Думаю, в работе писателя есть нестабильность, недостаток уверенности — по крайней мере, для меня. Этот недостаток уверенности делает меня более отзывчивым к миру, более открытым ему. И поэтому если я должен отказаться от слова писатель, чтобы достичь открытости и ранимости по отношению к миру, — то отлично. Я откажусь от этого слова. Иногда я использую его из соображений простоты, а также чтобы не сбивать с толку людей, но я никогда с ним не чувствовал себя уютно.

Моим большим прорывом была публикация первого романа — после того как мне не удавалось им никого заинтересовать в течение шестнадцати месяцев или около того. Тогда мне это показалось огромным шагом вперед.

Я всегда думал, что буду неудачником. Отчасти я продолжаю так думать. Да, возможно, я неудачник. Поэтому все просто: выход моей книги в свет делает меня очень счастливым. Вначале я особенно не задумывался, продам я или не продам много экземпляров. Такие вещи меня не волновали. И до сих пор не волнуют. Сомневаюсь, что наступит день и я захочу проверить, сколько экземпляров чего-то моего авторства было продано.

Через годы после своего большого прорыва я преимущественно зарабатывал на жизнь писательством, а еще преподаванием, мастер-классами и выступлениями среди студентов.

Вряд ли я смогу назвать лучший момент в своей писательской жизни, поскольку мне чрезвычайно сложно отделить творческую жизнь от простой жизни. Думаю, лучшее в моей жизни произошло в 1987 году, когда я стал отцом, хотя тогда я был на волосок от психиатрической клиники. Рождение дочери оказало благотворное влияние на дальнейший ход событий в моей жизни. Я стал лучше писать благодаря дочери. Я понял, что у меня не слишком много «своих демонов» и мне всегда любопытнее вглядываться в мир и заглядывать в глаза людям. Поэтому позволю себе не согласиться с теми, кто думает, будто для творчества необходима парочка внутренних демонов.

Писать всегда тяжело. Как мы все знаем, с этим связано и критическое отношение к твоему творчеству.

Однако я считаю, что критика весьма плодотворно воздействует на нашу работу. Правда, сам я не могу жить в окружении критики; наверное, я для этого недостаточно сильная личность. Я стараюсь не завидовать другим писателям. Думаю, нет ничего хуже зависти — и для моего творчества, и для всего литературного сообщества. Поэтому даже не спрашивайте меня о критике.

Я не решаю собственных проблем за счет своих книг. Напротив, творческий процесс — это бегство от личного. Иногда я невольно сам создаю проблемы, если сначала пишу, а потом только думаю. Но все они решаются обычными способами: временем, разговором, желанием все уладить и так далее.

Считаю, мне полезно продолжать работать и стараться немножко верить в то, что я делаю.

Я люблю книги в их материальном воплощении — в качестве вещи. Мне нравится носить их с собой. Причем все равно, тяжелые они или нет. И я не люблю всякие прибамбасы на книгах.

До того как я начал писать, я с жадностью проглатывал все книги подряд. Мои родители принадлежат к породе всегда читающих людей. В моей семье книга — это культ, священный объект, и я впитал почтение к ней с младых ногтей. Я точно не знаю, сколько еще просуществует книга в ее бумажном варианте, но надеюсь, что я лично не расстанусь с ней до своей смерти.

У меня есть одна большая цель — не делать одно и то же дважды.

Процесс сочинения, неразбериха с абзацами и попытки создать действительно хорошую прозу — существенная часть моей личности, и я сужу себя очень и очень строго. Я беспощадный критик по отношению к себе и своей работе. Наверное, жить иначе — намного здоровее.

Рик Муди делится профессиональным опытом с коллегами

• Пытаться подогнать свою работу под условные коммерческие форматы в надежде на публикацию и продажу — это проигрышный план. Утратить возможность экспериментировать, поддаться давлению книгоиздателей стало бы величайшей потерей и для писателей, и для читателей.

• Устройство романа — это всегда неожиданное открытие, это невозможно «рассчитать». Не сидите за клавиатурой и не будьте рабами плана.

• Когда пишете роман, нужно держать все в голове. Поэтому хорошо работать в каком-нибудь тихом месте, и хорошо если сможете найти время, чтобы посвятить работе несколько дней без перерыва.

Как быть? Куда двигаться дальше? Ведь сама Мерил Стрип сыграла тебя, журналистку Сьюзан Орлин, в «Адаптации» — фильме, снятом по твоему роману, — и даже была номинирована за эту роль на «Оскар». Сьюзан Орлин решила продолжать делать все и двигаться по жизни дальше.

Она исключительный журналист — всесторонний, пытливый и жадный до людей. Она работает штатным обозревателем и блогером в еженедельнике New Yorker с 1992 года. Пишет статьи практически обо всем на свете: цыплятах; диетах; собаках; девушках-серферах; модельерах Жане-Поле Готье и Билле Блассе; гарлемском школьнике, ставшем баскетбольной звездой; фигуристке Тоне Хардинг; таксидермии. Сотрудничает с Rolling Stone, Vogue, Esquire, Spy и множеством других изданий.

На ее сайте можно прочитать такие слова:

Я всегда мечтала быть писателем, но понятия не имела, как им стать. Как стать таким писателем, каким я хотела бы быть: кем-то, кто писал бы длинные истории об интересных вещах, а не новости о мимолетных событиях.

Истинное сокровище Америки, Орлин живет насыщенной жизнью автора, не боящегося никаких приключений. Она создала в журналистике свой собственный, совершенно неповторимый стиль, который, если она была бы существом другого пола, можно было бы отнести к гонзо-журналистике[36], или, если жила бы в другое время, — к «новой журналистике»[37]. Назовем направление Сьюзан Орлин, которое она утверждает своим творчеством, «Сью-журналистика».

Биографические данные

Дата рождения: 31 октября 1955 года.

Родилась и выросла: Кливленд (Огайо).

Ныне живет: округ Колумбия; Нью-Йорк.

Личная жизнь: Джон Гиллспай, финансовый директор, в прошлом редактор Harvard Lampoon; вместе с 2001 года.

Семейная жизнь: сын Остин.

Образование: Мичиганский университет (Энн-Арбор).

Основная работа: New Yorker, штатный обозреватель с 1992 года.

Награды, премии, членство, степени (неполный список): редактор лучших американских эссе (2005) и лучший американский писатель в области путешествий (2007); стипендия Фонда Нимана в Гарвардском университете (2005); степень почетного доктора гуманитарных наук в Мичиганском университете (2012).

Интересные факты

• Фильм «Адаптация» снят по сюжету книги Орлин «Похититель орхидей»; главную героиню, журналистку Сьюзан Орлин, играла Мерил Стрип.

• Дом Орлин стоит в Гудзонской долине, в нем — кроме нее самой, ее мужа и сына — живут девять цыплят, три утки, четыре гвинейские цесарки, четыре индюка и десять коров породы черный ангус.

• Статью о девушках-серферах Орлин написала для журнала Women’s Outside в 1998 году, а в 2002 году по этому сюжету сняли фильм «Голубая волна» с Кейт Босуорт в главной роли.