Более благосклонной судьба оказалась лишь к самому младшему брату Артузова — Виктору. Он работал простым врачом-ординатором Лечебно-санитарного Управления Кремля, затем на научной работе в Институте усовершенствования. С 1941 года Виктор Фраучи в Северной Осетии, работал заведующим кафедрой местного медицинского института, в 1945 году защитил докторскую диссертацию. В дальнейшем — работа в Смоленском медицинском институте и Казанском мединституте, где до 1974 года работал заведующим кафедрой оперативной хирургии и топографической анатомии.
Имя же его старшего брата Артура Христиановича Артузова-Фраучи вновь зазвучало лишь после XX съезда партии, после его посмертной реабилитации.
Открытое письмо
бывшего офицера 2-го отдела Главного командования польской армии начальника информационно-разведывательного бюро по Советской России поручика Добржинского к офицерам и солдатам польской армии о переходе группы членов Польской организации войсковой на сторону Советской власти
18 июля 1920 года г. Москва.
В момент, когда каждый из нас решает, на какую сторону баррикады он должен стать — победить с побеждающей мировой революцией или бесславно погибнуть вместе с разваливающимся старым миром, в момент принятия безвозвратного и окончательного решения, я хочу, и я обязан обратиться к вам в этом слове с суровым солдатским словом.
Я приобрел на это право, будучи еще недавно с вами, обманутый, как и вы, словами: «отечество», «независимость», «свобода и счастье народа», этими лозунгами, действительным значением которых было и есть: «прибыль», «капиталистическая эксплуатация трудящихся масс», «ложь», «нищета и темнота». Я вправе и я обязан немедленно после свободного и решительного перехода на сторону революционной борьбы известить об этом вас и самые широкие слои нашего народа, позорно обманутого и хладнокровно проданного отечественной буржуазией. Я хочу, и я должен рассказать вам обо всем, что со мной произошло, ибо моя история — ваша история; тысяч из вас рано или поздно ждут такие, как и у меня, переживания, и уже сегодня вы стоите перед необходимостью избрать место в последнем бою классов и их миров.
Наши воспитатели, едва мы начали чувствовать и думать, старательно взращивали в нас беспредметный романтизм, оглушали нас патриотическими возгласами, замыкали сердца в стальные камеры, чтобы они не услыхали биения жизни, остались глухи к борьбе труда с капиталом, борьбе всех созидающих бедняков с горсткой бездушных угнетателей.
Затем они блестяще использовали наши юношеские порывы и энергию для достижения эгоистических целей этой кучки и заперли нас в тесной клетке — Польше гнета и грязи, Польше, которая является орудием в руках подлых и хладнокровных международных заговорщиков.
Я хорошо знаю, как многих из вас, истинных революционеров, неотступно мучила внутренняя борьба, как вы страдали от всего, что видели вокруг себя, не находя решения или не имея мужества его принять, как многие из вас стремятся погибнуть и гибнут от неприятельских пуль или пресекают внутреннюю борьбу пулей самоубийства (недавно — подпоручик Владислав Грабовский в Гродно и Ванда Шафирувна — Керска в Сувапках). Мой личный разрыв с внушенной воспитанием романтической идеологией, со слепым преклонением перед Пилсудским и слепой верой в его непогрешимость начался с момента, когда по самому характеру своей работы, как начальник политической разведки в революционной России, я столкнулся с рядом лживых утверждений и провокаций, которые могут породить только бешенство погибающего мира международной буржуазии. Постепенно приближаясь к самим истокам революции, сути программы и тактики этих «страшных большевиков», одновременно видя все недостатки и недочеты, и давая себе ясный отчет в размахе и мощи той сверхчеловеческой борьбы, которую они ведут со всем миром, я пришел к убеждению, что дальше по пути борьбы с ними я не хочу и не в силах идти.
Вскоре после этого настал момент, когда я сказал себе, что я должен умереть или победить под их знаменами. К этим людям, на борьбу против которых меня послали на самом важном для их врагов участке, я пошел в то время, когда им было еще тяжело, когда они переживали небывалые трудности на фронтах и внутри страны. Знаю хорошо, что масса верных слуг буржуазии откликнется на это письмо, по меньшей мере, утверждением, будто, пойманный с поличным, я просто хочу спасти свою жизнь, или, что еще проще, будто я продался за «большевистское золото». Полагая, что перед теми, кто хоть немного меня знает, мне нет необходимости опровергать такие обвинения. Для остальных будет достаточно того факта, что вместе со мной открыто и добровольно отказались от работы против революции все мои идейные сотрудники, присланные в Россию из Польши, от офицеров до курьерш, и большинство из них еще прочно стоят вместе со мной в революционных рядах, в труде и борьбе, другие же после добровольного акта отказа от борьбы, отдавшись в руки властей, еще не считают возможным перейти к действию. Свободные и никем не понуждаемые, они находятся в состоянии работы над собой, внутреннего перелома, учебы. Ясно, что рано или поздно они пойдут с нами.
Ввиду этого я полагаю, что трудно будет обвинять нас в «обыкновенной шпионской измене» или чем-либо подобном.
Все мы горячо желаем не быть с вами, товарищи и коллеги, в противоположных лагерях, мы желаем, что происшедшие в нас глубокие изменения быстро и полно произошли бы и с вами; мы хотим хоть чем-нибудь помочь нам в борьбе с самими собой, со средой. Это единственная цель моего письма.
И с этой целью я хочу уже теперь ясно и с полным сознанием ответственности за свои действия отметить некоторые обстоятельства, которые чаще всего преподносятся вам, для того чтобы исключить всякое иное отношение к «русскому большевизму», кроме ненависти, презрения и страха, и вместе с тем это будет определенным выражением нашей новой веры и нашего положения.
Советскую Россию с ее коммунистическим правительством, с ее Красной Армией мы считаем великим и могущественным центром мировой социальной революции, пришествие и победа которой не подлежит никакому сомнению и которая является непременным порождением экономических и политических условий, возникших в результате последней капиталистической войны. И наглой ложью международной буржуазии являются всякие измышления о русской революции как о силе, связанной в своих целях и средствах с империалистическими намерениями Германии и царской России, и такой же ложью является утверждение, будто бы большевики хотят соединиться с империалистической Германией, чтобы первым делом уничтожить Польшу и ударить на Запад. Русская революция заключила братский союз с германскими коммунистами, те же ничем и никогда не будут угрожать существованию, независимости и развитию Польши.
Это ложь, будто Красная Армия напала на Польшу, чтобы, как прежняя царская армия, вновь заковать в кандалы польский народ и Польское государство. Напротив, это неопровержимая истина, что Красная Армия подверглась с нашей стороны — со стороны польской армии, позорно обманутой и проданной французско-американским банкирам, — предательскому нападению по всему фронту. Ложью и обманом, базирующимися исключительно на классовой ненависти, является утверждение, будто социалистический строй вообще, а, следовательно, основы государственного строя Советской России, знаменует разорение, голод, нравственное вырождение, экономические и культурные бедствия. Наоборот, коммунистический строй, предоставленный сам себе хотя бы на короткое время, свободный от атак со стороны всего капиталистического мира, быстро поднимет всякое государство до более высокого уровня всестороннего благосостояния, чем до войны при господстве капитализма. Лучшим примером служит именно Советская Россия, которая в начале этого года, окрыленная одной надеждой на прорыв блокады и мир с Западом, начала неимоверно быстро восстанавливать все отрасли социальной и экономической жизни.
Я подробно доносил об этом, исполняя свои служебные обязанности. И, может быть, именно это послужило толчком к тому, что мировой капитализм решил окончательно раздавить Советскую Россию.
Неверно, будто Красной Армией командуют царские генералы Брусилов и другие, желая раздавить Польшу или надеясь после победы на Западе повернуть армию против большевиков и сделаться властелинами объединенной Российской империи. Красной Армией полностью руководят безупречные коммунисты. Брусилов и другие привлекаются к работе только как военные специалисты и советчики. К тому же за этими генералами смотрят настолько тщательно, что ни одному из них не придут на ум планы измены или мести, впрочем, неосуществимые ввиду общих условий. Всякий солдат Красной Армии знает и понимает, что его многолетняя страда окончится в тот момент, когда Польшей перестанут править спекулянты и жандармы, когда Польша перестанет быть в руках кучки банкиров из Лиги Наций орудием удушения революции.
