Не менее интересна и вторая статья: «Надежный рецепт критикам». Авторы: старший научный сотрудник. Е. Васильев и главный научный сотрудник С. Брандт. Институт земной коры СО РАН, г. Иркутск. В этой статье тоже много места отдано эмоциям и мало аргументам. Прочтем немного нравоучения и перейдем к существу.
«Отчасти дело в том, что теория относительности требует повышенных интеллектуальных усилий и знаний. Такие понятия, как четырехмерный пространственно-временной континуум, риманова кривизна, ковариантное дифференцирование, да и сама формулировка закона тяготения Эйнштейна (фундаментальный метрический тензор равен произведению тензора Риччи на тензор энергии-импульса) надежно перекрывают доступ непосвященным на релятивистскую территорию. Ну, конечно же, человек, преодолевший эти барьеры бессонными ночами, и кровавым потом и увидевший, наконец, картину в целом, вправе гордиться, может произвести впечатление эпигона, а на наивные вопросы склонен отвечать: «Долго объяснять!».
Это колет самолюбие некоторых, стоящих «по ту сторону барьера»: «Ишь ты, какой чистенький, сейчас я тебе морду начищу!»
Игнорируя, что теория относительности дала количественное объяснение множества явлений, критик начинает атаковать исходные постулаты теории, которые просты, но предвзятому и несведущему уму кажутся совершенно нелепыми: «Этого не может быть потому, что не может быть никогда!». Критик не знает, что постулаты теории относительности были приняты, так сказать, «не от хорошей жизни», не из желания пооригинальничать, а вынужденно, под натиском таких опытных фактов, которые с традиционной точки зрения «ни в какие ворота не лезли». Имели место гипотетические суждения: ЕСЛИ предположить… (например, инвариантность интервала), ТО явления… (например, зависимость масс от скорости) становятся объяснимыми».
Авторы статьи в курсе, «что постулаты теории относительности были приняты, так сказать, «не от хорошей жизни», не из желания пооригинальничать, а вынужденно, под натиском таких опытных фактов, которые с традиционной точки зрения «ни в какие ворота не лезли».
Новое слово в методах науки: для опытных фактов, которые в традиционные ворота не лезут, рисуются не традиционные ворота — постулаты, которые сами «ни в какие ворота не лезут». Непонятные природные явления поставлены в зависимость ложного суждения, и теория готова! Это — что: «Наука, или — наукообразие?».
«Посмотрим теперь, поссорились бы два светлых ума — Олаф Рёмер и Альберт Эйнштейн, если бы они, благодаря какому-то чудовищному искривлению пространства, встретились между собой. Прежде всего обратимся к Физической энциклопедии 1938 года, т. IV, которая в спокойном тоне излагает суть опыта Рёмера. «О. Рёмер в 1675 году нашел, что при удалении Земли (З) от Юпитера (Ю) промежутки между последовательными затмениями спутника Ю Ио больше, чем при приближении З к Ю. Это явление было истолковано Рёмером как результат конечной скорости света и изменения расстояния от З до Ю, вызываемого перемещением З за время между двумя последовательными вступлениями спутника Ю в его тень. При приближении З к Ю путь света от спутника укорачивается, при удалении — возрастает. Соответственно меняется и время, затрачиваемое светом, чтобы пройти это расстояние». Мы видим, что о сложении скорости света со скоростью З и речи нет. Вопреки утверждению автора, Рёмер оперировал только расстояниями от З до Ю (об этом говорит и Г. С. Ландсберг). Не противоречит инвариантности скорости света и аберрация звезд, и эффект Доплера. Извините, как говорится: «Долго объяснять!»
Изложение решенной О. Рёмером крайне интересной и трудной проблемы, процитированное из Физической энциклопедии, можно делать и так, туманно, не упоминать об изменение скорости света относительно Земли: «При приближении З к Ю путь света от спутника укорачивается, при удалении — возрастает. Соответственно меняется и время, затрачиваемое светом, чтобы пройти это расстояние». Учитывая это, поможем авторам энциклопедии, поделим путь на время и получим, что скорость света, отраженного спутником Ио, в системе Земли изменяется. Сначала она увеличивается, а при удалении Земли от Юпитера, все наоборот, свет догоняет Землю, скорость уменьшается.
Оппоненты же не хотят, или не могут видеть очевидного, читают и об изменении пути и об изменении времени, чтобы пройти этот путь, но делают странный вывод: «Мы видим, что о сложении скорости света со скоростью З и речи нет».
Освоили научные сотрудники кровавым потом в бессонные ночи и риманову кривизну, и тензор Риччи, и много других премудростей. Простейшая же задачка из школьной программы по относительному движению им не доступна.
В начале февраля 1997 года мной было направлено письмо в Президиум СО РАН.
И.о. Председателя Сибирского отделения РАН
академику Добрецову Н. Л.
Уважаемый Николай Леонтьевич!
В №47,1996г. газеты «Наука в Сибири», была опубликована моя заметка «Олаф Рёмер против Альберта Эйнштейна», в которой указано на несогласованность между постулатами теории относительности и ее выводами, а также показано, что второй постулат этой теории опровергается имеющимися опытами и наблюдениями. Данная информация противоречит тому, что написано в справочниках и учебниках, и ее сокрытие от школьников и студентов становится их умышленным обманом. Откликами на заметку в № 1,«Наука в Сибири», напечатаны статьи член-корр. РАН А. Шалагина «Как В. Секерин «срезал» А. Эйнштейна» и научных сотрудников Е. Васильева и С. Брандта «Надежный рецепт критикам». В этих статьях нет аргументированных возражений по сути поднятых вопросов, но много места уделено негативным чертам личности автора первой заметки, а также личностям возможных его единомышленников. Такой поворот обсуждения может быть интересен для определенных читателей, но он ничего не прибавляет в дело разрешения поднятой проблемы.
В начавшейся полемике мою вторую заметку «Здесь сказка стала былью» главный редактор газеты И. Н. Глотов печатать отказывается, также как и поступившие в редакцию статьи на данную тему с иным, чем две выше названные, содержанием. Этим он ставит себя в двусмысленное положение, а Сибирскому отделению оказывает «медвежью» услугу. В статье Е. Васильева и С. Брандта есть замечание: «Рисуется картина этакого противоборства светлых сил добра и истины (противников теории относительности) и толстокожих тупых чиновников от науки — релятивистов. У неспециалистов и широкой публики может создаться впечатление некоего подобия лысенковщины, силовыми методами и рассудку вопреки подавляющей противников».
Если дискуссия не будет продолжена, то широкая публика и впрямь может поверить в существование влиятельного лобби, состоящего из «толстокожих тупых чиновников от науки — релятивистов».
Я надеюсь, что Вы и Президиум СО РАН позволите выступить на страницах газеты «Наука в Сибири» всем желающим и компетентным в этом вопросе ученым, потому что, во-первых — печатный орган академической организации наиболее подходящее место для научной дискуссии, во вторых — дискуссия — одна из действенных форм поиска истины, а в третьих — обсуждаемая тема важна не только в научных кругах, но и за их пределами.
В. Секерин
Вскоре из Президиума ответили, что физики не рекомендуют продолжать дискуссию. На этом полемика закончилась.
Абсолютная доступность и фрагментарность наших знаний, а в связи с этим кажущаяся простота электромагнитного излучения, сурово играет с людьми. С раннего детства все слышат о радиоволнах, о выходе в эфир теле и радиостанций, в школе познают о единстве спектра излучения от ультра коротких волн до радиоволн, и как следствие этого интуитивно принимают существование эфира, среды — носителя этих волн. О том, что свет это поток частиц, корпускул, слышат так, между прочим. Затем вдруг узнают, что эфира нет, а есть теория относительности, которую понимают только особо одаренные.
— А как же радиоволны?
Начинается мучительное переосмысление. Никто не вспоминает о корпускулах света. Часть, отторгнув сомнения, принимает ТО на веру, привыкает к ней, не видит и не желает знать её абсурдность, они становятся профессионалами, входят в клан «избранных». Другие занимаются поиском гипотетического эфира. Для остального же большинства все заканчивается неопределенностью, неудовлетворенностью и комплексами.
«Самая большая загадка Космоса — тайна бесконечности. Что, так сказать, «за горизонтом»? Такого рода вопросами все переболели в той или иной мере, но никто не выздоровел полностью. Поэтому большинство предпочитает опереться на Эйнштейна. Дескать, его теория относительности все объясняет. Так удобнее. Алкоголь заблуждения тонизирует, и неизвестность не гложет. Но теория относительности ничего не объясняет, а только переносит загадку из одного места в другое.
