Наш русский «коммунизм» — это не вопрос «почему люди голодают?» Гораздо ближе к нашему коммунизму честный ответ на этот вопрос. Но и это еще не он.
Наш коммунизм — это отсутствие смирения с этим честным ответом.
Это твердая убежденность в том, что не может быть и считать себя хорошим человек, которого устраивает то, что кто-то голодает и кто-то гибнет. Хоть где. Хоть в жопе мира.
Потому что если он хоть теоретически может придумать такой порядок вещей, чтобы этого не было, — он обязан думать. Если он может изменить — должен менять. Человек не имеет права соглашаться со Злом хоть в чем-то. Человек не может отдавать человека в жертву злу, собственному комфорту, достатку, сытости. Лучше не доесть, лучше хрущевка вместо коттеджа — только бы не быть хищником-людоедом.
Лишь бы не превратиться в «Свету ли провалиться или вот мне чаю не пить? Я скажу, что свету провалиться, а чтоб мне чай всегда пить».
Именно поэтому коммунизм мог укорениться только в нашей стране. Только в стране с русской литературой, только в стране с русским православием, только в стране с русской мощью, способной влиять на ход мировой истории. Только в такой стране могла состояться попытка совершить этот подвиг совести.
И поэтому, когда они все метят и метят в обрушенный коммунизм, все проклинают и проклинают «рабский русский менталитет», «азиатчину», Петра, Грозного, Невского и далее по списку вплоть до Владимира — за его принятие все того же православия — я прекрасно понимаю, что все это только условности.
Совести они боятся. Русской совести — деятельной, как англо-саксонская предприимчивость.
Потому что если европейцы могут построить флот, чтобы приплыть в далекие страны, подавить там сопротивление, продать опиум, вывезти рабов, пряности и золото, то сумасшедшие русские могут построить флот, чтобы приплыть туда же, построить школы и больницы, электростанции, отдать крестьянам землю в Гренаде.
И от каждого их бранного слова, брошенного в нашу культуру и историю, так и несет потненьким страхом того, что с такой огромной совестью — если мы ее себе снова отрастим — бесполезно договариваться.
И они правы.
Бесполезно.
Убийство страны в декорациях «Высоцкого»
3 декабря 2011
Эволюционные механизмы естественного отбора неумолимы и не имеют исключений. Поэтому с изменением социальной и производственной среды изменилась и российская творческая интеллигенция.
В силу некоторых особенностей своего творчества наиболее яркие представители этого сословия выработали совершенно необходимые для своего выживания навыки. Немедленно после премьеры очередного своего шедевра они укрываются от благодарного зрителя на зарубежных фестивалях и правительственных приемах, где охраной занимается ФСО и, таким образом, у публики нет никакой возможности пронести с собой на встречу с любимым творцом ничего полезного — ни черенка от лопаты, ни по одной винтовке на троих.
Именно такого разумного поведения я и ожидал от команды, снимавшей «Высоцкого». Но они почему-то вели себя странно — премьера уже прошла, а их след из страны еще не простыл. «Подозрительно, — подумал я. — Экие смельчаки. Сходить что ли?»
Потом я прочитал ругательную рецензию от ув. Гоблина-Пучкова и понял, что смотреть надо: потому что возникло такое ощущение, что товарищ оперуполномоченный «угадал все буквы, но не смог прочитать слово».
И я не ошибся.
За 128 минут фильма у меня ни разу не возникло желания выйти из зала. Более того — один раз чуть было не пустил слезу. Мужскую такую, по-правильному скупую и на небритое рыло.
Фильм про начало конца СССР (а это фильм именно про конец СССР, а не про Высоцкого) начинается, как положено, с чистосердечного признания, сделанного в подвалах узбекистанского КГБ неким «Фельдманом из филармонии».
Фельдман из филармонии пойман на махинациях с «левыми» концертами.
Технология проста. Артисты дают несколько концертов, а администрации театров, залов и прочего отчитываются за меньшее число. Прибыль не в кассу, а себе в карман.
Дело поставлено на широкую ногу. Чтобы всякое пролетарское быдло не догадывалось, что платит не государству, а Фельдману и Ко, печатались настоящие билеты. В настоящих типографиях. То есть речь идет не об отдельных «предпринимателях», а о целой теневой контр-системе, антисоветской по своей сути. В системе и директора филармоний, и директора типографий, и милиция уже начинает осваивать технологию крышевания.
Понятное дело, что примерно такие же системы существуют не только в деле развлечения населения, но и во всех остальных отраслях народного хозяйства.
Для дотошных читателей могу порекомендовать следующие запросы для «Яндекса»:
— дело Мджаванадзе;
— дело Донецкого обкома;
— хлопковое дело;
— дело «Океана».
Чтение сложное, но интересное — сразу станет ясно, откуда мы взяли нашу нынешнюю элиту и почему она так ненавидит СССР с его КГБ и ОБХСС.
Так вот, этот Фельдман со страшным треском колется голубоглазому полковнику КГБ, дает подписку о сотрудничестве и грозится начать сдавать махинаторов от культуры пачками. И получает задание устроить концерт Высоцкого в Узбекистане.
На экране появляется Высоцкий.
Предваряя вопросы об инновационном гриме и загадочном актере, сыгравшем Высоцкого. Никак по-другому Высоцкого невозможно было снять. Нет другого способа. Поэтому сделали вот так. И, на мой взгляд, получилось.
Важный момент — Высоцкий умирает. Его сердечная болезнь дошла до такой стадии, когда человек уже постепенно начинает собираться в путь — утрачивает связь с этим миром каждый день еще чуть-чуть. Для Высоцкого на экране каждый удар сердца может быть последним, он не может предсказать, проснется он утром или ляжет спать навсегда. Он умирает и знает об этом. Он уже немного не здесь.
Высоцкий находится в сужающемся коридоре между болезнью сердца и наркотиками и понимает, что скоро стенки этого коридора сомкнутся.
Отдельно отмечу, что наркотики Высоцкому кто-то регулярно поставляет. То есть бизнес уже идет.
На концерты Высоцкого в Узбекской ССР приходит местная номенклатура, по которой уже видно, во что она превратится в будущем — то есть в наше с вами время.
В общем, все уже готово. Все элементы нынешней системы уже есть. Им только не дают развернуться, разрастись и сожрать, наконец, окружающий их мир — в том числе Высоцкого и его публику.
В наблюдаемом механизме важно отметить особенность: деньги, которые присваивают доблестные труженики культуры, приходят от публики Высоцкого, которые любят его и его песни. А это — советские песни. Это — советская романтика. Победа, трудное детство, спорт, горы и пр. Это песни про настоящих мужчин и настоящих женщин, про войну и про солдата. Его любят именно за это. И он прекрасно пишет именно об этом.
Но вокруг взаимоотношений Высоцкого и его публики, то есть народа, вокруг его прекрасной поэзии уже сложились другие, закулисные отношения, которые противоположны поэзии Высоцкого во всем. И эти отношения уничтожают самого Высоцкого.
СССР был уничтожен всеми теми силами, которые погубили и Высоцкого. О чем и фильм.
Еще один важный момент: на пути у этой номенклатуры, наркотиков, торгашей и воров стоит честный и жутко мне кого-то напоминающий полковник КГБ. Стоит вполне успешно. Но, будучи сначала очарованным личностью Высоцкого, а потом поставленным перед дилеммой — остаться человеком или свести себя к государствоохранной функции, — он выбирает человечность. Поэтому, чтобы защитить Высоцкого и Таню, он вынужден закрыть глаза и на наркотики, и на ворье. И этот поступок становится последним элементом в механизме машины, которая спустя несколько лет уничтожит охраняемую им страну.
Самопоклонничество и его последствия
7 декабря 2011
…По странному объявлению в газете студентка Люси находит загадочную подработку в частном закрытом клубе. На ночь Люси запирают в Комнате Спящей Красавицы, где она спит под действием сильного наркотика в то время, когда мужчины-клиенты делают с ней то, что им заблагорассудится. С каждым днем Люси все больше и больше хочет узнать, что же происходит с ней в часы, о которых она ничего не помнит.
Это аннотация прокатчика к фильму «Спящая красавица», который привлек мое внимание тем, что при бюджете в три миллиона долларов собрал в США только девять тысяч долларов, а в России — в 12 раз больше.
Почему такая разница? Ну не из-за того же, что мы внезапно стали богаче американцев?
В воздухе запахло «загадочной русской душой».
Естественно, по ходу просмотра выяснилось, что анонс к фильму был написан человеком, если и смотревшим анонсируемый фильм, то уж точно не лицом, а какой-то другой стороной организма. Или вообще не приходя в сознание.
